Личный аптекарь императора. Том 9 - Егор Золотарев

class="p1">Пёс развернулся и неспеша убежал по тропе за дом, а мы втроем зашли в темные сени.

— Ноги от снега отряхните и заходите, — велел хозяин дома и открыл следующую дверь.

Потоптавшись у порога, мы зашли в дом.

— Ну здорова ещё раз, чертяга! — Степан Кедров крепко обнял Диму. — Какими судьбами в нашу глушь?

— О деле потом, — отмахнулся Дима. — Сначала познакомься с сыном моим.

Тот, кого я принял за старика, оказался не старше Димы. Длинная нечёсаная борода и копна вьющихся русых волос прибавляли ему возраста.

— Помню я Сашку. Только ему лет пять было, когда мы в последний раз виделись, — Степан сначала крепко пожал мне руку, а потом заключил в медвежьи объятья. — Ух какой стал. Богатырь!

— Рад с вами познакомиться, Степан… Как вас по отчеству? — ответил я.

— Да ладно тебе, давай по-простому, по-дружески. Не надо мне «выкать». Степан я, понял?

— Понял, Степан, — кивнул я.

Глеб пожал руку магу растений, но оставался как всегда собран и суров. Настоящий телохранитель.

Пока мы здоровались, Дима принялся выкладывать на стол гостинцы, которые мы купили по пути: шоколад, вяленное мясо, набор садовых инструментов, полотенца, кухонные ножи, и ещё много того, что может пригодиться в хозяйстве.

— Чувствую, не просто так вы ко мне наведались, — сказал Степан, когда мы сели за стол, на котором появились различные варенья, мёд и яблочная пастила. — Говори, Димка, какая нужда заставила приехать ко мне?

— Прав ты, Стёпка. Нужда, — горько усмехнулся Дима. — По-другому мы с тобой не видимся. В сыне всё дело.

— А что такое? — маг внимательно посмотрел на меня.

— Ты сам скажи, — загадочно ответил отец.

Степан усмехнулся и велел мне.

— Ну, Сашка, давай сюда руку. Гляну, что к чему.

Мне самому стало интересно, что он намерен делать. Я протянул руку, которую он повернул ладонью вверх и внимательно вгляделся.

— Да ты что! Не может быть! — выкрикнул он и вытаращился на меня испуганными глазами. — Дима, твой сын… двуликий.

Глава 23

Мне не понравилась реакция Степана. Неужели он видит меня? Настоящего меня…

— Что значит «двуликий»? — совладав с собой, спросил я.

Степан ничего не ответил. Он продолжал вглядываться в мою ладонь, проводя указательным пальцам по линиям.

— Двуликие имеют склонность к двум видам магии, — ответил за мага Дима.

— Верно, верно, — повторил словно мантру Степан и поднял на меня взгляд.

У него были карие глаза с золотистыми прожилками. Прямо как у тигра, проживающего в жарких тропических лесах Бриголии. Шкура этого тигра лежала в свое время на полу у моей кровати в башне.

— Ты уже открыл в себе вторую способность? — спросил он.

— Да, — вновь вставил Дима. — Именно поэтому мы пришли сюда. Только ты сможешь научить его управляться магией растений.

— Что? Ты — маг растений? — на лице Степана читался нескрываемый восторг. — Дима, ты привёл ко мне ученика⁈

— Ученик — это слишком сильно сказано, — осадил я его. — У меня нет времени на то чтобы учиться всем премудростям этой способности. Нужен всего день или два, чтобы понять, что вообще я могу.

— День или два? — словно эхо повторил он. — Но за это время мы ничего не успеем.

— Придётся постараться. Предлагаю не откладывать и приступить к обучению прямо сейчас.

— Хм… времени мало, но кое-чему ты можешь научиться, — подумав, ответил он. Затем развернулся к Глебу и Диме. — Вам пора. Собирайтесь и уезжайте. Простите, что так бесцеремонно выгоняю, но Саша прав — надо начинать прямо сейчас. Дам ему основы, а дальше уж пусть сам.

Глеб сначала запротестовал, сказав, что не оставит меня одного, но мы с Димой заверили, что здесь со мной точно ничего не случится. Никто не будет знать, что я в гостях у Моховика. Даже родные.

Мы с магом проводили Диму и Глеба до крыльца, посмотрели вслед уезжающей машине и вернулись в дом.

— Ну и щегол же ты, — усмехнувшись сказал маг, рассматривая мои ботинки и шерстяное пальто.

— В смысле? — не понял я.

— Что ж ты посреди зимы щеголяешь в такой одежонке? Это у вас в столице зимы почти нет. Снег выпасть не успевает и уже тает. А здесь у нас зима суровая. Сам видел, какие сугробы. Уже неделю по ночам температура до тридцати градусов опускается.

— Ничего другого я с собой не привёз, — пожал плечами. — Я не мерзлявый.

— Ага, «не мерзлявый», — усмехнулся он. — От машины до дома пробежать — не мерзлявый, а для нашего дела одежонка твоя не годится. Сейчас подберу тебе что-нибудь из своего. Должно подойти.

Он отошел за занавеску, за которой виднелась кровать и край печи, и принялся что-то перетаскивать и чем-то шуршать, бурча себе под нос.

Я тем временем огляделся. Дом был добротный и, как я и предполагал, примерно на метр вкопан в землю. Видимо для тепла. А, может, и для других целей — не знаю.

Выструганные стены покрывал толстый слой голубой краски. В больших самодельных рамках за стеклом находились черно-белые фотографии. Вдоль стен стояли широкие скамьи, покрытые домоткаными разноцветными покрывалами. В дальнем углу находилась мини мастерская с плотничьими инструментами, среди которых я разглядел рубанок, стамеску, молоток и пилу.

Вообще в доме было довольно чисто и уютно, только совсем не современно. Кажется, будто так жили лет сто назад: ни телевизора, ни холодильника. Радио и то нет.

— Вот, нашёл! — с довольным видом Степан показался из-за занавески.

В одной руке у него был тулуп из овчины, во второй — тяжелые валенки с высоким голенищем.

— Этот тулуп ещё отец мой носил, а валенки совсем новые, не разношенные. Держи, — он подошёл и протянул мне.

— Спасибо, конечно. Но зачем? — озадаченно спросил я.

— Одевайся и пошли.

Степан снял с крючка шерстяной свитер, ватные штаны и, опустившись на скамью, начал одеваться.

— Куда мы идём? — настороженно спросил я.

Время уже перевалило за полдень, и скоро начнёт темнеть.

— В лес, куда же ещё? Ты ведь сам сказал, что времени мало, — он затянул на щиколотках завязки у ватных штанов и вопросительно уставился на меня.