Ложная девятка 8 (СИ) - Риддер Аристарх

— Круифф как тренер — это было логичным шагом. Йохан понимает философию «Барселоны» лучше, чем кто-либо другой. Он сам был частью этой философии как игрок. Теперь он воплотит её как тренер. А Сергеев и Заваров будут его главными инструментами.

— Что я скажу болельщикам? — Нуньес делает паузу. — Готовьтесь. Готовьтесь к самому невероятному сезону в истории клуба. Мы выиграем Ла Лигу. Мы унизим «Реал» так, как они не были унижены никогда. Это обещание.

— И ещё одно. Я буду крёстным двойни, которая родилась вчера ночью в баре «Ботафумейро». Слава и Алекс Пужоль. Это символично. Новая жизнь рождается в момент величайшей победы. Новая эра начинается с нового поколения. Всё сходится.

РЕАКЦИЯ ИСПАНСКОЙ И МИРОВОЙ ПРЕССЫ

«AS» (Мадрид):«Чёрный день. Самый чёрный день в истории „Реала“. Упустить Кубок чемпионов, ведя 2:0, это непростительно. Беенхаккер должен уйти. Буйо должен задуматься о будущем. Игроки должны посмотреть в зеркало и спросить себя: „Как мы это допустили?“»

«Sport» (Барселона):«¡GLORIA ETERNA! Сергеев и Заваров уже бессмертны в глазах каталонцев. Они ещё не надели нашу форму, но уже в наших сердцах. „Реал“ унижен. Мадрид плачет. Каталония празднует. ¡Visça Barça!»

«El País»:«Финал в Вене войдёт в учебники истории футбола. Это был не просто матч. Это была драма, триллер, трагедия для одних и триумф для других. Сергеев показал игру века. Заваров подтвердил статус звезды. „Торпедо“ стало обладателем Кубка чемпионов. А испанский футбол получил новую главу в истории вечного противостояния Мадрида и Барселоны.»

«ABC» (Мадрид):«Позор. Катастрофа. Унижение. Других слов нет. „Реал“ не просто проиграл финал. „Реал“ потерял лицо. И самое страшное — это только начало. Сергеев и Заваров придут в „Барселону“. И они будут бить нас снова и снова, напоминая о той ночи в Вене.»

«La Vanguardia» (Барселона):«27 мая 1987 года. Запомните эту дату. Это день, когда началась новая эра каталонского футбола. Круифф возвращается. Сергеев и Заваров идут. „Реал“ повержен. Всё идеально. Просто идеально.»

«L’Équipe» (Франция):«Сергеев — новый король европейского футбола. Дубль в финале Кубка чемпионов. Это то, что делают только великие. Пеле. Ди Стефано. Пушкаш. И теперь Сергеев. Советский футбол триумфирует. Барселона празднует. Мадрид оплакивает.»

«Gazzetta dello Sport» (Италия):«Заваров доказал, что является одним из лучших полузащитников мира. Его физическая мощь в сочетании с техникой делает его идеальным игроком для современного футбола. „Барселона“ сделала грандиозную покупку. Дважды.»

«Советский спорт»:«Триумф! Невероятный, сказочный, исторический триумф! „Торпедо“ — обладатель Кубка чемпионов! Сергеев — герой финала! Заваров — наш богатырь! Это величайший день в истории советского клубного футбола!»

ЗАВТРА В «MUNDO DEPORTIVO»:

Интервью с Сергеевым и Заваровым из Вены

Фотогалерея: Барселона празднует всю ночь

Круифф: полная программа реформ «Барселоны»

Нуньес о планах на трансферное окно

Слава и Алекс: история одной ночи

Més que un club. Больше, чем клуб.

27 мая 1987 года эти слова обрели новый смысл.

¡Visça Barça! ¡Visça Catalunya! ¡Visça Slava y Alex!

Глава 12

Самолет начал снижаться над Подмосковьем, и я прижался лбом к холодному иллюминатору, пытаясь разглядеть знакомые очертания Москвы. Май. Город внизу был зеленым, живым, летним.

Кубок чемпионов стоял на соседнем сиденье, пристегнутый ремнем безопасности. Я протянул руку, коснулся его пальцами. Холодный металл, гравировка, массивные ручки. Мы везли его домой. Первый советский клуб в истории, который выиграл главный европейский трофей.

Колеса коснулись полосы Шереметьево ровно в 15:40 по московскому времени. Легкий толчок, рев двигателей на реверсе, замедление. Я выдохнул и посмотрел на ребят. Заваров сидел с закрытыми глазами, но по лицу было видно, что не спит. Муштруев сидел постукивая пальцами по подлокотнику. Харин листал какой-то журнал, не читая. Горлукович жевал жвачку, глядя в потолок. Все нервничали. По-хорошему нервничали.

Самолет развернулся, покатил к терминалу. И тут я увидел то, что заставило меня замереть. К трапу подъехала целая делегация. Человек двадцать, не меньше. Камеры на штативах. Микрофоны. Ковровая дорожка от трапа до здания терминала. Красная, торжественная, какую обычно расстилают для иностранных делегаций.

Год назад, когда сборная вернулась из Мексики с чемпионата мира, встреча была грандиознее. Тогда весь Шереметьево превратился в один большой праздник. Оркестры, знамена, тысячи людей. Но тогда речь шла о мировом первенстве, о триумфе всей страны, о золоте, которого так долго ждали.

Сейчас масштаб был поменьше. Это всего лишь клубный турнир. Пусть и самый престижный в Европе. Пусть и впервые в истории советского футбола. Но все равно масштаб не тот. И все равно ковровая дорожка лежала. И делегация ждала. И камеры были готовы снимать.

Самолет остановился. Двигатели затихли. Я расстегнул ремень безопасности, поднялся, взял Кубок чемпионов. Тяжелый, килограммов восемь, не меньше. Но держать его было легко. Это был самый легкий груз в моей жизни.

Стюардесса открыла дверь, и в салон ворвался майский московский воздух. Теплый, влажный, пахнущий бензином и цветущими тополями. Я вдохнул полной грудью и улыбнулся. Домой. Мы вернулись домой.

Я вышел на трап первым. Кубок чемпионов в руках, перед собой, чтобы все видели. И тут же вспышки фотокамер ослепили меня, как прожектора на ночном стадионе. Щелк-щелк-щелк-щелк. Непрерывный треск затворов. Я зажмурился, моргнул, привыкая к яркому свету.

Сделал шаг вниз по трапу. Еще один. Ступени скрипели под ногами. Внизу, у ковровой дорожки, стояла делегация. Я узнавал лица. Официальные лица. Костюмы, галстуки, значки на лацканах.

Впереди стоял Валерий Тимофеевич Сайкин, председатель Моссовета. И он всегда был в идеологически верном костюме и галстуке, в типичной униформе правоверного советского руководителя

Но сейчас Валерий Тимофеевич стоял передо мной в футболке «Торпедо». В игровой футболке. С черно-белыми полосами. С номером девять на спине. Моим номером.

Я замер на мгновение, глядя на него. Сайкин улыбался широкой, искренней улыбкой. И в этой улыбке не было ничего официального. Только радость. Чистая, неподдельная радость.

Я спустился вниз, ступил на ковровую дорожку. Валерий Тимофеевич шагнул вперед и крепко, по-мужски обнял меня. Кубок чемпионов оказался зажат между нами, но нам было все равно.

— Молодец, Слава, — сказал он мне на ухо. Голос дрожал от эмоций. — Ты сделал грандиозное дело. Грандиозное, понимаешь?

— Мы, — поправил я. — Мы сделали. Вся команда.

— Да, вся команда. Но ты первый. Ты капитан. Ты лицо. И ты привез нам Кубок.

Он отстранился, посмотрел мне в глаза. У него самого глаза блестели. Я понял, что сейчас, в этот момент, передо мной стоял не председатель Моссовета, не чиновник, не партийный функционер. Передо мной стоял болельщик «Торпедо». Простой болельщик, который всю жизнь любил свою команду и сейчас плакал от счастья, потому что его команда стала лучшей в Европе.

Остальные игроки спускались следом. Заваров, Харин, Горлукович, Добровольский, все остальные. Каждого встречали овациями. Каждому жали руки, обнимали, хлопали по плечам. Стрельцов спустился последним, и овация стала еще громче.

В ЗАле прилёта, куда мы попали через очень короткий промежуток времени, родные пограничники в этот раз сделали всё очень быстро встреча продолжилась:

Людское море. Черно-белое море, бурлящее, шумящее, живое. Зал прилета был забит людьми. Не просто забит. Утрамбован. Болельщики «Торпедо» заполнили все пространство, какое только могли. Они стояли плотной массой, плечом к плечу, и большинство было в футболках команды. Тысячи футболок. Черно-белые полосы, как зебры в саванне.