Регрессор №15 (СИ) - Арх Максим

Техника: для безопасных диалогов в автомобиле задействуем процесс-трейлер — это прицеп, который используется в качестве платформы для движущейся камеры во время съёмок. Кроме этого, в данном эпизоде будут сняты каскадёрские прыжки на мотоциклах, пиротехнические искры и дымовые шашки, шокированная и визжащая массовка.

Перекрывать всю дорожную артерию не надо. Мы возьмём скрытые камеры, поставим на верхних этажах домов. Устроим кипиш: актёры бегут по улице, а люди вокруг даже не будут знать, что производится съемка. Настоящее удивление в глазах прохожих — это и есть самая настоящая, неподдельная правда. Конечно, небольшой отрезок дороги нам всё же придётся перекрыть. Чтобы уменьшить неудобство, сделаем это ночью. Несколько грузовиков, милицейские «Волги», пара мотоциклов. Искры сделаем железными щётками, что трутся о колёса. Дым — из бочек с соломой и маслом. Тут всё просто.

И вот, наконец, финальная битва, которая условно значится под пунктом номер семь.

Место съёмки: промышленная зона под Москвой — ТЭЦ в Мытищах.

Детали: Огромные турбины, трубы, пар, свист и огонь. Атмосфера апокалипсиса, а быть может, даже постапокалипсиса. Киборг-защитник и машина-убийца сходятся в схватке. Удары металлические, каждый шаг звучит как колокол. Защитник использует цепи и металлические балки, антагонист «растекается» и восстанавливает форму. В конце герой жертвует собой, чтобы уничтожить врага — толкает его в расплавленный металл. Света и её сын смотрят на его жертву и понимают, что теперь будущее зависит только от них.

Используемая техника: миниатюрные модели для «расплавленного металла», парогенераторы, пиротехника, подвесы для каскадёров, комбинированные съёмки.

По пиротехнике на ТЭЦ то же самое, что и при погоне. Основные съёмки в этой локации будут происходить не внутри, а рядом, где видны трубы и пар. Для схватки построим декорацию: железные балки, цепи, ямы с подсвеченной водой. Чтобы было похоже на раскалённый металл, зальём воду керосином, подожжём сверху и будем снимать издалека. Сочетание настоящего огня и игры света даст тот самый «адский котёл».

На этом по пунктам всё. Подводим некий итог — итоговый акцент: фильм должен создать у зрителя ощущение, что Москва 1978 года — это арена, где решается судьба всего человечества. Знакомые места — ВДНХ, метро, Арбат, ТЭЦ — превращаются в поле битвы будущего и настоящего.

Три главных «пика зрелищности» — прибытие двух киборгов на ВДНХ и «Комсомольскую», бой со спецназом и эпическая пулемётная сцена, финальная битва на ТЭЦ.

Я перевернул последнюю страницу данного доклада и, вновь переведя взгляд на начальников цехов и дирекцию киностудии, произнёс:

— Товарищи, имейте в виду, что это общее описание не всех, но некоторых главных сцен, что будут присутствовать в картине. Кроме вышеозвученных эпизодов, конечно же, будут присутствовать и другие яркие моменты. Например, это проход киборга через решётку и растекание жидкого убийцы по полу, а также много ещё чего интересного и захватывающего. Над пока не озвученными сценами мне, а точнее сказать, теперь уже всем нам, ещё только предстоит немало поразмыслить. А пока на этом у меня всё. Готов выслушать ваши впечатления, предложения и замечания.

И не успел я присесть на стул, а помещение уже наполнилось шумом…

Глава 13

Неожиданный поворот

Разумеется, у всех присутствующих было множество вопросов по производству будущего бестселлера, и они все хором начали их задавать.

Видя, что заседание мгновенно превратилось в балаган хаотичных выкриков, директору киностудии пришлось срочно вмешаться. Он всем сделал выговор за несдержанность и сказал:

— Не надо устраивать из рабочего процесса не пойми что! Всем уже понятно, что представленный нам фильм очень необычный и сложный в производстве. Задачи, поставленные перед нами, крайне неординарны. Но нужно соблюдать дисциплину! Все выскажутся! Все зададут свои вопросы! Но в порядке очереди! И чтобы никому обидно не было, очерёдность решу я! Начнём слева направо. Прошу вас, Игнат. У вас же есть вопрос?

— Есть! И много, — поднялся начальник цеха спецэффектов. — Саша, ты рассказал, что плохой киборг сделан из жидкого металла. То он блестит, то выглядит, как человек. Как мы это будем делать? Ты думаешь, через хромакей? Скажу честно, мы не настолько виртуозы в столь сложной визуализации. Да и оборудование вряд ли позволит сделать данные кадры неотличимыми от натуры. Народ сразу раскусит подделку.

Я усмехнулся. Честно говоря, я ожидал подобный вопрос и даже был рад, что он последовал. Получалось, что инженеры учились у своих коллег, которых прислал Лукас, как минимум не зря, раз понимают сложность предстоящей работы и трезво оценивают свои силы.

— Товарищ начальник, — начал я спокойно, но внутри уже горело нетерпение, — всё реально. Мы не обязаны показывать настоящее чудо — нужно лишь намекнуть на него. А далее зритель сам дорисует всё, что нужно у себя в голове. И для этого у нас на вооружении есть несколько хитрых приёмов.

Я поднял палец и начал перечислять.

— Первое — сам блеск металла. Тут мы сделаем костюм, покрытый алюминиевыми пластинками, словно чешуёй. На свету он будет переливаться, будто поверхность живая. Если правильно подсветить прожекторами, зритель поверит, что тело и правда металлическое, особенно когда мы доработаем кадры на компьютере.

Игнат кивнул, но нахмурился ещё сильнее.

— Ну хорошо, костюм ладно… А как ты человека в железо и обратно превратишь?

— Второе, — я поднял второй палец вверх. — Мы будем снимать кадр дважды. Сначала — с актёром. Потом тот же план, но уже с блестящей фигурой-муляжом из лакированного пластика. Соединим два изображения. Получится, что человек постепенно превращается.

Собеседник прищурился:

— То есть наложением кадров?

— Именно. Наши операторы умеют снимать многократной экспозицией; это они доказали в фильмах «Терминатор — 1» и «Хищник». Главное, чтобы актёр стоял точно на том же месте и не шевелился несколько секунд. Думаю, с этим может справиться почти каждый. Как только «превращение» завершится, в кадр войдёт дублёр в металлическом костюме. И тут мы переходим к третьей фазе — жидкий переход. Снимаем его через аквариум с густой серебристой жидкостью. Конечно, не ртуть, а обычная краска с блеском или вода со стружкой. Камеру чуть расфокусируем, и зритель увидит, как тело будто бы растекается.

— Вы, то есть ты, думаешь, народ не заметит подделку?

Я покачал головой:

— Не заметит, если мы добавим свет. Резко включим прожектор сбоку — блики побегут, и зритель уже не сможет разглядеть мелочи. А чтобы ещё больше всё завуалировать, мы музыку наложим.

— А проход злодея через решётку как ты реализуешь? — неожиданно спросил Кравцов, который хоть и не был включён в состав людей, напрямую участвующих в производстве, но всё равно уже давно числился для руководства киностудии в своих. А значит и имел право голоса.

Я чуть поморщился и произнёс:

— Этот технический вопрос пока ещё до конца не проработан. Я хотел было заменить в сценарии решётку на дверь… Тогда бы было проще, но пока оставил именно решётку.

— А как бы это могло быть с дверью?

— Там не сложно. Делаем макет нужной двери, разрезанный посередине. Снимаем в два захода: сперва актёр прячется за половиной двери, потом мы её открываем, он выходит, и кадры соединяются. А блеск на месте соприкосновения мы дорисуем прямо на плёнке, использовав не только мультипликацию, но и компьютерную графику. — Я вновь поморщился. — Но это всё будет не очень — не так как было и вообще, не так как надо! — Тяжело вздохнул, а потом, собравшись, добавил: — Но, товарищи, вы не волнуйтесь — я упорный и обязательно придумаю, как реализовать на практике данный кадр. Пока же у нас уже на вооружении есть как минимум три приёма: блестящий костюм, двойная съёмка с муляжом и аквариум с жидкостью. Все переходы между ними будем прятать за светом, дымом и быстрым монтажом. Так что конечный результат будет вполне себе удовлетворительный.