Владимир, Сын Волка 2 (СИ) - RedDetonator

— Всё, я вернулся! — заявил он. — Зря переживала, Гальчонок, ха-ха-ха!

— А это откуда? — прищурилась Галина, коснувшись ордена «Саурской революции».

— А это за укрепление и углубление взаимоотношений между союзными государствами! — не растерялся Жириновский. — Но позже это обсудим — поехали домой! Я так скучал по вам!

Примечания:

1 — Об уязвимостях КПЭ — в эфире рубрика «Red, зачем ты мне всё это рассказываешь⁈» — в тексте приводятся такие уязвимости, как фальсификация и игровизация, тоннельное зрение, переизбыток показателей, некачественные целевые показатели и плохая измеримость. Разберём их поочерёдно. Фальсификация и игровизация — это ситуация, когда исполнители начинают «выигрывать» метрику любой ценой и смещают задачи, проводят выборочную отчётность, а иногда даже подделывают данные. В итоге метрика растёт, начальство довольно и выписывает себе премию за удачное внедрение KPI, а результативность работы, в лучшем случае, не меняется, но зачастую ухудшается. Решают эту проблему с помощью расширения аудита и анализа обратной связи, что, к несчастью, увеличивает забюрокрачивание, потому что для этого нужно больше людей и ресурсов. Тоннельное зрение — задач без контекста не существует, а вот бесконтекстные метрики встречаются, поэтому легко может быть, что исполнители полностью сфокусируются на достижении метрик и из-за этого страдает общее качество исполнения задач, но метрики при этом будут блестящими. Для решения этой проблемы разработаны балансирующие метрики (показатели, которые не должны понижаться при повышении связанных с ними показателей), но для их внедрения надо думать — обеспечивать привязку балансирующих метрик к стратегическим целям и проводить тщательный анализ причинно-следственных связей между показателями, поэтому для большинства более лёгким путём выглядит внедрение набора дополнительных метрик, позволяющих более точно определять искажения. Но прямо отсюда проистекает следующая уязвимость. Переизбыток показателей — избыточное количество метрик приводит к тому, что внимание распыляется, а исполнители будут просто обречены фокусироваться только на них, чтобы оставаться на плаву и не лишаться премий, что, вкупе с предыдущими уязвимостями, превращает проблему в самоподдерживающуюся. Некачественные целевые показатели — если целеполагать через одно место, то случается ситуация, когда целевые показатели становятся либо недостижимыми, либо слишком лёгкими. Недостижимые демотивируют, а слишком лёгкие создают иллюзию прогресса. Решается это разработкой целевых диапазонов, то есть, системой оценки сложности целей, а также регулярной сменой целей. Но это тоже несёт в себе риски забюрокрачивания и выработки тоннельного зрения не только у исполнителей, но и у руководителей. Плохая измеримость — иногда бывает так, что чётких методик измерения никто не разработал, данные «шумные» или поступают с запозданием, что создаёт дополнительные проблемы, потому что невозможно управлять чем-то, чего нельзя измерить. Решается это внедрением стандартизированных метрик, документированными методиками, а также внедрением метрик качества данных. И, как ты видишь, уважаемый читатель, почти каждое «лекарство» предполагает внедрение новых потенциальных «болезней». Это далеко не все уязвимости, имеющиеся у КПЭ, но я привёл их для наглядности, чтобы подчеркнуть следующую мысль: это всего лишь один из инструментов, а не кнопка «Всех победить», поэтому эффективность, как и всегда, зависит от компетенции пользователя. Если у пользователя нет понимания, что он делает и чего хочет добиться, то толку от этого не будет и это в лучшем случае. Неправильное внедрение KPI погубило не одну сотню компаний, поэтому надо внедрять их осторожно, в опытно-пилотном режиме, а уже потом, после того, как стало ясно, что это безопасно и эффективно, распространять на другие отделы или службы.

Глава восьмая

Красное Знамя

* СССР, Московская область, город Москва, Дворец культуры завода «Серп и молот», 3 ноября 198 6 года*

Время с семьёй пролетело незаметно — они сходили в кино на «Письма мёртвого человека» Ролана Быкова, который, увы, не вызвал того же резонанса, как в памяти Орехова, гуляли по городу, проводили вместе вечера, а затем Владимир был вынужден прервать отдых и идти на работу.

И сразу же на него навалился ворох проблем, накопившихся в Доме воинов-интернационалистов.

Первая проблема — Макарчук не рассчитала бюджет и сделала слишком дорогостоящий ремонт в трёх аудиториях, поэтому до конца года средств может не хватить, а просить у КГБ или Мосгорисполкома она побоялась, поэтому оставила всё это Владимиру, чтобы он сам всё решил.

И он решил: позвонил в Мосгорисполком, съездил туда, поговорил с председателем Сайкиным, Валерием Тимофеевичем, повинился, что был слишком занят в Афганистане и пообещал, что такое больше не повторится, а тот внимательно выслушал его и пообещал что-нибудь придумать. В течение следующей недели будет ответ.

Вторая проблема — не удаётся договориться по поводу путёвок в санатории. В Ташкенте с этим не было никаких сложностей, потому что местный горсовет был замотивирован к сотрудничеству и всячески способствовал оперативному разрешению возникающих проволочек, но Москва — это другое…

Эту проблему Жириновский, уже разведавший и оценивший обстановку, собирается решить в течение следующей недели.

Третья проблема — до сих пор не работает отдел по трудоустройству. Контакт с московскими предприятиями практически не налажен, несмотря на попытки со стороны Макарчук, поэтому Жириновскому придётся лично созваниваться со всеми и договариваться о сотрудничестве.

И это только основные, а есть ещё и всякая мелочь, которая решается легко, но отнимает много времени.

А времени у Жириновского, как раз, не очень много.

Горбачёв осторожно щупает грани дозволенного, но не встречает никакого сопротивления, поэтому двигается дальше. В СМИ разоблачение культа личности Сталина с заявлениями о необходимости дальнейшего движения к рыночным отношениям, а также о важности скорейшего вывода войск из Афганистана.

Также всем напоминают, что первого мая 1987 года вступит в силу закон «Об индивидуальной трудовой деятельности», с намёком, что надо действовать.

Но и это не всё — бурно обсуждается возможность внедрения кооперации, «как в старые добрые времена», чтобы «ускорить экономику и преодолеть стагнацию».

Как и ожидал Жириновский, предотвращение аварии на ЧАЭС не изменило почти ничего — просто «гласность» набирает обороты постепенно, а не рывками, как оно было в воспоминаниях Орехова.

«Этот педераст меньше указывает на ошибки партии и больше на культ личности Сталина и войну в Афганистане — вот и все изменения», — подумал Жириновский и приложился к стакану с чаем без сахара.

Действующих членов партии в открытую он, пока что, не осуждает, потому что это слишком опасно — Политбюро до сих пор имеет огромное влияние и может попробовать снять «потерявшего рассудок» генсека.

Но «гласность и демократия» упоминаются в СМИ всё чаще и чаще, поэтому не за горами тот день, когда почувствовавший опору на общественное мнение Горбачёв начнёт открыто выступать против номенклатуры, которой сам был порождён.

«Искренне желаю поразительных успехов всем сторонам конфликта», — подумал Жириновский. — «От этих выродившихся гадюк придётся избавляться, так или иначе — они уже показали, какие государства способны строить».

«Избавление» он видел политическим, а не физическим. Все эти некомпетентные люди, в новой стране, не нужны — на их место придут новые, компетентные и исполнительные.

«Всё будет сыпаться и должно, потому что эти гадюки не думают ни о чём, кроме своей шкуры», — подумал Владимир с ненавистью. — «У страны такой потенциал, а они променяли её на пару джинсов и жвачку без сахара!»

По его мнению, это именно руководство променяло страну на западные бусы и топорики. Простых людей, очень опрометчиво, спросили, а те дали свой ответ — подавляющее большинство было за сохранение СССР. Больше их ни о чём, с тех самых пор, не спрашивали…