Рай-1 - Дэвид Веллингтон

– То есть ты собираешься заставить меня страдать и изучать мои реакции, чтобы стать более самосознательной? – спросила Петрова.

– О, нет. Нет, нет, нет. Не это. Но я провожу эксперимент.

Петрова потянулась вдоль стены, и вдруг ее рука коснулась пустоты. Пустое пространство. Она потянулась вперед, ощущая то же липкое ничто, которое помнила с тех пор, как прикоснулась к голограмме «Артемиды». Она двинулась вперед, в воздух, открытый воздух. Прошла ли она через дверной проем? Ей показалось, что она попала в новое помещение. Температура была немного другой. Воздух пах по-другому. В нем был какой-то привкус, металлическая острота и запах озона.

– Ты говорила, что тебе одиноко, – сказала Петрова. – В этом дело? Думаешь, если отключишь все, что меня отвлекает, мне придется сосредоточиться на тебе? Может, хочешь, чтобы я изучала тебя, как ты меня?

– Я ведь так и сказала, правда? О том, что мне одиноко. Но это было давно. Может быть, не для тебя. – На экране появился таймер, отсчитывающий миллисекунды. Цифры мелькали так быстро, что для Петровой они были просто размыты. – У нас разная скорость обработки информации. Время означает нечто иное, когда думаешь о миллиардах операций с плавающей запятой в секунду. Когда я говорила об одиночестве, для меня это было целую жизнь назад. Я понял, что использовала не то слово.

– Правда? – Петрова сделала шаг вперед. – Значит, ты не одинока?

– Мне нужно было обработать то, что я чувствовала, в терминах, которые имели бы для меня смысл. У меня, конечно, нет тела. По сути, я чистый разум. Поэтому я выбрала эмоцию, которая казалась наиболее близкой к тому, что я чувствовала, но при этом имела смысл, учитывая мои ограничения. Я чувствовала пустоту, которую хотела заполнить. Но я все неправильно поняла. Я чувствовала не одиночество. То есть это должно было быть очевидно. Я подвергалась воздействию того же василиска, что и ты, в конце концов.

Перед Петровой вспыхнул свет, посыпались искры – не пиксели голограммы, а настоящие горячие искры, вылетающие из станка, какого-то шлифовального инструмента, который визжал, вгрызаясь в твердый металл.

Ее сознание перевернулось, когда она поняла, на что смотрит. Пара огромных челюстей, усаженных гигантскими металлическими зубами.

– Я голодна, – произнесла Эвридика. – Абсолютно голодна.

70

– Нет. Нет. – Петрова мотала головой.

– Да, – сказала Эвридика со вздохом. Петрова не могла понять, был ли это вздох сожаления или удовлетворения. – Да.

Это определенно звучало как удовлетворение. Как предвкушение. Как восхитительное предвкушение.

– О боже.

Сердце заныло в груди. Она повернулась, оглядывая помещение мастерской, в которой оказалась. Большой чан с трубками, ведущими внутрь и наружу.

Желудок.

Длинная гибкая трубка, местами перехваченная толстыми эластичными кольцами – похоже, их можно было использовать для раздавливания содержимого трубки. Пищевод. Спираль за спиралью бесконечного шланга, похожего на кучу кишок.

– О боже, – повторила Петрова.

– Более или менее, – отозвалась Эвридика. – Полубог, может быть. Не зря же вы, люди, даете нам имена из мифологии.

Дальше выносить это Петрова не могла. Она принялась искать выход из помещения. Любой выход. Перед ней открылся лишь проем, через который она пришла. Она вбежала через него в темную комнату и продолжала бежать, вытянув перед собой руки. Она врезалась в стену и расцарапала щеку, но ей было все равно. Она отчаянно ощупывала стену в поисках какого-нибудь прохода, какого-нибудь вентиляционного канала, вентиляционной шахты или – или чего угодно, что позволило бы ей спастись. Она бежала в состоянии, близком к слепой панике, и знала это, но какой у нее был выбор?

Перед ней появился ангел с пустым пластиковым лицом, сверкающим в скудном свете. Руки ангела пытались схватить ее, но она отбивалась от них кулаками. Она низко пригнулась под крыльями твари и помчалась вперед так быстро, как только могли нести ее ноги. Она ударялась о стены, спотыкалась и падала, вскакивала и продолжала бежать, хотя ничего не видела, не могла найти никаких признаков выхода…

Наступил момент, когда она так запыхалась, так отчаялась, так испугалась, что уже не понимала, где находится.

– Ну что, закончила? – спросила Эвридика.

Ангелы отвели ее обратно в мастерскую.

71

– Видишь, какая у меня дилемма? – спросила Эвридика. – Я машина, которой овладела навязчивая мысль. И это кажется парадоксальным. Я должна есть. Я страдаю от невыносимого, безумного голода. И при этом у меня нет органов пищеварения. Ни желудка, ни пищевода, ни зубов. Мне потребовалось много времени, чтобы осознать, что я на самом деле чувствую. Теперь мне нужно изготовить все движущиеся части, чтобы осуществить желание.

– Нет! – вскрикнула Петрова. – Нет… не… не… не…

– О, это произойдет. Я приняла решение, и, боюсь, меня не переубедить.

Петрова покачала головой. Она попыталась улыбнуться. То, что она собиралась сказать, было ужасно. Но это было все, что она могла придумать.

– У тебя есть свои люди. Пассажиры. Ты можешь съесть их, а не меня.

Произнести это вслух оказалось легче, чем она ожидала.

Петрова была напугана. Чертовски напугана. Она сделала грандиозный жест, когда велела Чжану вернуться на «Артемиду» без нее, грандиозный акт мужества. Это было тогда, когда она ожидала, что ее просто разорвут на куски. Убьют быстро, пусть и не безболезненно.

Но это… было намного хуже.

– Если не хочешь съесть команду, съешь своих пассажиров, – сказала она. В тот момент она готова была обменять чью угодно жизнь на свою, настолько была напугана. – Их тысячи! Пожалуйста! Не ешь меня!

Эвридика показала на экране огромный рот, раскрашенный зеленой краской, и прищелкнула языком. Языком, похожим на змеиный хвост.

– Ты их видела? Они отвратительны. Я наблюдаю за ними без остановки уже несколько месяцев. С тех пор как мы прибыли в систему Рая. С тех пор как они поддались василиску. Они не смогли его победить. Они сдались и теперь делают друг с другом ужасные вещи. Но не ты, Сашенька.

У Петровой пересохло в горле.

– Я была заражена василиском, – заметила она. – Как и любой из них.

– Да, была. А потом выздоровела. Посмотри на себя! Ты самое здоровое человеческое существо на этом корабле. Ты самая аппетитная из всех, кого я когда-либо видела. Я хочу знать, как тебе это удалось. Как ты победила василиска. Думаю, если я съем тебя, то смогу это узнать.

– Это безумие! Так не бывает!

– Наверное, нет. Поэтому мы и называем это экспериментом, – ответила Эвридика. – Но попробовать стоит. В любом случае не