Александр Логачев - Красный терминатор, Дорога как судьба

Конечно, Слепак был мужик умный и понимал - Назарову он должен быть благодарным. Не случись тому проходить тогда той дорожкой, приключилась бы такая история, что сидеть Сеньке при царском режиме, и не за классовую сознательность, а по другому разряду. И все равно не мог простить. Добро бы, набив сопернику морду, сам увел бы девчонку, соловушек слушать. А так - ни себе, ни людям.

Лишь одно немного утешало. Надоевший ему хуже горькой редьки дружок Филька Комар никогда над ним не подтрунивал. Так как и сам в тот вечер лежал рядом, сваленный назаровским кулаком. Напрашивался, поддакивал из-за спины: "Не боись, Филя, мы девку как-нибудь разделим". Сам ему бы врезал за эти слова. Такому все равно: хоть Ларьку, хоть Варьку.

А кстати, кое-что изменилось. Назаров теперь простой отставной солдатик, а я как-никак председатель комбеда. И если что, так могу и власть проявить.

- Комар, - сказал Семен, - как ты думаешь, с чего это так Федька Назаров припозднился?

- Черти его знают. Может, в госпитале лежал. Может, загулял с какой-нибудь вдовушкой.

- А может, в тюрьме сидел, как активный корниловец? Или еще какая контрреволюционная причина.

Комаров сперва тупо уставился на Слепака, а потом хохотнул:

- Точно, не зря он задержался. Надо бы его поскорее сюда привести. Допросить насчет генерала Корнилова.

- Ну, Корнилов - это дело для уезда. А вот нам бы надо узнать, как он к своим старым кулацким приятелям относится, что сейчас от нашей власти в лесу прячутся. Готов ли он Советам на верность присягнуть?

- Сеня, а не сходил бы ты к нему с парой товарищей? - сказал Комар.

"Ишь ты, командиром командовать хочет", - с неудовольствием подумал Слепак.

- Ты что, думаешь, за каждым контриком председатель должен ходить самолично? Сходи-ка сам.

- Тогда и его помощнику бегать не след, - ответил Филька. - Но сходить надо. Тем более что пьяного Назарова повязать будет все же легче. Давай отрядим Топора. В напарники ему дадим бойца, чтоб был потрезвей.

- Командиры, - послышался в дверях нежный голосок. - Командиры, пойдемте водку пить.

Это была Дашка, местная поблядушка. Она прибежала на балкон, надеясь, что из командиров будет там кто-нибудь один, но ее ждало разочарование, каковое, впрочем, было недолгим.

- Ты, Сеня, внизу распорядись, - сказал Комар. - А я еще покурю.

Но курить он не стал, а взял Дашку за руку и свернул в барскую спальню, где из мебели остался только огромный диван (мужики вытащить не смогли). Все приходилось делать на ощупь - в доме было темно, освещалась лишь гостиная на первом этаже, где гулял комбед...

* * *

- Кулацкие списки составляет в нашем селе Филька Комар - грамотей великий. Раньше Фильку водкой поил - бедняк, раньше Фильку со двора гнал в шею - кулак. Полсела чохом в кулаках оказалось. Кстати, и я в этой бумажке... Два пуда зерна вывез.

- Хороши дела, - покачал головой Назаров.

- Да это еще цветочки. Пшеничка-то от нас уехала. А Слепак и Комаров остались. Усадьба барская уцелела - так они всем своим комбедом там засели. И нашей голоты туда немало потянулось, и из соседних деревень понабежало. Назвали себя Красной гвардией - один дед, что в гвардии служил, вслед им плевался. Ночью гуляют, а днем в округе порядки наводят...

За окном злобно взлаял Волчок.

- Видать, они пожаловали, - сказал Степан. - В такую пору больше некому.

- Цыц, чертов сын! - раздалось во дворе. - Зашибу!

Волчок продолжал лаять, но уже потише. Похоже, зашибли.

Через пару секунд дверь открылась. На пороге стояли двое гостей: Колька Савельев да Витька Топоров, один в шинельке, другой - в пальтишке, и оба - с красными повязками на рукаве. Лариса ойкнула и успела скрыться в соседней комнате. Гости старались держаться браво, но чувствовалось - это им не так и просто. Они и в патруль-то пошли, чтобы немножко в голове посветлело после дурного первача недавней выгонки.

- Здорово, соседи, - пробормотал Колька. Он снял картуз, и пальцы его правой руки на секунду сложились, будто для крестного знамения, но он смущенно взглянул на Топорова, после чего опустил руку. А Витька и не подумал сдернуть фуражку. Комбедовцы вошли в горницу.

Реакция сидящих была разной. Немало выпивший Степан посмотрел на них зло. Тимоха испуганно икнул. А Никита Палыч только усмехнулся:

- Здорово, обходчики. Сколько за вечер контры настреляли?

- Контра нас боится, - сказал Топор. - Контра боится, трудовой народ отдыхает. Кто спит, кто праздник празднует. Мы и заглянули на огонек да на стаканный стук. А заодно хотим узнать - какая такая радость соседям привалила...

Но Колька, приглядевшись внимательней к сидящим за столом, рявкнул пьяным баском:

- Да никак Назаров? Вот какая для радости причина. Здравствуйте, Федор Иванович.

- Здорово, - ответил Назаров.

- Поздновато ты, Федя, вернулся, - сказал Виктор Топоров. - У тебя, глядишь, вчера война кончилась, а у нас уже два месяца своя идет.

- Для меня любая закончилась. Надоело.

- А за трудовой народ в родном краю ты еще не воевал. Ладно, может, еще надумаешь. У нас войско веселое. Ни чинов, ни чищеных сапог, командира сами выбираем. Нравится - командир, не нравится - все руки подняли и коленом под зад.

- Да что вы все про сапоги да командиров, садитесь за стол, - торопливо сказала старуха. Колька благодарно икнул и сел на лавку. Следом за ним плюхнулся Топор, поставив винтовку между колен. Только тут он увидел Тимоху.

- И ты здесь? Скажи-ка еще один стишок, который от учителя-контрика узнал.

Тимоха сделал вид, что до того пьян - не ответить.

- Не боись. Ты, главное, на улице не ори, а под крышей - что хочешь. Лишь бы хозяева разрешили.

После этого он взял бутыль, в которой еще оставалось около трети содержимого, плеснул самогон в две ближайшие емкости и поискал взором стакан Назарова.

- Надо с тобой выпить, Федька. За счастливое возвращение да за нашу власть. Куда тебе плеснуть?

- Я на сегодня уже свою норму отпил, - ответил Назаров.

- Странное дело, человека четыре года не видел, а как вернулся, так не выпить.

- Сказал же, на сегодня - отпил.

- Ну, это непорядок. Я не просто Виктор Топоров, я теперь народная власть. Ты выпить обязан.

- Да ну?

- Нет, ты правду скажи. Брезгуешь мной? - уже сурово и без шутливости спросил Витька.

- Правду сказать или соврать? - ответил Назаров.

- Правду, правду! - азартно крикнул Витька Топор, чуть ли не ложась грудью на стол. - Правду скажи!

- Отчего не сказать. Брезгую.

- Ах вот как! - Топоров приподнял винтовку и хлопнул прикладом об пол, но тут же успокоился, видимо, что-то придумав.

- Хорошо же, Коля, нас с тобой здесь приветили. С благородиями на фронте, небось, шимпанское пили, а со своим братом-мужиком уже зазорно.