Выжить вопреки - Игорь Викторович Поляков

-Это мне решать, понравиться или нет.

-Не трогай моего сына, - спокойно сказала Элис.

Анатолий кивнул, глядя на равнодушное лицо Ивана и понимая, что ничего не добьется. Он встал и хотел уйти в дом, но остановился, когда мальчик запел. Тонким голосом и фальшивя, но именно те слова, которые он совсем не ожидал услышать и которые сам почти забыл. Но именно то, что было так органично этой безумной ночи.

Один матрос реставрировал старинную мебель

И хлебнул с ней горя.

Каждую ночь он спускался в гараж

И рыл подземный ход, чтоб добраться до моря.

В 30 лет он закончил,

Он вышел где-то в пустыне.

Он упал на колени в соленые волны

И приник к ним губами, как будто к святыне.

Жизнь ползет, как змея в траве

Пока мы водим хоровод у фонтана.

Сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь

Когда из-за гор начнет дуть трамонтана.

В тишине, наступившей после последних слов песни и нарушаемой только треском огня, Анатолий снова кивнул. И подумал о том, что бессмысленно спрашивать Бога, почему и как он сделал то и это. Впрочем, если и не Бог, то тем более бессмысленно, ибо, в таком случае, кто-то из них болен на голову.

4.

Утро следующего дня Анатолий встретил, как обычно, сидя на скамье и глядя вдаль. Даже если уже исполнилось то, чего ждал, привычку трудно преодолеть. Да и не смог он толком уснуть – ворочался всю ночь под тихое сопение своих гостей. Болела нога в месте укусов крыс, и всю ночь, и все утро, разные мысли лезли в голову.

«Трудно поверить, что мальчик тот, кто несет истину. Да, он странный и очень необычный. Знает слова песни, которая давно умерла и которую он не может знать в силу того, что родился через десятки лет после её смерти. Он мог, конечно, засунуть свой любопытный нос в мою тетрадь, но там написан только припев. И с крысой он общался – не знаю, как, но она так внимательно смотрела на него, словно слушала. Конечно, в тот момент это мне могло показаться, но … нет, не верю, что крысы просто так ушли, когда они уже почти победили».

Анатолий так задумался, что не заметил, что рядом с ним сидит Инна.

-Доброе утро, Отрок.

Анатолий посмотрел на Инну, подумав, почему она назвала его так, как называл его Старик, и коротко ответил:

-Доброе.

-О чем думаешь?

-О мальчике.

Инна кивнула и через минуту молчаливого разглядывания далеких западных гор сказала:

-Я тоже не сразу привыкла к некоторым странностям моего внука, но, согласись, вчера он нам помог выстоять в битве.

-Это меня и смущает. – Анатолий посмотрел на поле битвы, где еще местами дымились трупы крыс. – Он договорился с этим чертовым отродьем, и это неправильно.

-В тебе еще есть оставшиеся в прошлом понятия: Бог и Дьявол, добро и зло. На самом деле, разделять эти понятия нельзя – добро есть зло, и наоборот.

-Значит, если я вас встретил, приютил и накормил, то это неправильно.

-Не знаю, может и так. Это, с какой стороны посмотреть.

-Нет, так не может быть. – Анатолий посмотрел Инне в глаза. – Нельзя не помогать друг другу, потому что мы тогда превратимся в зверей.

-Согласна с тобой, но в этом и есть наша беда: мы родились и впитали с молоком матери другие понятия о Боге. – Инна твердо смотрела в глаза Анатолия. – Я тоже долго не могла смириться с тем, что помочь человеку не является благом. Сейчас я порой думаю, что лучше пройти мимо, чтобы он не надеялся на то, что кто-то окажет ему помощь в деле, с которым он должен справиться сам.

Анатолий минуту сидел молча, а потом сказал:

-Я так понял, что ваш приход является злом для меня.

-Надеюсь, что нет, но так вполне может быть.

-Если это наше будущее, то становиться грустно, - сказал Анатолий, покачав головой. – Старик говорил совсем другое, и я ждал вас, потому что верил, что мир сразу изменится.

Инна в ответ пожала плечами и сказала:

-Бог есть добро, и Бог есть зло. На каждое зло есть добро, и каждая благость может обернуться для тебя черной неблагодарностью.

Они сидели молча и думали – Инна о том, что было, Анатолий о том, что будет.

От размышлений их оторвал Виктор, который вышел из дома и спросил:

-Лопата есть? Надо закопать крысиные трупы, чтобы не гнили.

Анатолий кивнул и, встав со скамьи, пошел за инструментом. День начинался и в работе проще принять те изменения в его жизни, которые ему не очень нравились.

Лопаты было две, и обе дышали на ладан, поэтому они с Виктором выкопали небольшую и не глубокую яму. Элис с Инной стали подтаскивать трупы крыс и сбрасывать их в эту яму, Анатолий с Виктором присоединились к ним, и только Иван сидел на скамье, жмурясь встающему солнцу. Анатолий периодически смотрел на него, думая о том, что все не так, как он ожидал. И еще постепенно все сильнее стала болеть нога, и, когда они закончили, Анатолий уже ощутимо хромал.

-Садись, и давай посмотрим на ногу, - сказала Инна, устало обтерев пот со лба, и показывая рукой на скамью.

Анатолий задрал вверх правую штанину своих ветхих и грязных брюк. Зловещая краснота вокруг укусов крыс в области икроножной мышцы. Её языки уже взметнулись вверх.

-Болит? – спросила Инна.

-Да, - кивнул Анатолий.

Инна подняла глаза от ноги и посмотрела на лицо Анатолия: слипшиеся от пота волосы, мокрая кожа и яркий румянец на щеках. Она приложила руку к его лбу и почувствовала, как горяча его кожа.

-У тебя высокая температура, - сказала она, уже утверждая.