Эпоха Сочувствия Том 1: Балы и бомбы - Святослав Владимирович Макаревский

Ксардия вернулась из воспоминаний в трясущийся вагон. Мать молчала – она закончила со своими вопросами, так напугавшими Ксардию. Мать, верно, и подумать не могла, что дочь «грешит против Господа и нравственности». И Ксардия старалась не думать о том, что сделала бы мать, если бы узнала…

Но теперь всё зашло слишком далеко, и ей придётся кардинально изменить свою жизнь. Избавиться от ребёнка – Ксардии даже и рассматривать такой вариант не хотелось: он нёс в себе опасность и её физическому здоровью – процедура страшная, как пытка – и психологическому – это ведь означало не дать появиться на свет новому человеку. Да и, вдобавок, на её с Верленом отношения пала бы тень. Может быть, они бы поссорились…

И просто – ну нет смысла избавляться от ребёнка! У Верлена много денег, и в нищете они жить не будут…

«О чём я думаю?» – ужаснулась Ксардия, инстинктивно положив руку на живот. Пока ещё он был почти не заметен…

Поезд медленно подходил к станции. Вагоны шатало на крутых стрелках, тяжело пыхтел паровоз, скрипели тормоза, грохотали колёса, тарелками в тарелки ударяли вагонные буфера. Отец зачем-то попытался встать на ноги, но от тряски ударился головой об откинутую верхнюю полку.

– Будьте осторожнее, уважаемый! – посоветовал ему пробегавший по коридору проводник.

Зашипели тормоза, состав остановился, и пассажиры, толпясь в проходе и на вагонных площадках, проследовали к выходу. Сельмский вокзал был одним из самых старых и неудобных в стране – мало путей, узкие платформы, деревянный дебаркадер. Люди вываливались из вагонов и попадали из давки в давку.

– Осторожнее! – отец схватил мать за руку, чтобы её не унесло толпой.

– Господь Ир-Шаддай! – одними губами пробормотала та.

Сквозь толпу протискивалась группа весёлых охотников с ружьями и походными мешками. Они уже были пьяны и горланили не самые приличные песни. Полицейский в будке проводил мужчин тревожным взглядом – как бы что ни учинили, но останавливать их не стал.

Когда Ваэрдэтси уже почти дошли до выхода, сзади послышались крики и громкая ругань. Крики переросли в истошные вопли, и Ксардия против желания обернулась. На платформе, между двумя вагонами, собралось несколько железнодорожных служащих: один из них скорбно снял фуражку и осенил себя святым символом.

– Пойдём! – требовательно проскрипел отец. Он, очевидно, не хотел, чтобы она знала, что там произошло. Но отец опоздал. Догадаться было несложно.

Внутри здания вокзала они услышали голоса, обсуждавшие произошедшее:

– Да что там случилось?

– Паровоз отцепили, и вагоны покатились. А этот парень провалился между вагонами, и его задавило.

– Так у вагонов есть же тормоз? – недоумённо восклицал кто-то.

– Только у одного, и тормоз, видимо, забыли поставить. И какая муха этого парня укусила, что он туда полез? Что ему надо было? Вроде прилично одетый, с чемоданом денег!

Ксардия почувствовала, что задыхается. Нет, не может же это быть Верлен! Она резко остановилась и схватилась за сердце. Мать недовольно оглянулась на неё.

– Одним идиотом меньше, – цинично заявил отец. – Пойдём, Ксардия, нас ждут.

«Это не он!» – про себя повторила Ксардия, оглядываясь. Но за спинами людей ничего увидеть было невозможно.

«Конечно, это не он!» – убеждала себя она. Верлен должен был сесть на предыдущий поезд и дожидаться их где-то на привокзальной площади. Так как в Сельме переписываться будет проблематично, Ксардия с возлюбленным договорилась: тот будет скрытно следить за ней и её семьёй.

А вдруг он и следил – залез между вагонов и следил, а затем попал под колёса?

Ксардия заметила скамейку и, не сказав родителям ни слова, присела туда. Всё тело её налилось невероятной гнетущей тяжестью, а перед глазами мелькали ужасающие картины. Ей стало дурно, и она поняла, что сейчас потеряет сознание…

– Что с тобой такое? – обеспокоенно и раздражённо одновременно осведомилась мать.

– Не знаю… – выдохнула Ксардия. – Воображение… разыгралось… наверное…

Ксардия отвернулась от матери – ей казалось, что если та продолжит смотреть ей в лицо, то сможет прочитать её мысли. И вовремя повернулась – потому что в зал ожидания со стороны города, борясь со встречным людским потоком, зашёл Верлен! Ксардия едва удержалась от того, чтобы вскочить со скамейки, подбежать к нему и обнять…Вместо этого она, вспомнив их договорённости, достала из кармана платок и протёрла левый глаз. Верлен всё понял и ушёл в сторону касс.

Не зря они все эти сигналы разработали! Ксардия лишь понадеялась, что родители его не заметили.

– Мне уже лучше, – сказала Ксардия. – Эта внезапная смерть… потрясла меня.

Отец смотрел на неё с озабоченностью, но с ещё большим волнением он поглядывал на карманные часы. «Нас ждут» – так сказал он.

Разум Ксардии, восстановившийся после внезапного и сильного испуга, теперь обдумывал эти слова.

– Кто нас ждёт? – спросила она, вставая. Отец ответил непонимающим взглядом.

– Ты же сказал, что нас ждут, – подтолкнула она его.

– Я такого не говорил! – заявил отец. – Впрочем, нас и впрямь ждут.

Ксардии пришлось довольствоваться этими туманными намёками. Она с родителями вышли на небольшую привокзальную площадь, наполненную экипажами; многочисленные извозчики и представители гостиниц держали таблички с именами прибывающих пассажиров. Нужных имён Ксардия не обнаружила, как ни искала. Отец возмущался, ругался, но больше всего он волновался. В итоге он сорвался на носильщика, катавшего всюду за ними их багаж.

– Что вы тут мечетесь… Отвезите лучше в камеру хранения! – воскликнул он, махнув рукой. – Малайна, а вы с Ксардией пойдите почту проверьте! Быть может, там записку оставили.

Махнув рукой в сторону почтовой станции, располагавшейся на той же площади, что и железнодорожная, отец ушёл в камеру хранения. Ксардия же проследовала за матерью, безуспешно пытаясь добиться от неё ответа на вопрос: «Кто нас ждёт?».

– Вы уверены, что вам должно было прийти письмо? – спросил почтовый служащий, ничего не обнаружив.

– Да, да, уверена! – раздражённо ответила мать.

– Возможно, письмо ещё не было доставлено, – развёл руками мужчина за прилавком. – Если оно из Вигиона и послано недавно, то поезд только приехал, и почтовый вагон вряд ли уже разгрузили.

– Я понимаю, уважаемый, мы сами с этого поезда, – мать говорила так, будто с трудом сдерживала гнев. – Прошу вас поискать ещё!

Служащий, подавив вздох, подчинился. Он снова исчез в соседнем помещении, уставленном большими стеллажами с письмами и посылками. Внезапно в отделение почты ворвался отец. Он громко хлопнул дверью, чем вызвал недовольные и подозрительные взгляды других посетителей. Активными взмахами рук отец позвал Ксардию с матерью на улицу.

На площади, в паре метров от входа в отделение почты, стоял человек, которого Ваэрдэтси так долго и тщетно искали. В