Василий Головачев - Настоящая фантастика – 2015 (сборник)

Да, чуть не забыл, они осенью собираются у Толика на Пятницкой, там их всех можно найти. Андрюху Козырева и Гусь будет, и Лис. Обнимаю, тетка (зачеркнуто), прости, сестренка! Надеюсь свидемся, если вернусь – забиру.

Наденька, сбереги это письмо, если я не вернусь. Наследникам отдашь. Твой верный брат – Женя-туннельный диод.

Меня прошиб холодный пот, когда дочитал до конца. Тоннельный диод – это мое студенческое прозвище, за худобу и тему курсовых.

Почерк – мой. Это я писал. Я… С ума сойти!

«РЕЗОНАНС! ДАВАЙТЕ ВЫВОДИТЬ! НА СЧЕТ ТРИ…»

Я открыл глаза. Теплый ветерок из кондиционера ласкал волосы и взмокшее лицо. Кто-то осторожно снял с головы шлем. Увесистая штука, похожие на дреды антенны. Полумрак.

– Андрей Викторович! Вы в порядке? – Ассистент Юра по прозвищу Юро Кей – в своем репертуаре. Заразная это штука – американские боевики. Я никак не отойду от ощущения, что нахожусь в другом месте. Должен находиться. И оборудование кругом слишком современное. Ощущение, что садился в более старое кресло и шлем был с толстым шлейфом проводов. Впрочем, ощущение, похожее на дежавю. Будто после очень яркого сна.

– Юр, а чего-то я периодически слыхал какие-то команды – фразы?

– Какие фразы, Андрей Викторович?

– Дисперсия! Резонанс! Сдвиньте частоту! Ты с кем тут?

Юра вытаращился на меня.

– Андрей Викторович! Я тут один, и я молчал. Да и чего говорить, вы ж сами настраивали блок ФАПЧ, чего мне вмешиваться? Вот, все записано, протокол в отдельном файле. Время эксперимента – час двадцать три минуты. Все параметры в норме, давление, пульс, КГР, дыхание. Было пару раз отклонение – то сердечко зачастит, то дыхание. А в целом все о’кей. Так вы в порядке?

– Абсолютно. Видно крепко я поспал. Значит, мне приснилось.

– А что снилось?

– Да так, сумбур всякий. То война, то мирное время. Отца видел во сне, маму. Дядьку – на войне погибшего.

– На какой войне? Афганской?

– На Великой Отечественной.

– Ого!!! – Юра болтал, но дела делал. Сложил распечатку протокола, прошил степлером. – Ну и как там?

– Страшно. И жестоко. – Я открыл холодильник и достал бутылочку газировки. – Юр, ты иди, я еще посижу. Нужно подумать, обмозговать все. Отчет опять же написать. Вот что, Юр, пока не ушел, поройся-ка в Сети, найди мне там двух человек, любые сведения. – Юра сделал стойку. – Путин Владимир Владимирович и Медведев Дмитрий Анатольевич.

– А кто это?

– Если б я знал, наверное, не просил бы поискать материалы. Все, что в открытом доступе.

– Хорошо, Андрей Викторович. Это срочно?

– Ну, вот сделаешь – и дуй домой. – Юра ушел к себе.

Сон, вызванный экспериментом, – необычайно яркий, сочный, смесь реальных воспоминаний и ощущения ирреальности – сна во сне. Чья-то чужая и в то же время моя биография. Я – не я. И рубеж – осень девяносто третьего. Да это год, когда я остался без отца. Год трагический, тяжелый, но там – в той жизни из моего сна – это год фатального перелома в жизни, когда я не мог найти работу, когда мы остались без денег и пришлось бросить аспирантуру, а начались шоп-туры, челночество, рынки и контейнеры, крыши и откаты. Деньги, деньги, я ни о чем не мог думать, кроме денег. Я просыпался с мыслями о деньгах, что заработаю за день, и засыпал с мыслями, что чего-то кому-то должен. Это страшно. Ни на мгновение не расслабиться. Не отвлечься. Да, я неплохо раскрутился. Но я жил без друзей, потому что бизнес не терпит доверия, а дружить и не доверять нельзя. Знакомые, приятели, собутыльники, дистанция и мера доверия. Выплыла из памяти сценка из комедии Гайдая «Деловые люди»: Акула Додсон – и фраза «Боливар не выдержит двоих!». Да. Бизнес, настоящий бизнес – это всегда удел одиночек, умеющих сколотить под собой команду, систему…

Я открыл глаза и выдохнул. Ощущение, будто я вывалялся в помойной яме. Господи, неужели действительно есть реальность, где люди ни о чем не могут больше думать? Где все на свете решают только деньги?

Да, в марте мы с отцом ездили в деревню и нашли могилу дяди Жени. Да, тетка отдала мне странное последнее письмо, и я ломал над ним голову, а потом отец забрал листочек и оно забылось, как забываются странные события, ответа на которые найти не можешь. А дел накапливается столько, что думать о всякой несущественной информации уже некогда. Был только один разговор с отцом: «Почему письмо подписано тобой?» – спросил он. Мне нечего было сказать. Да и что можно было объяснить? Совпадение? Я пошутил: «Послание из будущего? Почему так сложно?» Отец задумался. Бывший военный летчик, штурмовик, полковник авиации, после ранения ушедший в отставку. Во время ГКЧП в августе девяносто первого он был в Белом доме, а у меня начиналась дипломная практика в Зеленограде, и когда я рванулся на площадь Восстания с ним, он жестко сказал: «Хватит меня одного в этой мышеловке, занимайся дипломом!» С того времени он все время был рядом с Руцким. До самой смерти.

Состояние двойного сознания сохранялось. Танки в ряд на мосту перед Белым домом. Этого не было! Не было! Верховный совет принял решение об отставке президента Ельцина и передаче власти на остаток срока вице-президенту. Александр Владимирович доработал срок, потом еще четыре года и передал правление новому президенту Глазьеву, а я в то время уже получил лабораторию в НИИ микроэлектроники. Сказывалось знакомство и покровительство Руцкого. Он нас не забывал. Я, кстати, так и не узнал, как погиб отец. Александр Владимирович пригласил меня через месяц после похорон и вручил орден, которым наградили посмертно, – «За заслуги перед отечеством 1 степени». А когда я спросил, за какие, он грустно улыбнулся в усы и сказал: «Это секрет».

Все… все. Не хочу я знать чужих воспоминаний. Не реальность, а какой-то апокалипсис. Словно последний укол – черный вторник августа девяносто восьмого! «Больше трех машин в одни руки не отпускаем!» Смешно.

Мама парализована! Я потряс головой. Нет… я только утром с ней говорил. Старенькая она, конечно, но сохранная. Жена и дочки за ней присматривают. Приходилось сделать огромное усилие, чтобы придавить ощущение двойственности. Путин – премьер, Медведев – президент России. Кто эти люди? Откуда они вдруг взялись?

Стойкая цепочка альтернативой истории, которую я вынес из погружения в собственное сознание. Моя лаборатория занимается созданием систем связи, и новейшие разработки – это трансцендентное поле. Мы взяли термин психологов, хотя ничего такого запредельного делать не планировали. Всего-то и нужно – мысли оформить в символы и образы обработать и передать по мобильной сети в аналогичный прибор, который выведет все на обычный дисплей. Сегодняшний эксперимент должен был показать образы моего сознания. А самые яркие образы получаются во сне. В качестве инициации сна взяли стандартную аппаратуру для наркоза – электросон, а потом просто стабилизировали порядок образов с помощью блока фазовой автоподстройки частоты.