Шурик 1970. Книга 2 - Петр Алмазный

Про большие деньги! Но меня же будут искать? Как скоро Зина поднимет тревогу? Ну, до обеда точно не поднимет. У нее — процедуры. Да я и сам сказал, что не знаю, когда точно вернусь, могу и к вечеру. А вечером у нее выезд на встречу со зрителями…

Я запаниковал и снова начал извиваться, бесполезно глотая пыль.

Ехали мы долго, большей частью вверх. Кажется, меня везли в горы. Крика чаек уже слышно не было, зато пару раз шумели горные водопады. Точно — в горы. Приехали! Машина в последний раз пернула выхлопом и заглохла. Раздался скрип несмазанных петель — кто-то открыл двери.

— Эй! Привези. Куда его? — крикнул кто-то снаружи. Кажется, тот самый старший с яхты.

— Кого привезли? — спросил голос, показавшийся мне знакомым.

— Как кого? Очкарика! Сам же велел.

— Сдурел что ли? Его еще ночью привези.

— А этот тогда кто? Сам же на него указал. И на бумажке он — точно!

— Да быть того не может! Ладно, тащите в сарай. Двое лучше, чем один, хозяин посмотрит, сам разберется.

— Так зови хозяина, чего стоишь.

— Ща.

За меня снова ухватились и не слишком аккуратно из кузова извлекли. И потащили. По дороге чуть не уронили. Скрипнула дверь, меня куда-то занесли и бросили на пол. Сквозь пыль явственно почувствовался запах куриного помета. Это что, курятник? Хреновое дело, и сколько мне так лежать? Скорей бы уж этот неизвестный хозяин пришел. Хоть узнаю, за что страдаю.

В скором времени снова скрипнула дверь, раздались шаги и чьи-то голоса. И опять, кажется, знакомые.

— Ну давайте, разверните его чоль, — приказал голос.

Меня развернули. Не очень бережно, просто развязали веревки и дернули за один конец. Я вывалился из ковра на засранный курами дощатый пол и первое, что я увидел перед своим носом, была похабнейшего вида обувь. Это были белые плетеные туфли с загнутыми носами и с золотистыми пряжками. Без задников.

И хотя я был без очков, обладателя туфель я, конечно, узнал.

Глава 7. В курятнике

Кажется, присвистнули мы одновременно и по одинаковой причине. Не ожидали друг друга увидеть. Вот мне лично совершенно непонятно было, зачем это сыну уважаемого товарища Ходжаева Артурчику было меня похищать? Да еще таким зверским методом. Но и тот, видимо, к моему явлению был не совсем готов.

— Можно мне очки? — попросил я, поднимаясь на ноги.

— Что? — спросил Артурчик, все еще пялясь мне в лицо. — Ах да, эй, верните ему очки.

Старший с яхты, с мерзкой улыбкой очки мне вернул. И положил у ног Артурчика мою сумку с торчащими из нее резиновыми ластами.

— Дэнэг не было в сумке, мамой клянусь! — заверил он.

Но Артурчик на сумку даже и не глянул. Он смотрел то мне в лицо, то куда-то в угол сарая.

Я проследил за его взглядом и… Впору было присвистнуть снова. Да что там присвистнуть, можно было и заорать. В углу сарая на кипе соломы лежал… связанный я. Точно я! Ну прямо моя точная копия, но без очков. И еще он был одетый. В клетчатой рубашке и светлой куртке с закатанными до локтей рукавами. В темных чуть коротковатых брючках. Кажется, именно в таком виде Шурик похищал Нину в фильме.

Я, то есть он, моя точная копия лежала на соломе совершенно недвижимо, словно труп. Руки и ноги у него были крепко связаны. Ноги даже в двух местах, в коленях и в районе щиколоток. Я осторожно подошел, посмотрел. Да, связанный труп с открытыми глазами. Нет, не труп — мигнул. Вот еще раз мигнул.

— Эй, ты кто? — спросил я и толкнул ногой его ногу.

— Он не отвечает, — нервно хохотнул Артурчик. — Молчит.

— Но кто это? — спросил я, повернувшись к хозяину.

— Это я у тебя хотел бы спросить, — ответил Артурчик и снова хохотнул. — Так, а теперь контрольный вопрос конкретно тебе. Где деньги?

— И ты туда же, — развел я руками. — Даже не представляю, о чем ты. Какие деньги?

— Ясно, ясно, — закивал Ходжаев младший. — Хрен вас разберешь. Но вот папа на обед приедет, он с вами разберется. С обоими. Ждите.

Артурчик попятился, так пятясь задом и вышел, словно боялся поворачиваться к нам спиной. Хлопнула дверь, звякнул запор. Все ясно, нас заперли. Я остался со странным телом наедине. И пребывать голым в этом курятнике, да еще со своей копией было не очень комфортно.

Я снова посмотрел на лежащее в углу тело и задумался. А ведь было! Было уже такое с Шуриком! Ну да, в «Кавказской пленнице» он искал на берегу горной речки Нину, чтобы сдать ее «кунакам влюбленного джигита», но вдруг наткнулся на свою точную копию в спальном мешке. Даже в очках.

Я подошел к лежащему на соломе, уже смелее потрепал его за плечо рукой, спросил:

— Эй, ты кто?

Спросил, не особо надеясь на ответ. Но моя копия вдруг повернула голову в мою сторону и что-то слабо промычала.

— Что? Что? — нагнулся я над ним, постарался я хоть что-то разобрать.

— Ге… ге… гелик… — выдохнул лежащий словно из последних сил и снова замер неподвижно, только изредка мигая.

Гелик так гелик, все равно больше из него хрен что выбьешь. Его что, зверски пытали? Но следов пыток на теле не видно.

Я отошел и стал осматриваться. Тщательный осмотр помещения не порадовал. Сбежать отсюда вряд ли получится, стены крепкие, из бруса, крыша тоже деревянная, без дыр, дверь крепкая, на запоре. Разве что попробовать вырыть подкоп. Только чем? Взгляд остановился на моей сумке. Трубка! Алюминиевая трубка для дыхания с резиновым загубником! Можно попробовать покопать трубкой. Но алюминий — слишком уж хрупкий материал. Получится ли?

И тут я шлепнул себя по лбу. В боковом кармане сумки лежал шокер. Пока в разобранном виде, но кто мешает собрать? Не карабин, конечно, но в ближнем бою не помешает. Зарядка в малых гогатарейках — полная. Я вытащил из кармана запчасти, скрутил где надо провода, перемотал устройство где надо изолентой. Чуть прижал кнопку, меж штырьков вилки мелькнула голубая молния. Работает! Только прятать его негде. Я ведь голый, в