Эпоха Сочувствия Том 1: Балы и бомбы - Святослав Владимирович Макаревский

размышлять, надо читать! Но Дарианна попросту боялась, сердце её уже колотилось так, будто собиралось пробить грудь и корсет и вылететь наружу… Руки дрожали…

«Дорогая Дарианна! – так начиналось письмо. – В первую очередь, не сообщайте содержимое этого письма Эррону Дэрши или его жене… Я не буду просить вас меня простить, ибо я знаю, что прощения мне нет…»

– Ты не против, если я взгляну? – сказал ей Энаццо. – И Лима тоже.

– Какой смысл ей запрещать, ты всё равно всё ей расскажешь, – попыталась пошутить Дарианна, возвращаясь к высокопарному тексту письма.

«Я полюбил вас, Дарианна, наверное, в день нашего знакомства! Или, может, в день совместного путешествия от станции Люренталь… Но мы не можем быть вместе, потому что я недостоин, я подлый и конченый человек… И, если вдруг вы не верите этим словам, я буду безумно благодарен!»

Дарианна почувствовала, что в глазах защипало от слёз. Экая глупость! Зачем, почему она должна сейчас горевать? Неужели Бернан так мучил её, потому что мучился сам? Потому что не мог определиться – достоин он или нет?

Лучше бы он сразу всё рассказал, и она бы сумела решить! Или не сумела, или она была настолько им очарована, что приняла бы всё?

– Как он ненавидит себя! – поражённо прошептала Лиомелина.

– Не надо только на мои эмоции влиять! – с вызовом посмотрела на жену брата Дарианна. – Я сама с ними справлюсь!

– Я и не… – Лиомелина растеряно оборвала себя и, отойдя в сторону, принялась рассматривать кольца на своих пальцах. Энаццо, проводил её взглядом, но остался на месте.

«Ты подлец, Бернан!» – сказала про себя Дарианна. – «Потому что ты мучил меня! Ты видел, что я тебя люблю, и ты сам любил меня, но вместо…»

«Я подлец, – повторял Бернан Варидэн в своём письме. – Мы не случайно с вами встретились, Дарианна, с вами и вашим братом. Я не случайно посадил вас и вашего брата в свой экипаж. Я не случайно поехал в Эрминкталь, туда же, куда и вы… И нет, не вас я преследовал, Дарианна, не вас…»

Дарианна оторвалась от письма и исподлобья посмотрела на Энаццо. Тот вцепился рукой в свою рыжеватую бороду и поморщился. По выражению лица брата Дарианна поняла: он догадывается о причинах, побудивших Бернана следовать за ними… Догадывается и корит себя.

– Каким же я был идиотом! – воскликнул Энаццо, ударив себя кулаком по лбу.

– Что такое? – беспокойно спросила его Лиомелина. Она подошла к нему сзади и нежно положила обе руки на его плечо.

– Лима, я был идиотом, – повторил Энаццо. Извернувшись, он попытался поцеловать лежащие у него на плече руки жены.

Лиомелина бросила взгляд в письмо Бернана, её рыжие брови поползли вверх.

Дарианна же продолжила читать. Надо узнать всю правду из уст самого Бернана, а не в пересказе Лиомелины или даже Энаццо.

«Я получил приказ».

Ноги её подкосились, само её тело содрогнулось. Энаццо взволнованно подхватил её под локоть.

Эти слова: «Я получил приказ» – говорили обо всём. Дальше читать смысла не было. Дарианна уже знала, что Бернан попытается оправдаться и объясниться. Но она не желала видеть его оправданий. Её вполне устраивала его роль злодея. Ей не хотелось считать, что у него были причины…

А ведь какие-то чувства к нему в ней ещё теплились. Не просто теплились, а горели, на самом деле! И это несмотря на то, как он повёл себя с ней на балу! Как он вёл себя с ней раньше! Несмотря на то, что она узнала только что!

И Дарианна прекрасно представляла себе будущее. Бернан умеет заговаривать зубы. Он найдёт такие оправдания, что она поверит ему и, быть может, станет его искать… Станет искать, отыщет, простит… Так и произойдёт.

Остаётся только не читать дальше его оправданий!

Но прежде чем Дарианна успела попросить брата убрать письмо подальше и, ещё лучше, сжечь его, её глаза впились в следующие строки, и она уже не могла взять и оторваться от этого клочка бумаги. Он полностью овладел её мыслями.

«Я получил приказ. Полтора года назад я был студентом Физического Университета Андолеппы в республике Брезань и, как и любой студент, я увлекался политикой. Я не был невероятно богат, но и в деньгах не нуждался, и потому один раз пожертвовал небольшую сумму революционерам.

Пришло время, и мой дядя в Ортезии умер. Он был бездетен и оставил мне крупное наследство. Потому-то я и отправился в Ортезию, где меня поймали Охранители. Они всё знали – о том, что я обсуждал со студентами свержение власти, что заигрывал с революционерами и даже отправил им в поддержку деньги. Небольшую сумму, повторюсь, но этого было достаточно. Охранители угрожали мне, угрожали моим родителям…

Нет, Дарианна, я не пытаюсь разжалобить вас – пытаюсь лишь объяснить причину своего поступка. Пытаюсь рассказать, почему я присоединился к ним. Тайный агент из меня, студента, конечно, вышел бы так себе, но зачем Охранителям настоящие революционеры и заговорщики? Есть же куча инакомыслящих – и если в Брезани к ним относятся терпимо, то в Ортезии сесть в тюрьму можно и за слова. Я внедрился в несколько студенческих кружков и доносил Охранителям о разговорах там… Они могли посадить или оштрафовать меня, но, завербовав, получили гораздо больше… Я предатель, предатель!

В конце концов, противники власти стали меня подозревать, в студенческие общества меня более не приглашали, мне начали приходить письма с угрозами. Я боялся, что скоро сделаюсь бесполезным для Охранителей, и они меня посадят. Я боялся, что те, кого я обманывал, убьют меня. Однако, Охранители не были такими страшными – они не стали от меня избавляться и вместо этого решили перебросить меня в другое место… У меня имелись деньги, что сделало меня, видимо, отличным агентом. Вашего брата и его жену, Дарианна, Охранители подозревают в неправильном образе мыслей. Мне приказали втереться к вам в доверие и я честно пытался вас разговорить, я болтал с вашим братом на политические темы специально…»

– О-ох! – вздохнула Дарианна. Во-первых, она вспомнила, что во время той поездки Энаццо поступил немного неаккуратно и что-то то да и рассказал Бернану. Во-вторых, она поняла, почему тот просил содержимое письма не разглашать Эррону Дэрши.

К счастью, в следующий строках Бернан признался, что ничего плохого он про Одэтисов Охранителям не наговорил. Почему? Потому что она ему нравилась? Или просто из элементарной порядочности…

– Он был агентом Охранителей, – сказала она брату, хотя тот, наверное, уже всё прочитал.

– Не агентом, – возразила Лиомелина, – мелким доносчиком.

«Мелкий доносчик», – какое мерзкое, неприятное,