Владимир, Сын Волка 2 (СИ) - RedDetonator

В ущелье стоит адская жара, а воды не сказать, чтобы много.

Но Владимир не экономил силы и регулярно поднимался на доступные возвышенности, чтобы посмотреть вперёд и назад, каждый раз ожидая увидеть преследователей.

И, примерно через четыре километра пути, обнаружили себя душманы.

Они не прячутся — мчат на лошадях, стараясь поскорее настигнуть вертолётчиков и убить или, ещё лучше, пленить.

— За нами погоня — всадники! — предупредил Владимир остальных, а затем осмотрелся. — Примем бой там!

Он указал на хороший участок с валунами, расположенный в изогнутом крае ущелья. Уйти оттуда не получится, но такой вариант и так не рассматривается, потому что от всадников пешком не уйти, зато с тыла точно никто не зайдёт, а ещё это небольшое возвышение.

— Сколько их⁈ — занервничал подполковник Суриков.

— Не меньше двух десятков! — ответил Жириновский. — Поспешим! Нужно занять оборону!

Взобравшись на каменистое всхолмье, он распределил сектора огня и нашёл подходящие позиции для каждого члена экипажа.

Себе он выбрал удобное место за средней высоты плоским валуном, за которым можно полностью укрыться, если встать на колени.

Душманы обнаружили их и открыли огонь сходу, на скаку. Даже они понимают, что так можно прицельно попадать разве что в скалы, но это делается для психологического подавления.

Жириновский зарядил выстрел ВОГ-25 в подствольный гранатомёт и выжидал, пока противник подберётся ближе.

Враги спешились и пошли на сближение.

— Экономнее с патронами! — приказал Владимир. — Огонь!

Он начал стрелять одиночными, целясь в туловища. Его квалификация серьёзно не дотягивает до уровня «Вымпела», поэтому отстреливать людям конечности, включая голову, он не умеет. Во всяком случае, не на такой большой дистанции.

Душман, на которого он нацелился, схватился за живот левой рукой, сложился пополам и рухнул головой вперёд.

Вертолётчики стреляли лихорадочными короткими очередями, чем выдавали свою панику, а вот Жириновский не паниковал — он окончательно успокоился ещё в вертолёте.

Новая цель, быстро бегущая к ближайшему укрытию. Два выстрела и душман падает на песок.

Противник пользуется прикрытием редкого кустарника, валунами, а также неровностью рельефа, чтобы сократить дистанцию и подавить шурави огнём.

Из-за широкого и высокого валуна вышел гранатомётчик с РПГ-7. Он начал целиться прямо в Жириновского и через оптику увидел, что тот целится в него. Попытка отойти за валун запаздывает на доли секунды — душман, всё-таки, спрятался, но уже с нештатным отверстием в груди.

Над головой жужжат пули, но Владимир игнорирует их, пригибаясь лишь в случае, когда кто-то пытается достать его целенаправленно.

Взведя ГП-25, он прицелился в область чуть за валуном, где лежит раненый гранатомётчик. Не с целью мелочно добить врага, а из-за того, что за тот же валун забежал другой душман. Возможно, он примчал туда ради РПГ-7, а это недопустимо и непростительно.

Подствольный гранатомёт хлопнул и болезненно боднул Жириновского в плечо, а граната полетела в район адресатов, взорвавшись в паре метров за валуном.

Повторять такой опыт, с мощной отдачей, Владимиру не хотелось ещё с учебки, но сегодня это придётся сделать ещё минимум пару раз.

Неизвестно, что стало с гранатомётчиком и выхватывателем знамён из ослабевших рук, но уже и неважно — больше оттуда никто не лез, а это значит, что нужно менять позицию на более выгодную и продолжать убивать.

Рядом с правым ухом провыла чья-то пуля, что вынудило Жириновского рухнуть и переползти за соседний камень, слишком низкий для полноценного укрытия, но вполне пригодный для промежуточной локации.

Вертолётчики продолжали перестрелку, а Жириновский совершил молниеносный бросок вверх по всхолмью, где укрылся за заранее примеченным камнем. По породе заколошматили пули, что свидетельствует о возросшем интересе душманов к персоне майора Жириновского.

«Сейчас развеем этот интерес…» — мысленно пообещал Владимир, прислоняясь к стене и вытаскивая зеркальце на раскладной ручке.

Разложив ручку на полную длину, то есть, на 40 сантиметров, он приподнял зеркальце и посмотрел, что происходит у душманов.

А они залегли, потому что с фланга обойти это всхолмье очень затруднительно, но других идей в их скорбные разумы так и не пришло.

Компетентный офицер бы определил, сколько противников против него выступает, а затем, прикинув всё, приказал бы начать подавление огнём и последовательное сближение с врагом по отделению-два за раз. Это минимизировало бы потери, потому что враг, по задумке, был бы подавлен огнём и не смог бы что-либо поделать с этим.

Но среди душманов такого не нашлось, хотя Жириновский точно знал, что им всем, в их тренировочных лагерях на афганско-пакистанской границе, преподают базовую тактику ведения боевых действий…

Душманы пытаются подобраться разом, как можно быстрее, совершенно ненужно рискуя и неся тяжёлые потери. Вертолётчики положили уже не меньше пятерых, а может даже больше — вражеский командир совершенно напрасно жертвует своими людьми.

С новой позиции и вид был лучше, поэтому Жириновский выполз справа от камня и выцелил молодого душмана, вооружённого Буром. (2)

Две пули пролетели мимо, а третья попала куда-то в туловище.

Душманы, тем временем, несмотря на потери, подбирались всё ближе и ближе.

— Бросаю РГО! — предупредил Жириновский остальных, приготовив гранату.

Зеркальце подсказало, за каким именно камнем укрылись несколько душманов, поэтому Владимир бросил гранату ровно за валун.

РГО не даёт времени на реакцию — она взорвалась от удара и поразила укрывавшихся душманов, болезненные и испуганные крики которых были отчётливо слышны Жириновскому.

Наступило затишье. А такое ему не нравится…

— Уходите, пока целы, дети собаки!!! — посоветовал он душманам. — Иначе я заберу вас с собой, прямо в ад, к Иблису!!! Будете мне там прислуживать!!!

— Шурави, сегодня ты сдохнешь! — сообщил ему неизвестный душман с высоким голосом. — Мы обоссым твой труп и отдадим его на съедение местным шакалам!

Владимир приготовил ещё одну гранату.

Враг близко, но он не бесконечен. Потери душманов уже можно считать неоправданно тяжёлыми, но их никогда не смущает печальное соотношение убитых.

Масуд в Панджшере терял по восемь-девять душманов убитыми, чтобы убить одного советского бойца, и в ус не дул. Это считается местной нормой.

Даже если эти душманы сейчас отступят, оставив убитых и раненых, они всё равно зачтут это себе как блистательную победу — вертолёт-то сбили. А то, что экипаж выжил в полном составе — так вертолёт-то сбили…

«Кстати о вертолётах», — посмотрел Жириновский в сторону нарастающего звука со стороны небес.

Он приподнял зеркальце, нашёл в нём едва выглядывающий из-за камня ствол АК, приготовил гранату и бросил её точно за нужный камень.

Душман успел только испуганно вскрикнуть от осознания неминуемой смерти, как громко хлопнул взрыв.

В небе появились вертолёты, два Ми-24, вооружённые по полной программе. Подполковник Суриков воспользовался рацией, которую борттехник утащил с собой, и указал своё примерное местоположение.

До противников, так и не сумевших подобраться достаточно близко, дошло, что теперь правила изменились. Те, кто находился подальше, первыми бросились отступать, а вот тем, кто уже сидел за камнями, очень не повезло.

Наконец, кто-то решился присоединиться к соратникам в благородном деле по спасению собственной шкуры, но единственное, чего смогли добиться такие — шквал пуль в спины…

Ми-24П пошли в заход и начали дубасить по душманам НУРСами (3) и снарядами из 30-миллиметровых пушек. Дело сразу стало гиблым, поэтому долго преследователи не протянули.

— Нас же в Лашкаргах доставят? — спросил Владимир у обрадованного появлением подмоги подполковника.

— Да, наверное, — кивнул тот. — А что?

— Мне лекцию надо читать — выбиваюсь из графика, — вздохнул Жириновский и добродушно усмехнулся.