Темна вода во облацех - Александр Федорович Тебеньков

каком? — удивился Баринов. — На русском, естественно.

Шаман усмехнулся.

— Изъясняться нам придется, конечно, по-русски. Но если на моем, шаманском, меня не поймешь ты. Если на вашем, научном, не пойму я. Если на общем, бытовом — не поймем оба... Вот ты хочешь знать, кто такой шаман. И почему бросаю раз в году свою работу в конторе и ухожу в тайгу, в горы. А потому, что так надо. Шаман — не профессия и не призвание, шаман — это долг и обязанность. Шаман — тот, кто помогает людям, попавшим в беду... А еще шаман должен хранить традиции и обычаи народа, родовые предания и легенды, передавать духовные знания тем, кто приходит после нас. Задача эта непростая, потому что сейчас остались только осколки древних знаний...

В общем, не получилось тогда ничего у Баринова.

Пробыл он у Борискина три дня, ночевал в своей палатке, которую поставил рядом с юртой. Днем не отходил от шамана ни на шаг. Вроде бы и не скрывал тот ничего от гостя, и на все вопросы отвечал охотно. Но — даже внешним антуражем Баринов проникнуться не мог. Воспринимал все его действа как спектакль одного актера, причем поставленного довольно-таки бездарным режиссером по пьесе автора-графомана. Как что-то нарочитое. Не более... Впрочем, актер был достаточно талантлив и потому убедителен.

К себе в мозги Борискин его тоже впустил, после недолгих раздумий, и такой открытостью слегка удивил Баринова, даже несколько озадачил. Но сеанс гипноза практически ничего интересного не дал. Те зоны и области, которые Баринов смог просмотреть, ничем не отличались в сравнении, скажем, с обыкновенными нормальными людьми. Все как у всех — с небольшими вариациями, как положено разным личностям... Так и доложил Михайлову по возвращении.

...Его настроение Марианна уловила через полчаса своей лекции-рассказа.

Прервалась, помолчала. Потом сказала, растягивая фразы.

— В общем, Паша, с тобой все понятно, на веру ты ничего не берешь. Тебе надо пощупать, понюхать, лизнуть... Ну да, настоящий ученый именно таким и должен быть, согласна. — Она внимательно посмотрела на Баринова, слегка прищурилась. — А давай-ка сделаем вот что: сведи-ка ты меня с этим своим Банником.

— Это как я сделаю? — не понял Баринов.

— По моим агентурным сведениям по субботам он нередко ужинает в «Национале». Ну и мы с тобой там покажемся, а? Пригласит за столик, дальше дело техники.

— А как замотивируем?

— Паша, ну ты прямо только что родился. Или солидный, преуспевающий мужчина не может появиться в ресторане с молодой и красивой женщиной?

— Он бестия хитрая и умная, вполне может нас раскусить, — с сомнением сказал Баринов.

— Тогда выложи все начистоту. По Марку Твену — «Говори всегда правду и тебе не придется ничего запоминать».

— А если его сегодня не окажется?

Марианна насмешливо посмотрела на него.

— Или тебе неприятно мое общество?

Баринов смешался, что-то попытался ответить, но получилось неуклюже и косноязычно. Марианна рассмеялась, посмотрела на часы.

— Ладно, решено. Встречаемся ровно в шесть у Центрального телеграфа. Сейчас дуй домой, мне тоже надо подготовиться... Да, и не забудь перстень, что гадалка подарила. А обручальное кольцо сними, оно другую ауру у носителя выявляет.

Информация Марианны не заинтересовала, показалась малозначимой и не относящейся к делу. Но ее предложение во время ужина «просканировать» Банника заслуживало рассмотрения. Потому как взгляд постороннего мог кое-что и прояснить. Или — еще больше запутать.

Перед залом Марианна взяла Баринова под руку, слегка сжала локоть и сказала вполголоса:

— Паша, не нервничай! Я знаю, что делаю, все будет тип-топ.

Завсегдатаем ресторанов Баринов не был, в «Национале» случилось как-то давно побывать на чьем-то банкете, в памяти ничего не сохранилось. Метрдотель вел к заказанному Марианной столику, но Баринов больше смотрел на посетителей, выискивая одиночных, чем на обстановку.

И вот — ай да коленкор! — за столиком в глубине он узнал Банника, но тот был не один! Напротив него, спиной к входу, сидела женщина.

C поздним раскаянием Баринов подумал о себе, почему-то в третьем лице:

«Эх, Паша, Паша! Совсем ты, брат, в этой катавасии нюх потерял! Уже мышей не ловишь. Он же здоровый, нормальный мужик, к тому же вдовец, ну почему не пойти в ресторан с женщиной! И вообще, что ты знаешь о его личной жизни?»

Они подошли почти вплотную, когда Банник их заметил и поспешил подняться, призывно махнув рукой.

— Привет, Павел Филиппович! Вот уж не ожидал! — Он бросил короткий взгляд на его спутницу, крепко пожал Баринову руку и, не отпуская, увлек к своему столику. — Галочка, прошу любить и жаловать — Павел Филиппович Баринов собственной персоной!

Молодая, довольно симпатичная женщина с интересом посмотрела на него снизу вверх и протянула руку.

— Здравствуйте! Вот вы, значит, какой, тот самый Баринов! — И интерес, и удивление ее казались неподдельными.

Баринов аккуратно пожал протянутую руку и только и нашелся в ответ:

— Ну, не знаю, тот самый или не тот, однако ж — Баринов.

— Тот, именно тот! — рассмеялся Банник. — Знакомься, Павел, это Галина, моя дочь. Последнее время видимся мы с ней редко, разве что вот так — поужинаем вместе. И вас приглашаю — составьте компанию! — Он сделал легкий поклон в сторону Марианны.

Баринов спохватился, повел рукой.

— Банник Николай Осипович, мой коллега и начальник. Марианна Арзыбова-Магницкая, астролог, прорицательница и ясновидящая.

— Ну-ну, Павел, зачем так официально! Просто — коллега, друг и единомышленник!

Сели за столик. Банник коротко бросил стоящему тут же метрдотелю: «Виктор Львович, распорядитесь, пожалуйста, чтобы заказ удвоили, плюс бутылочку «Абрау-Дюрсо», и обратился к Марианне:

— Редкая фамилия у вас. Да и профессия тоже.

Та обворожительно улыбнулась.

— Да-да, Николай Осипович, всё именно так, как вы думаете. Роман мой племянник, по мужу я Магницкая. А профессия... не лучше, но и не хуже других. Каждый на свой манер зарабатывает свой хлеб.

Удивительно быстро два официанта подкатили тележку, начали сноровисто накрывать стол.

— Однако! — на правах «друга» и «коллеги» Баринов не преминул подколоть Банника. — Со всем этим изобилием нам не справиться и до полуночи!

— Ничего, ничего, — добродушно сказал Банник, придирчиво оглядывая стол. — Вы же ужинать пришли? В хорошем ресторане торопиться не принято. А таких пожарских котлет больше нигде не подадут, уверяю вас! Ну что, начнем с шампанского? За знакомство, так?

Надо отдать должное, кухня в «Национале» на высоте, отметил про себя Баринов.

К котлетам мужчины выбрали водку, Галина предпочла «Мукузани», а Марианна снова едва притронулась губами к шампанскому в своем бокале.