Системный Творец V - Александр Сорокин

Я чувствовал каждую частицу, каждый поток энергии, пульсирующий в древке и лезвии. Он отзывался на мой ритм дыхания, на биение сердца. Топор казался по-настоящему живым. Я вызвал его описание, и перед внутренним взором всплыли строки, заставившие сердце бешено заколотиться.

«Топор» пробуждающегося носителя Искры.

Урон: 180–310

Прочность: «Неразрушим»

Свойство 1: «Волевое Возвращение». Связь с волей владельца стала абсолютной. Топор возвращается по мысленному приказу, игнорируя любые преграды и следуя по заданной траектории. Более того, сила возврата может быть использована для усиления следующего удара.

Свойство 2: «Сердцевина Симбиоза». Внутри топора сформировалось стабильное ядро из сплетённых сущностей: Живой Древесины (Древней), пробуждённой Живой Стали и чистой Воли Творца. Является идеальной средой для существования и эволюции Помощника. Его скорость восстановления увеличена втрое.

Свойство 3: «Резак Мироздания». Лезвие топора взаимодействует с материей на фундаментальном уровне. Игнорирует до 70 % физической и энергетической защиты цели. Обладает способностью находить и поражать структурные слабости и «швы» в любой материи, что делает его исключительно эффективным против существ с высокой регенерацией, магической бронёй или аномальной анатомией.

Свойство 4: «Арсенал Воплощённой Воли». Артефактное ядро эволюционировало. Предоставляет три «Слота Одухотворения» для хранения и мгновенной ментальной активации предварительно созданных Одухотворенных предметов. Активация не требует прямого контакта, осуществляется силой воли владельца.

«Когда замысел творца обретает остроту клинка, сама реальность замирает в ожидании его удара».

Мир на мгновение расплылся перед глазами, когда я впился взглядом в описание. Девятый уровень «Живого Ремесла» не просто наполнил меня астрономическим запасом энергии — он переродил мое главное оружие. Топор теперь был достоин самого Архитектора Реальности. А его улучшенные свойства… «Слот Одухотворения»… Это было…

Но времени на анализ не оставалось — вокруг бушевала битва.

Я почувствовал прилив сил и снова активировал «Ауру Очищения», двинувшись вдоль линии обороны. Моя задача заключалась не в том, чтобы броситься в самую гущу боя. Я сталотвлекающим маневром, назойливым раздражителем, источником отвратительного для Леса свечения.

Каждый мой шаг вызывал дрожь у монстров в радиусе пяти метров, а их атаки теряли былую остроту. Для Бранки и големов эта незначительная потеря точности открывала окно для контратаки. Я видел, как один из монстров, обойдя девушку с фланга, на мгновение замер, попав под воздействие ауры. Этого мгновения оказалось достаточно. Тёмный клинок Бранки взметнулся и снёс ему голову.

Я не забывал и про «Меткий бросок». С новым топором это стало не просто метанием, а настоящим снайперским искусством. «Взгляд Творца» позволял увидеть энергетические узлы, точки схождения хитиновых пластин, микротрещины в броне. Я целился не в тело, а в эти уязвимые места, и топор сам корректировал траекторию.

Первый бросок — и лезвие вонзилось в сустав задней конечности, лишив монстра устойчивости. Второй — и он прошил тонкую мембрану у основания серповидной конечности, оставив её беспомощно висеть. Третий — и топор впился прямо в пылающий зелёный глаз, навсегда погасив его. Каждый бросок калечил, выводил из строя, создавал идеальные условия для добивания союзниками.

Я превратился в тактический инструмент. Не в грубый молот, а в хирургический скальпель и источник света, ослепляющий врага.

Гаррет продолжал творить свою магию. Под ноги наступающим монстрам он метнул несколько синих кристалликов. Взрыв ледяного тумана мгновенно сковал землю и конечности тварей, превратив их в неповоротливые мишени для големов. В другой момент он кинул Эдварну маленький амулет в виде щита. Прикрепив его к наручу, воин одним блоком отбил смертоносный серп, уже пробивавший его защиту. Амулет вспыхнул, поглотив удар и отразив его с удвоенной силой.

Тем временем Лериан уже создал пятого голема. Учитель, бледный от напряжения, стоял непоколебимо. Капли пота стекали по его вискам, но пальцы продолжали завораживающий танец управления. Големы теперь действовали как единое целое: двое сдерживали натиск врага, один прикрывал тыл, а ещё двое совершали стремительные, сокрушительные броски в ряды монстров, сея хаос и разрушение.

Ксела, исчерпав запас мелких артефактов, извлекла нечто более могущественное. Это был стержень из тёмного металла, увенчанный пульсирующим фиолетовым кристаллом. Она навела его на самую гущу сражения — туда, где три монстра готовились к слаженному прыжку на Бранку, и активировала артефакт.

Фиолетовая молния, тонкая и бесшумная, разорвала воздух. Она пронзила каждого монстра насквозь, оставив после себя аккуратные, обугленные отверстия в их хитиновых панцирях. Твари застыли, зелёный огонь в их глазах погас, и одновременно рухнули на землю. Ксела, с каменным лицом, выпустила из рук стержень, который начал рассыпаться на части, и тут же переключилась на новые «игрушки».

Битва, казалось, не продлилась и десяти минут, но каждая секунда была пропитана адским напряжением, лязгом металла, треском ломающейся древесины и хитина, шипением энергии. Постепенно, неумолимо, чаша весов склонилась в нашу пользу.

Монстры действовали яростно, но без системы. Очевидно, им не хватало единого командования. Если бы здесь оказался кто-то вроде Шепчущего, нам пришлось бы куда тяжелее. Но сейчас наша группа, каждый член которой действовал слаженно и профессионально, стала несокрушимой крепостью.

Последний из Высших монстров, лишившийся обеих серповидных конечностей, но не сдавшийся, бросился на Лериана. Однако Гаррет опередил его. Он метнул в тварь небольшой артефакт, похожий на катушку. Тот прилип к хитину и зажужжал. Монстр застыл, его тело задергалось в конвульсиях, словно его пропустили через электрический разряд. Это длилось лишь две секунды — ровно столько, чтобы ближайший голем замахнулся своим кулаком-молотом и с глухим хрустом впечатал чудовище в землю.

Тишина, наступившая после, была ещё более оглушительной, чем рёв боя.

Я отключил «Ауру Очищения» и, тяжело дыша, оперся на древко топора. Не от физической усталости, «Абсолютное Тело» справлялось с этим, а от нервного, адреналинового опустошения.

Вокруг простиралась искореженная площадка: ямы и корни, и без того уродовавшие землю, теперь были усеяны обломками черного хитина, лужами дымящейся жидкости и грудами обугленной древесины големов. Воздух гудел от рассеивающейся энергии, пахло гарью и озоном.

Но главное… мы все уцелели. Ни погибших, ни раненых. Ни единой царапины.

Горст и Эдварн с мокрыми от пота лицами, но с горящими глазами, опустили щиты. Лина, все это время прижимавшаяся к Каэлу, медленно выпрямилась. Ее лицо было бледным, как мел, но в глазах читалось немое благоговение. Каэл держал клинок наготове, его взгляд, острый и оценивающий, казалось, пытался запомнить каждое движение и прием.

Ксела невозмутимо стряхивала с рукава липкую грязь. Гаррет, вновь обретший облик заурядного странника, собирал с земли немногочисленные уцелевшие артефакты, бормоча что-то о «перекалибровке кинетического абсорбера».

Лериан тяжело опустился на землю, закрыв лицо руками. Выращивание и управление пятью големами одновременно явно