Ступени над Бездной. Том 1 - Баобэй Мэйжэнь

– Я вижу только один способ подготовиться к этому испытанию как следует.

Он без колебаний протянул юноше руку, чтобы провести парное совершенствование. Наблюдатели хлопали глазами и болтались в воздухе вокруг них, и Хай Минъюэ ощутил себя неловко перед ними.

– Это может быть расценено как мошенничество, – ответил он, отводя взгляд. – Наблюдатели передают всю информацию судьям, и нас могут дисквалифицировать. Стоит ли идти на подобный риск, Ши Хао?

Ши Хао, подумав немного, собрал на кончиках пальцев свою ци, и внезапный порыв ветра погасил все свечи в пустом зале библиотеки.

– Теперь они ничего не сумеют разглядеть. Насколько мне известно, у них нет ушей, чтобы что-то услышать.

– А если кто-то войдет?

– Скоро отбой. Увидев запертые двери и погашенные свечи, вошедший с большой вероятностью решит вернуться завтра. Не беспокойся. Иди сюда.

Почувствовав горячую ладонь Ши Хао на своей, Хай Минъюэ перестал сомневаться, ведь если Ши Хао готов пойти на риск, значит, это стоит того. Он закрыл глаза и подвинулся ближе, позволяя золотой ци проникнуть в его меридианы.

Но не прошло и нескольких минут, как от порога зала послышался шорох и тонкая полоска света легла на пол. В зал вошел человек, освещая себе дорогу свечой. В ту же секунду юноши заледенели, почувствовав чье-то присутствие. Их руки моментально разъединились, но было уже поздно.

Юй-эр стояла, распахнув глаза, прямо перед их столом, не моргая и не дыша. Она открывала и закрывала рот, не смея издать ни звука, а ее лицо меняло оттенки чаще, чем Хэ Жуй менял платья.

Затем она развернулась и на негнущихся ногах вышла. За стенкой послышался возглас Цин Лянь: «Почему ты вышла? Уже все полки просмотрела?»

Юй-эр сбивчиво ответила: «В том зале… так душно. Так жарко. Лучше мы придем туда позже, когда станет прохладнее. А то и голова закружиться может. У меня прямо так си-и-ильно закружилась! Лучше нам пойти отдыхать, а то завтра будет тяжелый день, если не выспимся как следует! Интересно, что за блюдо нам доставят сегодня? Повар, готовящий еду, которую нам присылают, необычайно талантлив. Надо сказать молодому господину Баю, чтобы щедро наградил его!»

Судя по звукам, девушки покинули соседнюю комнату. Ши Хао широко улыбнулся и вновь прильнул ближе.

– Теперь мы точно одни, Минъюэ.

Снаружи ветер качал розовые ветки сливы мэйхуа, снег летел на землю крупными хлопьями.

* * *

Ночью яркий свет луны пробивался сквозь плотные ставни окон. Хай Минъюэ не спал. Он не мог выкинуть из головы волшебную книгу Чэн-эра. Он ни в коем случае не думал о том, чтобы тайком стащить ее у спящего брата и узнать ее секреты. Он думал о Пьянице Сюе.

Откуда у него такая ценная книга? Ведь он знал, что она особенная, иначе зачем сказал то, что сказал?

Ржавые мечи, которые он подарил братьям, стояли нетронутые в углу.

«Парные мечи, выкованные из сердца будды? Так он сказал?» – подумал Хай Минъюэ, поднимаясь с постели.

Он взял один из мечей и обнажил его в лунном свете. Меч не отзывался на его призыв, он оставался таким же ржавым и безжизненным. Ци, направленная в рукоять, проходила насквозь и растворялась в воздухе.

Может ли это оказаться правдой?

Так и не получив ответа от меча, Хай Минъюэ удрученно тряхнул головой, но на всякий случай запечатал ржавую рухлядь в волшебном рукаве своей формы. Если ему придется защищать бесполезных старших принцев от неизвестного противника, она может ему понадобиться.

Часть 8

Три сокровища (II)

У входа в подземелье Чжуансюй на рассвете уже толпились отряды юных заклинателей. Бай Шэнси стоял возле массивных каменных дверей, на которых была вырезана голова дракона.

– Ваши отряды войдут в эти двери поочередно, согласно результатам жеребьевки, – объяснил он. – Внутри вас ожидает опасный противник, у которого вам потребуется отобрать артефакт, который вы создали. Используйте все свои боевые навыки и не забывайте работать сообща, потому что вы одна команда. Время в подземелье Чжуансюй течет быстрее, чем на поверхности, поэтому даже если ваш бой продлится весь день, судьи будут все еще ждать вас снаружи. Однако если бой продлится так долго, что поставит под угрозу чью-то жизнь, судьи завершат поединок и испытание не будет засчитано.

С замиранием сердца сотня юношей ждали, когда вызовут первый отряд. Бай Шэнси направил заклинание на дверь, и тут же над головой дракона высветилось число девятнадцать. Это был отряд Чэн-эра. Юноша непоколебимо сделал шаг вперед, ведя за собой своих товарищей, поклонился Бай Шэнси, сжимая в руке свой меч «Указ Императора», и массивные двери раскрылись перед ним. Внутри была только черная пустота. Чэн-эр без промедления шагнул прямо во тьму и исчез, как и члены его отряда. Двери закрылись, и глаза дракона загорелись алым.

Хай Минъюэ с замиранием сердца следил за головой дракона, гадая, сколько им придется ждать, чтобы пройти испытание. Но буквально через пять или десять минут глаза потухли, и Бай Шэнси произнес: «Следующий отряд». Новое число появилось над головой дракона.

Один за другим отряды покидали зал, исчезая в кромешной тьме. Когда очередь дошла до отряда Ши Хао, юноша одарил Хай Минъюэ уверенной улыбкой на прощание. На его поясе висел низкопробный меч.

– Я выйду победителем и в этом испытании, – сказал он.

Когда огласили результаты первого испытания, Ши Хао оказался на первом месте по количеству баллов и теперь ничуть не сомневался в своей победе. Вторым в списке оказался его кроткий товарищ, музыкант Цзин Синь, который за неделю так вдохновился уникальной личностью Ши Хао, что теперь не отходил от него и сиял каждый раз, когда Ши Хао с ним разговаривал. Они вдвоем и еще два юноши из первого отряда исчезли за тяжелыми дверями.

Своей очереди отряду Хай Минъюэ пришлось ждать невыносимо долго. Хэ Чэн и Хэ Жуй издавали тяжелые вздохи каждые полминуты, ворчали себе под нос оскорбления и жалобы, Хэ Жуй уже успел причесаться больше двадцати раз и нанести боевой макияж, Хэ Чэн отполировал свой меч так, что его лезвие отражало красоту Хэ Жуя еще лучше, чем бронзовое зеркало, и Хэ Жуй не побрезговал подправить черноту своих бровей и бледность лица смотрясь в меч брата.

Отряд Хай Минъюэ вызвали на бой последним. Все это время они доводили Бай Шэнси до белого каления своими жалобами, но юноша натянул вежливую маску и проявлял стоическую выдержку. Ни единого упрека не