Выжить вопреки - Игорь Викторович Поляков

с друзьями проводит привычно бесцельно. По утрам они собираются у теннисного стола и играют на вылет. Это раздражает тех, чьи окна выходят на это место – постоянный стук шарика о поверхность стола, кого хочешь сведет с ума. Как надоест, идут на речку Березовку, чьи кристально чистые и холодные воды более привлекательны, чем вода в Каме. Даже, несмотря на то, что идти около часа, они предпочитали уходить на Березовку, чем бултыхаться в загаженной Каме. Жизнь в их сонном городке в той летней жаре, что была в последние годы, замирала. Работал один единственный завод, который производил порох, старый добрый порох для нужд Армии. Когда-то в городе жило около сотни тысяч жителей, сейчас – пара десятков тысяч, и у большинства не было будущего.

Саня взял в руку целлулоидный шарик и повертел его, – размер совсем немного больше, чем там, - и подбросил. Своей крученой коронной подачей отправил его на сторону противника, который уже знал, что его ждет. И от этого терялась вся прелесть игры, - они досконально изучили манеру игры друг друга, и выигрывать было не интересно. Шарик то стремительно летел от ракетки к ракетке, то, вращаясь, зависал на доли секунды над столом, чтобы снова быть отбитым. Саня втянулся в игру и временно забыл о своих думах. Он играл значительно лучше своих друзей, поэтому чаще всего ему было скучновато. Но сейчас Виталя поймал кураж и отбивал одни из самых сложных его подач, поэтому Саня собрался. У Витали получалось практически все – резанные удары, которые Саня брал с трудом, удары с подкруткой, когда шарик, отскочив от стола, летит в противоположную сторону. Даже резанный слева, который у Витали редко когда получался, сегодня был хлестким и точным. Впервые за все время, что они играли в теннис, счет в игре был равный. Они играли до пятнадцати очков, а затем до перевеса в два очка, но было уже двадцать два на двадцать два, и Саня, видя довольное лицо Витали, улыбнулся ему в ответ:

-Что, Виталя, растешь на глазах.

-Я тебя сейчас сделаю, - ответил он с триумфом в голосе, и это его сгубило.

Виталя, довольный результатом, самоуверенно расслабился, а Саня, разозлившись на себя, собрался. Взяв следующие два очка, он посмотрел на растерянное лицо Витали, который уже почти праздновал победу, и сказал:

-Молодец, почти сделал меня.

-Почти не считается, - махнул ракеткой тот, и, положив её на стол, отошел.

Моня встал и подошел к столу. Вообще-то, его звали Эммануил, но Моня ему подходило больше. Невысокий рыхловатый парень был Моней, и никак по-другому его невозможно было назвать. Играл он в настольный теннис тоже плохо (а точнее – еще хуже, чем Виталя), но, учитывая, как играл Виталя, можно было ожидать чего угодно. Саня сразу собрался – может, сегодня день такой, располагает к тому, что у других получается все лучше.

Но не вышло – Саня сделал Моню с разгромным счетом, и, положив ракетку на стол, предложил:

-Пошли на речку, пока дойдем, уже жарко будет.

2.

Дорога к реке Березовке проходила вдоль больничного забора (там за забором было одноэтажное здание морга, одновременно пугающее и завораживающе-притягательное место, в наблюдении за которым они проводили много времени). И когда они шли мимо, Саня подумал, что его странные фантазии появились после того, как они с друзьями решили убедиться в городских слухах о Морговщике.

И память вернула его к тем событиям, которые оставили в сознании неизгладимый след.

Единственная больница в их городке располагалась на краю города в лесном массиве. Среди одноэтажных корпусов были проложены асфальтированные тротуары, разбиты клумбы, и вся территория была огорожена достаточно высоким дощатым забором. В этом заборе было много щелей и дырок, а летом за забором иногда происходили настолько занимательные события, что, хоть вечно лежи в траве и наблюдай. Хотя, конечно, нужно было оказаться в нужное время в нужном месте.

Забор, высокая трава и небольшие березовые рощицы создавали укрытия для ищущих уединения парочек, причем, чаще это были больные из расположенных рядом больничных отделений. Друзья подглядывали за сексуальными оргиями, разворачивающимися за забором, и это было значительно интереснее, чем телесериалы, но ощутимо короче. И реже, так как, попробуй, угадай, когда мужик с красными пятнами на теле приведет желтокожую женщину в лесок. Были и другие варианты действующих лиц, но эта парочка друзьям понравилась больше всего, поэтому, когда Виталя прибегал и звал «позырить на цветных», они уже знали, что их ждет. Виталя был среди них самый шустрый и, как чувствовал, когда это будет.

Много времени они также проводили у забора напротив морга. Это место притягивало их даже больше, так как о морге и человеке, который в нем работал, ходили ужасные слухи. И они заворожено наблюдали за маленьким одноэтажным зданием с одной дверью и двумя окнами с вечно закрытыми ставнями на них. Вокруг него не было деревьев, только высокая трава. Человек, которого они называли «Морговщик», держал овчарку, и, когда выходил из морга покурить, играл с ней, бросая палку, которую собака приносила ему.

-Думаешь, он кормит собаку человеческими потрохами? – спросил Моня шепотом, и Саня почувствовал, как по спине прошел холодок.

-Не знаю, - ответил он, смотря через щель в заборе на одноэтажное здание метрах в двадцати от них.

-Наверняка, - уверенно сказал Виталя.

Играющая за забором собака повернула голову в их направлении и зарычала. Друзья, синхронно вздрогнув, привстали с земли, готовясь быстро убежать, но пес снова бросился за палкой.

-Мне мать рассказывала, что Морговщик достает человеческие внутренности и