Величие империи (СИ) - Старый Денис

— Бах! Бах! — один за одним фельдмаршал разряжал свои пистолеты.

Открыли стрельбу и другие драгуны, которые сразу после выстрела командующего всё-таки его закрыли его собой. Пётр Петрович не был таким лихим кавалеристом, чтобы в подобных условиях, когда ему постоянно преграждают путь, лавировать между лошадьми. Он вынужденно останавливался.

Точнее сказать, что его грамотно и профессионально притормаживали сами драгуны. Их командир отдал этот приказ ещё до того, как фельдмаршал, сломя голову, устремился к месту сражения. Так то часть драгунов не столько стремилась поучаствовать в бою, сколько сделать так, чтобы в бою не участвовал фельдмаршал.

Две тысячи защитников крепости, навстречу которым вышла тысяча татарских конных, — это очень немало для одного относительно небольшого участка осады. Причём больше половины русских солдат и офицеров сейчас только приходили в себя, просыпались. Возможно, что и спросонья многие кричали, не понимая, что происходит.

Так что на короткое время и казаки, и Киевский пехотный полк оказались в меньшинстве. Более того, по всему было видно, что пехотинцы не смогли использовать своё явное преимущество в стрельбе, а вот что уже касается рукопашного боя, то Киевский пехотный был выучен не так чтобы хорошо. Отсюда и огромные потери.

Донские казаки рубились отчаянно. Но и они проигрывали в выучке и татарам, и тем янычарам, которые решились на вылазку.

— Бах! Бах! Бах! — пятьсот, или чуть меньше, драгун поочерёдно стреляли в сторону столпившегося на русских укреплениях врага.

Сейчас драгуны выполняли роль скорее рейтаров, чем конных пехотинцев. И всему виной, хотя этого ещё Пётр Петрович не осознал, он, фельдмаршал. Командир драгунского полка никак не мог отдать приказ спешиваться своим воинам, чтобы выстраиваться в линию и начинать теснить врага.

Ласси приходилось только лишь наблюдать за тем, как разворачивается бой. А нет, не только…

— Полковник! Ко мне! — прокричал фельдмаршал.

Полковник первого Черниговского полка остановился и встал по стойке «смирно».

— Слушаю ваших приказаний! — бодро, перекрикивая звуки боя, сказал полковник.

— Станьте со своими солдатами за спинами атакующих турок перед крепостью. Турки не должны вновь войти в крепость! — приказал фельдмаршал.

Тут же приказ начал исполняться. Турки было дело попробовали обстреливать выстраивающихся в линию русских пехотинцев, но несколько ядер и бомб прилетели уже по скоплению янычар и татар. Так что дальше вражеская артиллерия молчала.

А Пётр Петрович потирал руки. Он увидел возможности, смог быстро сообразить, что можно сделать, чтобы вовсе отсечь противника и сейчас просто его истреблять. Сам же себя фельдмаршал корил за то, что поддался эмоциям и чуть было не оказался на самом передке сражения. Вот он — принял правильное решение, увидел возможности, отреагировал. Это и есть

Уже скоро, через полчаса, когда и татары, и турки выдохлись, когда их изрядно проредили выстрелы Черниговского полка, перекрывший выход к крепости, татары и турки начали сдаваться. Фельдмаршал видел отрубленные головы солдат и казаков на ранее захваченных позициях русской армии. Он замечал те изуверства, которые творили с захваченными турками и татарами русские.

— Я ничего не вижу. Но мне нечем кормить этих зверей, — сказал фельдмаршал, направляясь в квартирмейстерство.

Намёк командующего был принят. Тем более, что говорил он это даже не армейским офицерам. Слова услышал полковник подошедшего казачьего полка. Так что не стоило сомневаться, что и татары, и турки — все будут убиты. Если бы они только сами не творили такие зверства, то фельдмаршал обязательно пощадил бы. Но…

Оставшиеся в крепости турки и татары наблюдали затем, как их соплеменников режут, как баранов. Мало того… казачий полковник Игнат Мальцов приказал принести заранее заготовленные головы свиней.

А потом он, показывая свой нож, сверкающий в утренних лучах солнца, измазывал свиной кровью лезвие, а только потом перерезал горло или ударял в сердце. Подобные же манипуляции стали проводить и его казаки. Именно это приводило в ужас защитников, а не сама смерть.

А тут ещё и стал подходить авангард армии Левашова…

— Турки запрашивают переговоры! — в кабинет фельдмаршала влетел полковник Лесли. — Они согласны на почётную капитуляцию.

— Теперь они согласятся на любую капитуляцию. Спасибо скажите тем казакам, которые так напугали бесстрашных воинов, — сказал Пётр Петрович.

К вечеру этого же дня крепость Азов сдалась. Первым на своём корабле в Азовское море вошёл капитан Пётр Дефермери. Этот морской офицер был сильно огорчён, что не смог поучаствовать во взятии Азова. Но он был предельно рад, что ему предоставляется возможность обелить своё имя, доказать, что он смелый моряк, и что тот случай, когда он собирался сдавать фрегат французам, — это лишь недоразумение.

Ещё небольшой, всего лишь два фрегата и некоторое количество галер и мелких судов, но Черноморский флот входил в Азовское море. Входил, чтобы больше оттуда не уйти.

И всё-таки оставшихся защитников русский фельдмаршал отпустил, как и всех жителей и маркитантов. Ласси посчитал, что враг должен не только знать о жестокости русских, но также видеть и проявления благородства. Ведь впереди ещё немало крепостей, которые нужно будет брать русским солдатам.

Мало ли, может быть крепость поспешит сдаться, понимая, что в ином случае их ждёт смерть, причём настолько позорная для мусульманина, что лучше уже самому убиться, хотя и это для них запрет.

Но уходили татары и турки, да и все, кто хотел уйти, без оружия и коней. Нужно было им соглашаться раньше, тогда могли бы забрать даже часть своего имущества. А теперь только такая капитуляция.

Крепость турками была оснащена очень даже хорошо. К слову, здесь не было ни одного собственно турецкого орудия. Лишь только французские новейшие пушки. А более, чем двадцать тысяч новейших французских карабинов и вовсе порадовали фельдмаршала.

Он ещё недавно сильно завидовал на все те трофеи, которые удалось взять Миниху после разгрома татарско-турецкого войска. А теперь и ему, фельдмаршалу Петру Петровичу Ласси, было чем похвастаться.

Командующий русской армией улыбнулся. Наверняка, после Крымских побед и взятия Азова с Очаковым в России упадёт цена на лошадей. Ведь взято было в общей сложности более ста пятидесяти тысячконей. И даже для всё более возрастающей русской армии такого количества лошадей было не нужно.

Ласси стоял над сундуками с серебром и золотом и вновь усмехался. Ему будет, что подарить императрице Анне Иоанновне. Не только Миниху и Норову пополнять русскую казну и подымать настроение императрице.

И настолько же фельдмаршал хотел привезти в Петербург как можно больше денег, что сам себе запретил взять хотя бы одну тысячу монет. Учитывая, что по всем прикидкам здесь было не меньше, чем миллион рублей серебром, тысячу никто бы и не заметил.

По всему видно, что разбитые татары защищали не только своей жизни, но и многие драгоценности, которые после разгрома в Крыму свозили в Азов, имея желание вместе с этими деньгами отправиться в османскую Империю. Теперь деньги отправятся в Россию.

Рядом с Ласси стоял и прибывший с армией Левашов.

— Я опоздал, — констатировал генерал Левашов.

— Вы как раз успели к началу настоящей войны, — усмехнулся фельдмаршал Ласси.

От автора:

Я очнулся в 2025-м в теле толстяка-физрука.

Класс ржёт, родители воют в чатах, «дети» живут в телефонах.

Я должен сбросить жир и навести порядок железной рукой!

НА ТОМ 1 скидка: https://author.today/reader/492721

Глава 8

Смысл поговорки «на ловца и зверь бежит» не в том, что глупый зверь бежит прямо в руки охотника, а в том, что умный охотник правильно выбирает место для засады

А. М. Черницкий