Повелитель генов - Эдмонд Мур Гамильтон

обнаружил, что столовая пуста. Торн уже направлялся на веранду, когда вошёл Джерри — с удручённым видом.

— Ну, я вовсю обхаживал Консепсьон, но даже до первой базы не добрался, — сообщил он Торну. — Думаю, она запала на Томаша.

— Ты, бестолковый орангутанг, опять выставил себя на посмешище? — резко спросил Торн. — Если так…

Он вышел и после недолгих поисков нашёл Консепсьон Аласию: она стояла в пятнах лунного света под пальмами, рассеянно перебирая белые цветы высокого тропического кустарника.

Торн резко спросил ее:

— Мой бестолковый напарник досаждал вам?

Мимолетная улыбка промелькнула на ее нежном лице.

— Сеньор Лэнхэм очень галантен, — сказала она. — Думаю, он мне нравится.

Торн почувствовал облегчение.

— Рад, что он не выставил себя полным идиотом, как это обычно бывает.

Он с легким любопытством посмотрел на освещенную луной фигуру девушки, молча смотревшей на цветы.

— Сеньорита, позвольте задать вам бестактный личный вопрос? Почему вы остаётесь в этом месте? У вашего отца есть научная работа, поглощающая его, но вы… Мне кажется, эта богом забыта деревня — последнее место на свете, где захотела бы жить молодая девушка.

Она ответила ему тихим голосом:

— Вы правы, сеньор Хэддон. Но мой отец хочет, чтобы я оставалась здесь. Он любит меня так сильно, понимаете, так сильно, что ни за что не согласится с моим отъездом, замужеством или чем‑либо ещё, что могло бы разлучить меня с ним.

Торн понимающе кивнул:

— Но эти жалкие, ужасные индейские дети… Как вы можете жить здесь, где они рождаются? Или вы уже привыкли к ним?

Она вздрогнула и покачала головой.

— Как я могу к ним привыкнуть? Каждый новый ребёнок наполняет меня таким же ужасом, какой я испытала, когда родился первый.

Хэддон непонимающе уставился на нее, пораженный ее последними словами.

— Но ведь вас с отцом ещё не было здесь, когда родился первый из них, — сказал он.

— Напротив, сеньор, мы были здесь. Прошло почти год с нашего приезда, прежде чем начали рождаться эти чудовищные дети.

— Но ваш отец говорил нам… — начал Торн, но оборвал себя.

Он стоял, слегка нахмурившись рассматривая девушку, пока не услышал шаги за спиной — к ним подошёл молодой Патау.

Торн извинился, оставил их вдвоем и ушел в дом. Некоторое время он стоял в гостиной, хмуро глядя в пространство и напряжённо пытаясь собраться с мыслями.

С каждым мгновением зерно подозрения, внезапно посеянное в его сознание, прорастало все сильнее. Он резко двинулся было к лаборатории ученого, но остановился, подумал и вместо этого направился в библиотеку.

Там он быстро просмотрел множество научных трудов, пока не нашел полдюжины перспективных. Торн засел за них, лихорадочно пролистывая оглавления и названия глав.

В течение следующего часа он углубился в книги и наконец нашел нужную ему информацию. Он читал быстро, с трудом пробираясь через термины и символы, но общий смысл был достаточно ясен. Когда он отложил книги и поднялся на ноги, Торна буквально трясло от охватившего его ужаса.

Тут он услышал голос доктора Аласии из гостиной и направился туда, плотно сжав губы и прищурив чёрные глаза. Учёный разговаривал с Джерри, но в тот момент, когда Торн вошёл, с улицы вернулись девушка и молодой управляющий плантацией.

Молодой Патау выглядел встревоженным.

— Барабаны в деревне смолкли, — сказал он. — Должно быть, что-то случилось.

Все прислушались. Пульсирующий ритм барабанов прекратился, и издалека донесся хор жалобных криков отчаяния.

Они вышли на веранду, посмотрели вниз на залитую лунным светом деревню с белыми, словно нереальными хижинами.

— Вон отец Нуньес поднимается на холм! — воскликнул Томаш.

Лицо приблизившегося к дому дородного священника было бледным, руки дрожали. Он тяжело дышал после подъема.

— Ещё… ещё один монстр только что родился, и это самый ужасный из всех, — прохрипел он. — У жены Франсиско только что появился ребёнок — у него нет головы! Глаза и рот у него на груди. Все индейцы ждали, чтобы узнать, будет ли этот младенец тоже уродливым, и теперь они обезумели от отчаяния. Может быть, вы и Томаш сумеете хоть немного их успокоить, доктор?

— Мы пойдем немедленно, — заявил Аласия. — Ребенок без головы!

Он и молодой бразилец вместе со священником направились вниз по освещенному луной склону. Девушка, всхлипнув от ужаса, скрылась в доме.

Лэнхэм было уже двинулся вслед за троицей, но Торн отдернул его назад.

— Нет, Джерри, не уходи! Я должен кое-что выяснить, и это наш шанс.

— Пойдём, — сказал Торн. — Наведаемся в лабораторию доктора. И не задавай вопросов, — добавил он, видя недоумённый взгляд светловолосого гиганта.

Торн быстро вошел в дом и направился по коридору западного крыла к двери лаборатории. Дверь была заперта, но изнутри всё ещё доносилось потрескивание гигантской трубки.

Он перестал дергать дверь и повернулся к своему напарнику.

— Выломай эту дверь, Джерри. Ты сможешь.

— Но доктор сказал, что его лаборатория… — запнулся Лэнхэм.

— Неважно, что он сказал, — делай, как я говорю, и побыстрее, — приказал Торн.

— Тогда ладно, — ответил тот и навалился плечом на дверь. С силой надавил.

Раздался лёгкий треск, а когда Джерри надавил сильнее, дверь распахнулась.

Торн быстро шагнул внутрь. Большая трубка в центре лаборатории все еще сияла фиолетовым светом — мерцающим, зловещим свечением. Её треск и шипение заполняли комнату.

Торн изучил установку, пока его напарник растерянно осматривался вокруг. Он подошел к письменному столу, стоявшему в углу, и быстро просмотрел все его ящики и отделения. Из одного он вынул толстую пачку аккуратно напечатанных карточек — карточки дрожали у него в руках, пока он их читал.

— Боже мой, всё именно так, как я думал… даже хуже, чем я думал! — воскликнул он.

Его ужас нарастал с каждой минутой.

Джерри вышел в коридор, но тут же поспешно вернулся.

— Я слышу голоса, Торн! Должно быть, Аласия и Томаш вернулись.

— Мы подождем его здесь, — сказал Торн ровным, леденящим тоном. — Я поговорю с ним прямо тут.

Через несколько мгновений в коридоре послышались шаги, и доктор Аласия остановился в дверях лаборатории.

Его невысокая фигура окаменела от гнева, а черные глаза были зловеще холодны, когда он окинул их взглядом.

— Итак, сеньоры… при первой же возможности вы взломали мою лабораторию. Что вы здесь делаете?

— Мы тут кое-что разглядывали, — ответил ему Торн. Он кивнул в сторону большой трубки. — Особенно вот эту трубку. Довольно мощная, правда? Настолько мощная, что её излучение способно воздействовать на все в радиусе мили отсюда.

Выражение