Владимир, Сын Волка 2 (СИ) - RedDetonator

Если всё пройдёт по плану, то ограниченный контингент сократится примерно на 17 900 человек. При условии, что верны данные о среднем расходовании 23 000 рублей на бойца в год, это значит, что на них Союз тратит 411 700 000 рублей.

Учитывая, что председатель Ватанджар намерен тратить на каждого солдата ХАД и Царандоя не более 7500 рублей в год, расход на эквивалентной численности местные подразделения должен составить 134 250 000.

Итого, ожидается экономия 277 450 000 рублей в год, что равно 67,39%. Но это только на бумаге — уже понесены крупные разовые расходы на учреждение тренировочных лагерей, обязательно будут коррупционные потери, «усушка/утруска» поставляемых в Афганистан материально-технических ценностей на всей протяжённости логистических маршрутов, но это, тем не менее, гораздо выгоднее, чем содержание такой прорвы людей вдали от дома.

Даже если экономия составит 30–40%, это уже будет большой победой, обесценивающей усилия США и их союзников по свержению правительства ДРА. В основном потому, что американцы занимаются всем этим только из-за того, что здесь СССР. Как только СССР уйдёт, им сразу станет неинтересно, а раз неинтересно, то нечего тратить время…

— Да, понимаю, — кивнул Владимир.

— И тебе бы остаться, Вольфыч, — вздохнул генерал-майор. — Но уговаривать не буду. Ты и так сделал очень много.

Жириновский же считает, что он сделал не просто «очень много». По его скромному мнению, он сделал всё и даже чуть-чуть больше.

Метафорические стены вокруг афганских кишлаков снесли не тысячи орудий и тысячи тонн бомб, а ослики, гружённые золотом…

— Моя работа здесь закончена, — улыбнулся Жириновский. — Осталось лишь окончательно удостовериться, что всё точно не пойдёт прахом, стоит мне только сесть в самолёт.

* Демократическая Республика Афганистан, город Кабул, район Шашдарак, здание ХАД, 27 октября 198 6 года*

Прошедшие выходные Владимир провёл в бурной деятельности.

Чемоданы собраны, прощальное празднество проведено, а служебная квартира сдана на баланс.

Субботним вечером в его сравнительно небольшой квартирке собралось почти два десятка офицеров из 40-й армии, КГБ и ХАД — в основном частые участники его систематически проводимых посиделок.

В злостное нарушение сухого закона, за тот вечер было выпито полтора ящика водки, а также съедены десятки килограммов разных блюд, которые Жириновскому пришлось заказывать в ресторане, потому что сам бы он такую большую кулинарию не потянул…

«Отработать сегодня-завтра, а потом в Москву», — подумал он с предвкушением. — «Я провёл слишком много времени в этой не очень дружелюбной стране, поэтому придётся вновь адаптироваться к нормальному климату и привыкать ходить по городу без оружия».

Несмотря на то, что голова слегка трещала от вчерашнего внепланового распития алкоголя с руководством политуправления 40-й армии, настроение у него было благостное. Скоро он оставит Афганистан в прошлом, и займётся подготовкой к реализации ключевых этапов его плана.

«Всё, хватит мечтать», — тряхнул головой Жириновский. — «Надо работать».

Он работает сегодня не потому, что это очень надо, ведь он ещё неделю назад завершил сдачу всех своих дел Саиду и Мансуру, а исключительно для того, чтобы не сойти с ума от бездействия.

Открыв верхнюю папку в стопке, он начал изучать личное дело очередного кандидата, прошедшего тестирование.

Настроенная им система давно не требует его личного участия, поэтому эти результаты уже проверены квалификационным отделом Аналитического управления, но Владимир решил эти два рабочих дня выполнять работу Саида, в должностные обязанности которого входит выборочная проверка интерпретации результатов.

«М-м-м, первый проверяемый и сразу „хорошист“ — интересно…» — подумал Жириновский, внося пометку в проверочный лист.

Этот набор кандидатов будет направлен на полугодовые языковые курсы в Балашихе, а затем пойдёт в высшую школу КГБ, там же, на полный курс обучения.

Критерий отбора — высшие 25% «хорошистов» и все, без исключения, «отличники».

В настоящий момент все кандидаты являются гражданскими лицами, из разных провинций Афганистана, все моложе 20, но старше 16 лет — это будущее поколение офицеров ХАД.

Для МВД кадры проходят аналогичные экзамены и отправляются в высшие школы МВД СССР, что обеспечит стабильный уровень качества офицеров.

Правительственную армию же ещё только начали «потрошить» — предварительное исследование контингента показало, что дела обстоят гораздо хуже, чем раньше. Объясняется это тем, что ХАД давно забрал самых лучших офицеров, а остались лишь «троечники» и «двоечники».

В иных условиях, выбраковке слабых подвергались бы не только офицеры и сержанты, но ещё и солдаты, но и так вполне сойдёт, потому что посредственное качество солдат компенсируется высоким качеством офицеров и сержантов.

«Порядок бьёт класс», — подумал Жириновский.

Всё-таки, боевая эффективность подразделений находится в руках, в первую очередь, офицеров, ведь это они занимаются подготовкой личного состава, а сержанты им в этом помогают. Некомпетентные офицеры и сержанты испортят даже высококачественных солдат, а компетентные могут существенно улучшить низкокачественных.

Это уже должно перестать его волновать, ведь он удостоверился, что сделал всё правильно и в реформированных ведомствах появилась система положительного отбора. Она не совершенна, всё ещё есть некоторые пробелы, но устранять их будет уже не он.

— Разрешите войти, товарищ подполковник, — постучал в дверь Саид.

Звание ему дали в позапрошлую пятницу. Оно не даёт ему ничего, кроме повышения военного довольствия, но подполковничье довольствие он уже не получит.

— Входи, — разрешил Жириновский.

Саид вошёл в кабинет и выполнил воинское приветствие:

— Здравия желаю, товарищ подполковник.

— Здравия желаю, — козырнул ему Жириновский в ответ. — Проходи, присаживайся. Есть новости по идее Мансура?

— Так точно, — подтвердил Саид. — Председатель Ватанджар считает, что это выглядит вполне реализуемым, но все ждут результатов работы моего управления.

— Я всё ещё считаю, что затея слишком рискованна, — покачал головой Жириновский. — Но кто я такой, чтобы меня слушали? Я же так, какой-то там подполковник, кавалер трёх орденов…

— Мы с уважением относимся к вашему мнению, товарищ подполковник, — сказал Саид. — Но это не только наше решение, вы сами это знаете.

У генерал-майора Хуссаини появилась идея, которая очень понравилась председателю Ватанджару: постепенное возвращение беженцев из Пакистана и Ирана, с расселением их в безопасных провинциях.

Предполагается их фильтрация, которая позволит выявлять агентуру душманов, а также, параллельно, проводить некоторые тесты для неграмотных, чтобы выявить среди них кандидатов на обучение в школах.

В пакистанских и иранских лагерях для беженцев находятся около шести миллионов человек, являющихся источником живой силы для душманских полевых командиров. Пока беженцы там, пока с ними работают вербовщики, у душманов всегда будут бойцы. Там же сейчас находятся будущие талибы, ещё слишком юные, чтобы сражаться, но с нетерпением ждущие своего часа.

Теоретически, это очень мощный удар по душманам, но практически — в этом деле очень много подводных камней, из-за чего, по мнению Жириновского, риски неоправданно велики.

«Но ведь может быть, что мне не нравится эта идея только потому, что её придумал не я?» — спросил он себя. — «Нет, бред какой-то…»

Так или иначе, но повлиять на это он уже не может, потому что генерал армии Чебриков заинтересовался, генерал-майор Гаськов тоже не имеет ничего против, а председатель Ватанджар воспылал неподдельным энтузиазмом и решительно настроен приступить как можно быстрее.

Аналитическое управление, возглавляемое подполковником Сафаром, проводит оценку возможностей и вырабатывает порядок действий. Офицеры управления думают над тем, как сформировать цепочку фильтрационных лагерей, организовать перемещение прибывающих беженцев по этой цепочке, а также теоретически проработать механизм равномерного распределения прошедших фильтр людей по провинциям и городам.