Владимир, Сын Волка 2 (СИ) - RedDetonator

— Кефиром запей — поможет, — посоветовал ему Владимир.

Орлов приложился к стакану и залпом выпил кефир, после чего облегчённо выдохнул.

— Нет, есть можно, — сказал он. — Надо просто привыкнуть.

Это абхазская аджика, изготавливаемая кооперативом, учреждённым специально ради неё — руководит им Василий Игоревич Гогуа, переехавший в Москву из Сухуми. И у него она получается настолько качественной, что способна причинять людям продолжительную и острую боль, почти сразу и чуть после…

Владимир, испробовавший производимую кооперативом аджику, остался доволен результатом и одобрил её поставки во все кебабные.

Орлов, приложив волевое усилие, доел кебаб «Пламя Революции», в процессе выпив ещё один стакан кефира.

— Кхм-кхм… — покашлял он. — Кхм! После такого надо перекурить…

— Идём, — кивнул ему Жириновский и встал из-за столика.

Возле каждой кебабной на рабочее время устанавливаются деревянные раскладные столики и стулья, чтобы покупателям было где с комфортом поесть и попить.

Отойдя на десяток метров, Владимир и Геннадий закурили.

— Есть результаты? — спросил первый.

— Кое-что есть, — ненавязчиво оглядевшись по сторонам, ответил второй.

— Ну? — нахмурился Жириновский.

— Баранки гну, Вольфыч! — раздражённо ответил Орлов. — Кха-кха! Кхм… Да, по одному пассажиру данные подтвердились полностью — уже можно брать и засаживать далеко и надолго, но мы не будем. Надо понаблюдать, имена, явки, фамилии — сам знаешь.

— Ходорковский? — тихо уточнил Владимир.

— Он-он, — улыбнулся Геннадий. — Если собранные сведения верны и масштаб оценён верно, то там и до вышки дело может дойти. Вряд ли, конечно, но такая возможность есть. Там и хищения в особо крупных размерах, и валюта, и превышение служебных — при Андропове точно бы расстреляли, а вот Горбачёв… Но не будем о грустном…

— Да, лучше о чём-нибудь весёлом, — кивнул Жириновский. — А по остальным что?

— Наблюдаем, собираем сведения, анализируем и обобщаем, как говорится, — ответил Орлов. — Но можешь сильно не терзаться об успехе предприятия — они точно не выйдут сухими из воды. Я работаю под контролем Самого, если ты понимаешь, о ком я, поэтому мешать мне никто не будет. А если кто-то попробует — это будет значить лишь заведение новых дел… А новые дела я люблю, ха-ха-ха!

Виктор Михайлович Чебриков, нынешний председатель КГБ — это основная причина, почему Комитет до сих пор не деградировал, как это успешно проделали основные ведомства и министерства Союза. Он — человек Андропова, его единомышленник, который, в отличие от многих других, не переобулся при Черненко и Горбачёве, и придерживается взятого Андроповым курса.

Ошпаренный, как за глаза прозвали Виктора Михайловича, говорят, очень жёсток и не прощает ошибок, поэтому избавление от выявленных некомпетентных и неблагонадёжных осуществляется быстро и без сожаления.

Жириновский бы хотел, чтобы в восемьдесят третьем году к власти пришёл именно такой человек. Но Андропов всех слишком сильно напугал, поэтому был назначен компромиссный Черненко. Да и очень маловероятно, что Чебрикова вообще рассматривали в качестве следующего генсека.

— Смотри, как бы тебя генерал-майором не сделали… — улыбнулся Жириновский.

— Нет, уже точно не сделают — возрастом не вышел, — с сожалением покачал головой Геннадий. — Дальше только орденами будут осыпать, а генерал-майор — это, наверное, лет через пять-шесть, если снова сделаю что-то выдающееся… Жижин (1) и так у всех, как бельмо на глазу.

— Ордена — это тоже хорошо, — ответил на это Владимир. — Ты с Эдуардычем, кстати, беседовал?

— Беседовал… — вздохнул Геннадий. — Зовёт к себе, но ещё не очень понятно, куда…

— Я слышал, что разговоры идут о каком-то управлении, — произнёс Жириновский.

— Устаревшие сведения, — усмехнулся Орлов. — Эдуардыч нравится Чебрикову, за результативность и твою методику, которую уже успешно внедряют в Комитете. Похоже, что Бобков в немилости и речь идёт о посте 1-го заместителя председателя.

— Серьёзно? — удивился Владимир.

— Ещё как серьёзно, — кивнул Геннадий. — Тут и почти прохлопанный инцидент виноват — Политбюро, оказывается, потрепало Чебрикова за события в Чернобыле.

— Не понял, — нахмурился Жириновский. — За что?

— Допустил формирование террористической группы, не уследил, не предотвратил, и если бы не случай, было бы нападение на ЧАЭС, с непредсказуемыми последствиями, — перечислил Орлов. — Немножко стыдно перед Виктором Михайловичем…

— Лучше пусть его тысячу раз пропескоструят, как последнего подонка, чем один раз взорвётся атомная электростанция, — не согласился с ним Жириновский. — Жалеть не надо — не о чем тут жалеть.

— Зато теперь на каждой АЭС стоят крупные охранные подразделения, — улыбнулся Геннадий. — Сейчас, чтобы совершить нападение с хоть каким-то шансом на успех, придётся закладывать на это пару батальонов, с тяжёлым вооружением, бронетехникой и артиллерией.

— Да не будет никто на АЭС нападать… — поморщился Жириновский. — Нет, пусть будет, конечно, на всякий случай, но…

— Уж я-то понимаю, — с улыбкой покивал Орлов. — Зато это точно могло произойти, Вольфыч… Я изучал приложения к делу — атомщики теоретически смоделировали возможные последствия запланированного эксперимента и ужаснулись. Могло дать так, как ты и описывал…

— Не могло, а дало бы, Артурыч, — покачал головой Владимир. — Помни об этом и питай этим своё самомнение — тебе за такую проделку звание Героя Советского Союза положено присвоить, потому что ты совершил выдающийся геройский поступок.

— Да, я стараюсь регулярно вспоминать об этом, ха-ха-ха! — посмеялся Геннадий. — Но никто не узнает и это к лучшему. Слишком уж методы неоднозначные, знаешь ли…

— Я тут скоро в нардепы подаюсь, — решил сменить тему Жириновский. — Меня выдвигает коллектив.

— Да? — удивился Орлов. — Нужна поддержка?

— Нет, — покачал головой Владимир. — Просто ставлю в известность.

— А зачем тебе это? — нахмурился Геннадий.

— Влияние, — ответил Владимир и потушил бычок о край урны. — Буду инициативы выдвигать, в худшем случае, а если повезёт, то пробьюсь в исполком. (2) Хочу с Эдуардычем побеседовать об этом — уж у него-то есть возможность повлиять на Ждановский райком, чтобы он мне не мешал.

— А ты в партии хоть состоишь? — поинтересовался Орлов.

— Конечно! — усмехнулся Жириновский. — Как только перевели в политуправление 40-й, на следующий же день вступил в КПСС. У меня даже кое-какой партийный стаж набежал, ха-ха-ха…

— Тогда у тебя точно не будет проблем, — сказал Геннадий. — Давай, я по своим каналам поспособствую — у меня есть очень много хороших знакомых.

— Буду весьма признателен, — кивнул Владимир.

— Эх, на работу пора… — посмотрел Орлов на наручные часы.

— Рад был увидеться, — не стал задерживать его Жириновский. — На выходных ждём, кстати говоря.

— Да, будем, — улыбнулся Орлов. — Взаимно — рад был увидеться. До встречи.

* СССР, Московская область, город Москва, Дом воинов-интернационалистов, 29 мая 198 7 года*

Выборы в райсовет пройдут 21 июня, а у Жириновского уже почти всё готово — на районный партком оказано соответствующее влияние, поэтому никто не будет возражать, если он будет назначен в райисполком, на какую-нибудь хорошую должность.

«Почти всё готово» потому, что необходимо провести встречи с избирателями, накрыть стол в районном парткоме, заверить всех, что он точно «наш человек» и не будет «идти против линии партии».

— Как я смотрюсь? — спросил Жириновский у секретаря.

— Величаво, товарищ Жириновский, — рассмотрев его пристальным взглядом, сообщила ему Екатерина Георгиевна. — Ордена красивые…

Он надел новый костюм, чтобы выглядеть представительно, и навесил на него свои ордена: два ордена «Красного Знамени», а также орден «Саурской революции».

— С богом, Владимир Вольфович, — напутствовала его секретарь.