Гарри Гаррисон - Крыса из нержавеющей стали. Кн. 1

— У меня к вам дело, Вульф, — сказал я мутноглазому субъекту, открывшему мне дверь.

— Убирайтесь к черту! — сказал он.

Он попытался закрыть дверь перед моим носом, но предусмотрительно вставленный носок ботинка не позволил ему сделать это.

— Я не занимаюсь медициной, — пробормотал он, глядя на мою забинтованную руку. — Я не хочу связываться с полицией, так что убирайтесь к черту.

— Что вы бубните одно и то же? — сказал я ему. — Я здесь, чтобы предложить вам совершенно законную сделку с соответствующей денежной оплатой.

Я проигнорировал его протесты и заглянул в комнату.

— Согласно абсолютно достоверным источникам, вы живете здесь в незарегистрированной связи с девушкой по имени Зина. То, что я хочу сказать, не для ее, несомненно, прелестных ушек. Где она?

— Нету! — крикнул он. — И вы тоже убирайтесь! — Он схватил за горлышко бутылку и угрожающе поднял ее.

— Что вы скажете на это? — спросил я и бросил на стол толстую пачку новеньких банкнот. — И это… — я добавил еще две пачки.

Бутылка выскользнула из его ослабевших пальцев и упала на пол. Глаза его, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Чтобы окончательно сразить его, я добавил еще несколько пачек. Долго убеждать его не пришлось. Когда он уяснил, зачем я пришел, осталось только согласовать детали. Деньги подействовали на него успокаивающе, он не дрожал и не трясся, а рассуждал вполне здраво.

— Осталась одна проблема, — сказал я в заключение. — Собираетесь ли вы рассказать об этом Зине?

— Вы с ума сошли? — воскликнул он с неподдельным изумлением.

— Значит, не расскажете. Если об этой операции знаем только вы и я, как вы собираетесь объяснить свое отсутствие и источник появления, денег?

Это повергло его в еще большее удивление.

— Объяснять? Ей? Да она не увидит ни меня, ни денег. Через десять минут я покину это место.

— Ну, что ж.

Я подумал, что это все-таки жестоко по отношению к несчастной Зине, поддерживающей его ремеслом, которого большинство женщин избегает, и взял себе на заметку что-то сделать по этому вопросу. В дальнейшем, конечно. В первую очередь должен исчезнуть Джим Боливар ди Гриз. Не жалея расходов, я заказал все хирургическое оборудование, указанное Вульфом. По возможности старался приобретать приборы-роботы, так как ему предстояло работать одному. Погрузив все в тяжелый трейлер, — мы отправились в загородный дом. К сожалению, доверительные отношения у нас не складывались. Самым трудным вопросом был финансовый, ибо простосердечный доктор Вульф был уверен, что я проломлю ему череп и заберу деньги обратно, как только работа будет закончена. Чудак не понимал, что пока существуют банки, у меня нет проблем с деньгами. В конце концов, к его удовлетворению, были оговорены гарантии, и мы приступили к нашей важной работе. Дом был уединенный и полупустой, расположенный на возвышенности у дальнего конца озера. Свежую пищу мы получали раз в неделю вместе с почтой, лекарствами и другими медицинскими препаратами. Операция началась. Современная хирургическая техника позволяет избавить пациента от боли и шока. Я все время находился в постели и иногда нагружался таким количеством успокоительного, что дни проходили в дремотном тумане. Между двумя периодами радикальной хирургии я решил удостовериться, что в состав вечернего питья Вульфа входят снотворные пилюли. Питье было, конечно, безалкогольным, так как воздержание Вульфа на все время путешествия было одним из условий нашего соглашения. Во избежание срыва я поддерживал его решение некоторым количеством денег. Поскольку в связи с воздержанием он находился на грани нервного срыва, я сделал вывод о необходимости для него крепкого ночного сна. Кроме того, я хотел провести небольшие исследования. Уверившись, что он спит, я открыл замок и обшарил комнату. Пистолет, вероятно, был только для страховки, но эти нервные типы часто ведут себя непредсказуемо. Пистолет был 50-го калибра, аккуратный и смертельный. Механизм работал прекрасно, патроны новенькие, вот только стрелять пистолет больше не будет: я аккуратно сточил боек. Найденная камера уже не удивила меня: я слабо верил в человеческое благородство. Вульфу мало, что я его благодетель и финансист, он решил на всякий случай подготовить материал для шантажа. Там была пленка, заполненная, без сомнения, кадрами моей внешности До и После. Я положил всю катушку под рентгеновский аппарат и подержал ее там некоторое время. Вульф работал отлично, с ним можно было жить, пока он не начинал вопить об отсутствии спиртного и девушек. Он изогнул и укоротил мои бедра, изменил рост и походку. Руки, лицо, череп, уши — все было переделано для создания новой внешности. Искусное использование соответствующих гормонов вызвало изменение пигментации кожи и волос, изменилась даже структура самого волосяного покрова. Последнее, что сделал Вульф в высшей точке вдохновения, была деликатная операция на моих голосовых связках, что изменило и огрубило речь. Когда все было кончено, Джим ди Гриз умер, и родился Ганс Шмидт. Имя не очень благозвучное, но я придумал его только на период моего общения с Вульфом, до начала своего основного предприятия.

— Прекрасно!

Я ощупывал перед зеркалом свое измененное лицо.

— Наконец-то я могу выпить! — прошептал позади меня Вульф.

Он сидел на своих уже упакованных чемоданах. Последние несколько дней он таскал медицинский спирт, пока я не смешал его с капелькой своего любимого рвотного.

— Отдайте мне остальные деньги, и я, с вашего разрешения, уеду отсюда.

— Терпение, доктор, — сказал я и сунул ему пачку банкнот.

Он сорвал банковскую упаковку и начал быстро считать, мелькая пальцами.

— Не тратьте время, — сказал я.

Но он продолжал считать.

— Я написал «УКРАДЕНА» на каждой банкноте таким составом, который будет флюоресцировать, когда банк положит ее под ультрафиолет.

Он побелел.

Мне следовало бы напомнить ему о его изношенном сердце, которое могло отказать от сильного волнения.

— Что значит — украдена? — спросил он немного погодя.

— То и значит. Все деньги, которые я заплатил вам, были украдены.

Его лицо стало еще белее. Я был уверен, что при таком кровообращении он не доживет и до пятидесяти.

— Да вы не расстраивайтесь. Я расстался с ними без всякого сожаления.

— Но… почему? — спросил он.

— Законный вопрос, доктор. Долг платежом красен. Я пошлю ту же сумму в неиспорченных кредитках вашей подружке Зине. Я чувствую, вы многим обязаны ей. Она немало для вас сделала.

Он свирепо посмотрел на меня, а я начал сбрасывать с обрыва аппараты и хирургическое оборудование. Я старался не поворачиваться спиной к нему, остальные предосторожности были сделаны раньше. Мельком заметив его скрытую усмешку, я подумал, что настало время выложить все.