Шурик 1970. Книга 2 - Петр Алмазный

Узлы были тугие, но я справился. А стягивая с него куртку, я уже понял, в чем дело. На соломе лежала точная копия Шурика, но это был… робот. Очень похожий, одетый в человеческую одежду робот. Андроид.

Я рассмотрел добытую куртку. Присвистнул. В куртке на спине было множество мелких отверстий и две приличных таких дыры. Не иначе как били картечью с близкого расстояния. Я накинул куртку на плечи, не без труда перевернул тело на живот. Задрал и измочаленную попаданиями рубаху. Так и есть, сзади на спине — люк с двумя солидными вмятинами. Я поднял с поля щепку, выковырял «из раны» две смятых свинцовых бляшки и бросил их в солому. Кажется, это уже не картечь. Картечь — железная, а тут свинец. Жакан? А прочная у него спина, погнулась, но свинцовые пули выдержала. В районе поясницы робота я обнаружил колесики с цифрами. Понятно, кодовый замок. Иногда такими замками велосипеды к заборам пристегивают, чтобы не угнали. И кодовые замки на кейсах тоже примерно такие. Всего четыре колесика. Если мне не изменяет память — десять тысяч вариантов, с учетом того, что цифры могут повторяться. Неделю щелкать буду. Да и зачем? А интересно, эти придурки снаружи знают, что они поймали робота? И как, интересно, им это удалось? Судя по всему, батареи у робота совсем разряжены.

Я вернул робота в первоначальное положение, сел на солому рядом и стал думать. Как сказала когда-то небезызвестная Алиса, все страньше и страньше. Но кое-что странное теперь становилось ясным и понятным. По крайней мере — с портретом на стенде у отделения милиции. Если предположить, что на нем изображен мой двойник, он и есть опасный преступник, склонный к вооруженным грабежам. И его узнали сначала тамада на озере, а потом винодел Гоги с Пицунды. Первый явно испугался, а второй — благодарил. И этому должно быть объяснение. Да, и еще… Про какие деньги они все спрашивают? Каков статус этого самого Артурчика? Кажется, он тут главный. Робот украл деньги у его папаши? А откуда у папаши, главного по культуре из районной администрации большие деньги? Советская коррупция?

А солнышко меж тем палило все жарче, в сарае становилось совсем некомфортно. И куриный дух превалировал все активнее. Мне было душно физически и хреново морально. Вот тебе и горское гостеприимство. А роботу чего, лежит себе, глазами хлопает. Вот чего он хлопает? Видимо, линзы у него особо чувствительные, и как человеческие зрачки постоянно нуждались во влажной смазке.

Товарищ Ходжаев явился только ближе к обеду. Сначала раздался звук подъехавшего автомобиля, потом загремел засов на двери, потом сама дверь распахнулась, и сарай вошел крупный мужчина в белом костюме. Блин, я его едва узнал. Там, в кабинете директора кинотеатра он постоянно улыбался, ну прям сама любезность. Теперь бы я его лицо любезным не назвал — скорее, наоборот. Артурчик выглядывал из-за его спины и смотрел на меня… кровожадно что ли?

Минуты три вошедший нас молча рассматривал и морщился от ядреного куриного духа. Да уж, есть чему удивляться, Шурик в двух лицах, причем одно лицо тупо смотрит в потолок и хлопает глазами.

— Которого из них привезли с яхты? — спросил Ходжаев.

Артурчик сначала замешкался, потом уверенно показал на меня.

— А этот? — показал Ходжаев на робота.

— Этого нашли ночью в горах, на дороге к аулу. Сняли со столба.

— Какого столба?

— Электрического.

— Так эту линию год как обесточили. Чего ему на столбе понадобилось?

Артурчик только пожал плечами.

— С кем из вас мы вчера смотрели кино и кушали в кабинете Гурейко? — спросил Ходжаев уже нас с роботом.

Робот по понятным причинам промолчал, я же молча поднял руку.

— Слушайте, — наконец сказал Раис Гасанович, глядя на меня. — Не знаю, кто именно, но один из вас украл у меня деньги. Большие деньги. И я хочу эти деньги вернуть. Потому что это — чужие деньги. Срок вам до вечера. Не знаю, кто вы такие. Братья, двойники, или кто вы там еще есть. Это уже не важно. Но если до вечера я своих денег не получу, боюсь, что уже этой ночью одна очень красивая женщина останется очень красивой вдовой. Прошу меня понять.

Яснее и не скажешь.

Ходжаев развернулся и вышел, его сын и челядь отправились за ним. Снаружи звонко звякнул засов. И только тут я вспомнил про шокер. Надо было наброситься с шокером на Ходжаева? Вряд ли бы это помогло. В руках парня у него за спиной я заметил короткоствольный Калаш. С шокером против калаша — очень рисково.

— Слышь ты, чудо техники, — сказал я в сторону робота, нащупывая на своем затылке приличную такую шишку. — Не знаю, кто или что ты есть, но нам реально грозит кирдык. Соображаешь? Ты бы придумал чего, андроид гребаный. И какого хрена ты на столб полез? Батареи сели, решил от проводов подзарядится?

Не знаю, то ли робот услышал, то ли батареи у него совсем разрядились, но в голове у него что-то запищало. Громко так и очень противно. Пропищало и замолкло. А дальше… А дальше — ничего. Мы продолжили томиться в этом чертовом курятнике, он — лежа, я — сидя. И мысли у меня были совсем хреновые. Помирать по понятным причинам совсем не хотелось. А в словах Ходжаева были еще и намеки на пытки. По крайней мере мне так показалось.

Шорох в углу я услышал примерно через час, может, чуть больше. Сначала я подумал, что это мышь или крыса, но шорох усилился. В скором времени снизу реально заскребло чем-то острым по дереву. Я подошел к «шумному» углу и обнаружил, что доски там свободно «дышат». Взял из сумки трубку, нашел щель, поддел одну доску, трубка погнулась, но доска поддалась. В образовавшейся дыре появилась… собачья морда. Тот самый эрдель, что смотрел на меня в самолете. Кофейно-шоколадного цвета. Пес не без труда протиснулся в дыру, встряхнулся, понюхал мне руки, вильнул хвостом — обрубком и подошел к лежащему на соломе киборгу. Пес его обнюхал, тихонько заскулил, потом повернулся ко мне и отрывисто дважды тявкнул. Не громко,