Танец времени - Эрик Флинт

Темные, массивные, величественные под своими кронами - и совершенно безразличные к любому из этих слов. Какое дело горам до попыток их изобразить - не говоря уже о мелких политических волнениях и заботах людей? Они просто были. И, будучи такими, затмевали любую династию.

Тогда она поняла свое решение. Оно пришло к ней внезапно и во всем своем великолепии.

-Это так очевидно, - счастливо сказала она.- Не могу поверить, что мне потребовалось так много времени, чтобы понять это.

-Может быть, вы будете так добры, чтобы разъяснить мне это «очевидное»» решение в какой-то момент?" - ворчливо сказал Усанас.

Антонина одарила горы милой улыбкой.

-О, да. Ты сможешь убедиться в этом, когда придет время.

Пешавар, на Гиндукуше

Кунгас начал последнюю атаку незадолго до рассвета. К восходу солнца его кушанские солдаты продемонстрировали членам клана патан, что они так же искусны в бою в скалах, как и повстанцы, и гораздо более дисциплинированы.

Не говоря уже о более многочисленности. Кунгас рассчитал - правильно, теперь это было ясно, - что в данный момент малва были слишком заняты Велисарием в южном Пенджабе, чтобы предпринять какое-либо серьезное нападение на новое кушанское царство, которое он создавал в горах на северо-западе.

Итак, он оставил небольшой отряд охранять перевалы, в то время как сам повел большую часть своей армии подавлять эту первую попытку любого племени патан восстать против его правления.

Первого - и, надеюсь, последнего. При всей своей безжалостности, когда это было необходимо, Кунгас не получал удовольствия от убийства.

"Подавлять" было эвфемизмом.

К позднему утру члены клана были разбиты, и кушаны ворвались в их окруженный стенами город, приютившийся в горных скалах.

Затем они начали резню, о которой приказал Кунгас. Ни одному члену этого клана патан не позволили бы выжить. Ни женщинам, ни детям, ни старикам. Все животные в городе также должны были быть убиты. Тогда сам город был бы полностью разрушен. Не просто уничтожен огнем, а взорван. Стерт с лица земли. У Кунгаса было достаточно пороха, чтобы позволить себе это, теперь, когда линии снабжения через Персию были налажены и припасы потоком шли к нему.

Пока его кушаны заканчивали это дело, патаны из других кланов, союзных Кунгасу, преследовали и убивали воинов-патанов, которые пытались бежать под прикрытие гор.

Таких было немного.

Патаны могли быть такими же глупыми, как и все живые люди, но им никогда всегда хватало смелости.

Все, кроме горстки побежденных членов клана, погибли в городе, отчаянно пытаясь защитить своих сородичей.

* * *

К середине дня это было кончено. Весь клан прекратил свое существование.

Все это время Кунгас оставался на своей позиции высоко на соседней горе - на самом деле это был отрог того же хребта, - наблюдая за происходящим.

На протяжении всего этого времени на его лице не было никакого выражения.

Совсем никакого. Вождям патанов, которые стояли там с ним, лидерам союзных кланов, это вообще не казалось лицом. Просто неподвижная железная маска.

Этим старикам рассказывали, что в своем дворце в Пешаваре новый король гор, как известно, время от времени проявлял какое-нибудь выражение.

Не часто, и обычно только в присутствии его жены-гречанки.

Это было возможно, думали они, хотя у них были свои сомнения. Трудно было представить, что на этой нечеловеческой маске лица когда-либо проявлялись эмоции.

Все еще.

Возможно. В конце концов, эта женщина была известна как колдунья.

Однако вожди кланов знали , что с таким королем, как этот, и его царицей-ведьмой восстание было безумием.

Любая форма открытого сопротивления. Уничтоженный клан даже не восстал. Они просто думали использовать старый и хорошо испытанный метод запугивания нового потенциального правителя гор, убив одного из его сборщиков налогов.

Сборщик налогов действительно был убит.

В свою очередь, Кунгас теперь доказал, что он действительно царь гор. Арифметика уравнения была ясна даже этим неграмотным лидерам кланов.

Кланы убивали сборщиков налогов.

Цари, настоящие цари, убивали кланы.

Да будет так. Старики, сами не чуждые жестокости, решили посмотреть на это с другой стороны. В конце концов, новый царь не слишком вмешивался в их дела, пока они ему повиновались

Когда Кунгас вернулся в Пешавар, он был в очень плохом настроении.

-Это было грязное дело, - сказал он своей жене Ирине. Теперь он открыто хмурился в уединении их покоев во дворце.

-Это твоя вина. Если бы ты не расшевелил этих идиотов из клана, позволивших своим молодым женщинам называть себя сарматками и вступать в вашу идиотскую так называемую «гвардию царицы», этого бы не случилось.

Обвинение было крайне несправедливым, причем по многим пунктам, но Ирина хранила молчание. Пока настроение Кунгаса не улучшилось, спорить с ним не имело смысла.

Да, это правда, что тонкий подрыв патриархализма патанов Ириной раздражал вождей кланов.

Ну и что? Все раздражало этих варварских стариков. Для «консервативного мышления» они были тем же, чем океан для «влажного и соленого». Они практически определили этот термин.

И, опять же, ну и что? Ирина и Кунгас - с Велисарием, в прошлые времена, когда они все еще были с ним в Персии - тщательно обсудили этот вопрос. Никто никогда не правил этими горами в том смысле, в каком «правил»» в цивилизованных низинах.

Точно так же, как никто никогда не «правил»» великими степями на севере, в которые она и Кунгас планировали расширить свое королевство.

Но если царь не мог править горами и степями, он мог доминировать над ними. Доминировать над ними так же основательно и безраздельно, как в будущую эпоху в другой вселенной доминировали бы над ними монгольские ханы.

Однако было одно ключевое отличие, и Кунгас понимал это так же хорошо, как и она.

Новое кушанское царство в Центральной Азии будет использовать те же методы, что и монголы, это правда.

Методы, которые, в конце концов, свелись к простому принципу: выступите против нас, и мы убьем всех вас, вплоть до младенцев и собак.

Но у этого не было той же цели. В будущем, в той, другой вселенной, у Чингисхана и его преемников не было другой цели, кроме как просто наслаждаться щедростью своего правления, которая сопровождалась ежегодной данью.

Кунгас и Ирина, с другой стороны, намеревались со временем создать настоящую нацию здесь, в Центральной Азии.

И этого нельзя было добиться,