Гарри Гаррисон - Крыса из нержавеющей стали. Кн. 1

— Она просто ненормальная!

Я упал на постель, все кружилось в нескончаемом хороводе, и я бормотал:

— Несомненно, ненормальная! И, чтобы вычислить ее следующий шаг, я сам должен стать чокнутым!

На этом мои глаза закрылись, и я заснул. Последние слова, упав на мозговое вещество, стали тонуть и, пройдя через пропитанные алкоголем слои, добрались наконец до трезвого слоя. Когда они стукнулись о дно, я полностью проснулся и сел, пораженный страшной правдой. Потребуется вся моя сила воли — и еще чуть-чуть — чтобы сделать это. Если я хочу найти ее, мне нужно стать сумасшедшим.

В холодном утреннем свете идея не выглядела ни более привлекательной, ни менее очевидной. У меня был выбор — делать это или не делать. Не было сомнений, что признаки ненормальности в Ангелине явно обнаруживались. Все ее действия были отмечены противоестественным безразличием к человеческой жизни. Она убивала равнодушно или с удовольствием, например, когда стреляла в меня, но всегда с полным безразличием к людям. Я сомневаюсь, знала ли она, сколько убийств совершила в своей жизни. По ее стандартам, я был рядовой любитель. Я не убивал, и более того, в моей деятельности редко возникала такая необходимость. Да, ди Гриз никого не убивал! Мне нечего стыдиться этого, совсем наоборот. Я ценил человеческую жизнь, эту единственную и неизменную величину во вселенной, а Ангелина ценила только себя, свои желания и ничего больше. Следуя по пути формирования ее личности, я воссоздал бы присущий ей образ мышления. Это не так трудно, как кажется, по крайней мере, теоретически. У меня был некоторый опыт работы с психомиметическими наркотиками, и я хорошо знал их возможности. Вековые исследования позволили создать лекарстве, которые могут стимулировать в пациенте любой образ мышления. Хотите стать на неделю параноиком? Примите пилюлю — почувствуете, что это такое. Некоторые принимают это для кайфа, но жить с этим я не хотел бы. Нужна была чрезвычайно веская причина, чтобы заставить меня, человека с деликатным серым веществом, решиться на это. Скажем, поиск Ангелины. Воистину прекрасным свойством всех этих психосоматических препаратов было их временное действие. Когда лекарство поглотится, галлюцинации исчезнут. Я надеялся на это. Ни в одной из прочитанных мною книг не упоминалось о том дьявольском вареве, какое мог состряпать только я один. Это была титаническая работа — искать в книгах описание всех очаровательных привычек Ангелины и найти каждому соответствующий психологический образец. В процессе этого анализа мне даже потребовалась профессиональная помощь, без упоминания, конечно истинных целей. В конце концов передо мной стоял пузырек слабо-дымчатой жидкости и магнитофон с записями различных стимулирующих высказываний, которые будут прокручиваться в процессе действия лекарства. Осталось только собрать мужество в кулак, как говорят классики. В действительности было кое-что еще: я хотел принять некоторые предосторожности. Я снял комнату в дешевом отеле и приказал не беспокоить меня. Поскольку я впервые решался на подобный поступок, я не знал, как поведет себя моя психика, я оставил в пределах видимости несколько памятных записок. Через несколько часов подобных приготовлений я понял, что тяну время.

— Да, нелегко добровольно стать сумасшедшим, — сказал я своему бледному отражению в зеркале.

Отражение было согласно. Тем не менее, мы оба закатили рукава и приготовили большие шприцы.

— Ну, поглядим, что будет, — сказал я, осторожно ввел иглу в вену и вдавил поршень до основания.

Результат был обескураживающим, если не сказать больше. Появились звон в ушах и головная боль, которые быстро прошли, после чего все стало как и раньше. Надо чем-то заняться. Я читал газету, пока не устал. Наступило разочарование. Я лег спать и включил магнитофон, который мягко нашептывал мне в уши сентенции вроде: «Ты лучше всех и знаешь это, а людей, которые этого не знают, лучше остерегаться», или «Все дураки, умнее тебя нет никого на свете». Спать было неудобно, наушники резали уши, а мой дурацкий голос выводил меня из себя. Ничего не изменилось, эксперимент прошел впустую, и неудача меня разозлила. Я сломал наушники, смял в тугой комок магнитофонную ленту, и мне стало легче. Я несколько дней не брился, щетина скрипела под рукой. Я втер в нее крем, глянул в зеркало над раковиной и поразился: новое лицо подходило мне куда больше, чем старое. Ошибка рождения или уродство моих родителей — я их глубоко ненавидел, так как единственная полезная вещь, которую они сделали, это родили меня — дали мне лицо, не соответствующее моей личности. Новое было лучше: во-первых, более красивое, во-вторых — более строгое. Стоит поблагодарить этого искусного врача Вульфа за такую работу — поблагодарить пулей. Это было бы гарантией, что никто в мире не выследит меня через него. У меня, наверное, был солнечный удар, если я позволил ему улететь живым. На столе лежал листок бумаги с единственным словом, написанным моим почерком, хотя я понятия не имел, зачем я его оставил. Там было написано «Ангелина». Ангелина, которую я жажду заполучить, чтобы сжать руками её белое горло и давить, пока не выкатятся белки. Ха! Представив эту картину, я засмеялся. Однако не следует быть таким легкомысленным. Ангелина — это важно. Я собираюсь найти ее, и меня ничто не остановит.

Она сделала из меня дурака и пыталась убить. Если кто и заслуживает смерти, так это она. Жаль, что это еще не сделано. Я разорвал листок на мелкие куски. Комната буквально давила на меня, мне захотелось выйти. На этот раз меня привело в бешенство отсутствие ключей. Я знал, что вынимал их, но куда дел — не помнил. Растяпа-портье что-то мямлил, и я собирался сказать ему все, что думаю о их сервисе, но воздержался. Для этих типов есть только одно лекарство! В корзину под пневмотрубой шлепнулись запасные ключи, и я взял их. Хотелось есть, пить и больше всего — спокойного места, — чтобы подумать. Ближайшее кафе предоставило мне все три возможности, когда я отогнал проституток. Все это были сучки. Ангелина, только игравшая эту роль, выглядела лучше всего этого стада вместе взятого. Я все время о ней думал. Выпивка согрела мой желудок, и мои мысли потеплели. Неужели я и в самом деле хотел предать ее или даже убить? Чушь! Единственная умная женщина из всех, с кем я встречался. Я никогда не забуду, как она вышагивала в своем откровенном платье. Ее бы немного приручить, и какая получится пара! От этой сладкой мысли мое лицо вспыхнуло, и я одним глотком осушил стакан. Я должен найти ее. Она ни за что не покинет эту планету, напоминающую райские кущи. Девушка с ее амбициями пойдет здесь прямо к вершине, и ее ничто не остановит. Это именно то место, где ей полагается быть. Всю жизнь Ангелина была уверена, что она лучше всей этой толпы, и снова и снова доказывала это себе и всем. Мое прибытие могло бы стать величайшим счастьем для Ангелины, а я вел себя на этой планете как настоящая деревенщина. Когда Ангелина расправилась со мной, она могла остановиться, успокоиться и подчиниться порядку. Соперничество было отложено. Пока я сидел там, что-то встревожило меня, какой-то важный момент, который никак не мог проявиться в памяти. Наконец я понял: инъекция скоро закончит действие! Необходимо было срочно вернуться домой. Всплыли страхи по поводу выполнения эксперимента, но я понял, что это старые сомнения. Это варево не опаснее аспирина, и в то же время величайшая космическая штука. Передо мной открылись новые миры возможностей, мозг стал яснее, мысли логичнее. Но я не собирался возвращаться к той туманившей бурде. Я заплатил бармену и долго ждал, пока он медленно отсчитывал сдачу.