Эпоха Сочувствия Том 1: Балы и бомбы - Святослав Владимирович Макаревский

Он ведь мог бы и её родителям обеспечить безбедное существование! Но они выбор сделали, и потому Ксардия оставит их загнивать… Пускай они потонут в своей же желчи…

Проходя привокзальную площадь, Ксардия крутила головой, осматривая окрестности. Она решила для себя: если сейчас увидит Верлена, то возьмёт и сбежит. И никто её не остановит!

Верлена она не нашла. Возможно, он даже потерял её – в конце концов, он не филёр и не сыщик и не обладает навыками слежки. Однако, он был предусмотрительным человеком… Поэтому на почте Ксардия написала письмо – Дарианне – и, вручив служащему ещё несколько монет, попросила конверт вскрыть, заглянуть внутрь и выполнить указание: сообщение не отправлять, оставить до востребования, отдать в руки Верлену Ларентину.

Глава 13

2625 год, 19-ое число Месяца Цветов

Вигион, столица королевства Верхний Кювэр и объединённого королевства Лар-Кювэр.

Дарианна Одэтис

Утренние солнечные лучи проникали сквозь высокие двухстворчатые окна. Свечи в люстре, однако, горели ещё с темноты. Дарианна ела медленно, не обращая на внимания на то, что засовывает себе в рот – вместо этого она рассматривала гофрированные пилястры, раковины и лепнину на стене арки. Столовая, как и всё во дворце Эррона Дэрши, выглядела великолепно, и Дарианна не переставала восхищаться интерьерами.

Она не сразу заметила неприятный вкус – такое ощущение, будто она жевала кусок резины. Сплёвывать в тарелку для уважающей себя женщины было неприлично, поэтому Дарианна постаралась побыстрее проглотить еду. Она перевела взгляд на вилку, на которую был нанизан маслянистый чёрный гриб.

– Я всегда думала, что ты не ешь грибы, – заметила Лиомелина, с интересом глядя на неё.

– Я и не ем, – Дарианна ножом столкнула гриб обратно. – Я просто задумалась.

– Но суп из сена тебе понравился! – вставил Энаццо.

– Специфический… но съедобный, – улыбнулась Дарианна.

– А куда Эррон ушёл? – спросила у Энаццо Лиомелина.

– В клуб, наверное… Хотя сейчас для этого рано, – пожал плечами тот. – Диарни тоже куда-то делась… Вряд ли она прячется, чтобы на садиться с нами за стол.

– Вряд ли, – согласилась Лиомелина.

– О чём ты задумалась, Дари? – спросил Энаццо.

Дарианна отхлебнула кофе, чтобы избавиться от привкуса, однако не помогло. Она поморщилась и покачала головой.

– Я обо всём задумалась. Ксардия уехала в Селасию… Глупость какая-то. Джориен…,

Она запнулась на имени гвардейского подпоручика. Тот, несмотря на то что был на службе, почти каждый день умудрялся найти время, чтобы пообщаться с ней. Чаще всего они виделись вечерами, на балах много танцевали. Всё говорило о том, что Джориену она очень нравилась. Однако Дарианна ответных чувств к нему не испытывала.

– Никак не получается забыть Бернана, – наконец выдавила она.

– Опять он! – Лиомелина раздосадованно закатила глаза и закрыла лицо ладонями.

– Я знаю, кто он; просто никак не могу выкинуть его из головы! – сквозь зубы процедила Дарианна. Что Лиомелина к ней пристала, какое вообще жене брата дело?

– Эррон говорит, что он уехал за границу, – сказал Энаццо. – Всё с ним в порядке. В студенческих обществах его более не видели ни в Вигионе, ни в других городах. Даже если он остался в стране, занятие своё он бросил.

Дарианна согласно закивала. Она постаралась отогнать ненужные мысли и вернуться в настоящее. Эдак она с ума сойдёт! Всё, он уехал, исчез…

Но говорил ли Эррон Дэрши правду? Нет, нельзя так думать о друге Энаццо! Вопрос другой: знает ли он правду?

«Прекрати!» – велела себя Дарианна. Не о Бернане надо размышлять. Между ними всё конечно – она не может связать с ним жизнь ни физически, ни морально.

«Тебе нужно выбрать молодого человека, и все мысли о Бернане пропадут! Вот и всё!»

Но кто подойдёт? Неужели Джориен Феркансер? Да, Дарианна нежных чувств к нему не питала, но если от чувств отрешиться, если на помощь призвать логику… Не самый умный, но красивый и, наверное, интересный. Адекватный военный – то есть сильный и смелый защитник, а не идиот, свысока поплёвывающий на гражданских…

Но не могла она разглядеть в нём какой-то… Чего-то в нём недоставало, чего-то, что имелось у Бернана…

И Мэйфон ещё, Мэйфон… Полицмейстер к ним тоже захаживал несколько раз, расспрашивал про убийство Гарола Фазая… и говорил как-то странно, и смотрел тоже… Постоянно восхищался её способностями и талантами, интересовался её мнением… Но Дарианна понять не могла, было ли это романтическим увлечением или бездетный Мэйфон отчаянно нуждался в дочери или сыне…

Многих мужчин так сложно понять! Вот Энаццо с Лиомелиной определённо повезло, что они друг друга встретили. Кажется, повезло и сестре принца Илдвига, Лочинии и её мужу Сельтину. А повезёт ли Дарианне?

– Меня пугают эти покушения, устраиваемые Охотниками, – призналась Лиомелина, стуча вилкой по краешку тарелки. – Я боюсь, что полиция и Охранители в борьбе с ними зайдут очень далеко и до Эррона доберутся, а потом и до нас.

– В Клубе ничего всерьёз не обсуждается! – махнул рукой Энаццо. – Ты сама меня обвиняла, что этот клуб ничего не делает!

– Много лет прошло, всё могло поменяться… Но я не о Клубе. Охотники размещают свои объявления в газете, к которой Эррон имеет непосредственное отношение. Она печатается на его деньги или на деньги Диарни.

– Я не думаю, что Эррон напрямую контактирует с Охотниками и другими радикалами, – возразил Энаццо. – Вряд ли он вообще поддерживает политические покушения. Они бессмысленны. Как показала революция шестнадцатого года, даже если правитель внезапно умирает, всегда найдутся местоблюстители. И они сохранят монархию и передадут её наследнику. Нужен какой-то коренной перелом общества.

– Я бы не сказала, что покушения бессмысленны. Они дают противникам власти повод порадоваться, – невинно заявила Лиомелина.

Дарианна посмотрела на жену брата со смесью недоверия и какой-то неприязни. Ну как она может рассуждать в таком ключе о смерти людей! Даже Фазай – и он был человек. Можно не жалеть его, но радоваться смерти или воспевать убийц!

– Тебе не очень идёт цинизм, – заметил Энаццо.

– Это не цинизм, – возразила Лиомелина. – Просто я иногда выворачиваю свою душу и показываю её изнанку. Конечно, есть порывы, которым следует противиться. Но я хочу перед собой быть честной.

«И вот эта честность, изнанка твоей души меня немного пугает» – подумала Дарианна. Её подмывало спросить жену брата, смогла бы та – теоретически – сама убить человека, который ей омерзителен.

– Не все мысли стоит озвучивать, – сказал Энаццо.

– Почему ты не можешь никак запомнить: я не люблю, когда меня учат жизни! – недовольно посмотрела на него Лиомелина.

– Этого никто не любит, – Энаццо грамотно избежал ссоры, обернув всё в