Архивы Дрездена: Поле боя. Сочельник - Джим Батчер

– Я в курсе, что сидхе опасны, – сказал я. – Но здесь их недостаточно. Особенно против такого врага.

Щелчки приближались.

Королева Воздуха и Тьмы запрокинула голову. Глаза ее безумно сверкали, а улыбка увеличилась до нечеловеческих пропорций.

– Зато у них нет Мэб. А у нас есть. Это более чем весомое преимущество.

Вдруг я почувствовал, как к нам спешат создания Зимы, находившиеся под моей командой. Температура стремительно упала, и поверхность «Фасолины» покрылась хрустящим инеем; Мэб вздрогнула, изогнула спину и закрыла глаза, и вокруг нас сгустилось дыхание Зимы. Воздух стал насыщенным и вязким, серое городское марево посветлело от студеного тумана, и когорту сидхе окутало белесым облаком пара, а волшебный металл застонал под коркой смертоносного льда.

Видимость снизилась до пятнадцати футов, не больше.

– Мы не увидим вражеских войск, – негромко предупредил я.

– Это несущественно, – ответила Мэб.

За спиной у нас, в тени «Фасолины», собрались малки и Черные Псы, огр и фобофаг, гномы и двадцать-тридцать лиходеев из числа маленького народца Зимы.

Стоявшие перед нами сидхе внезапно затянули певучий речитатив, сопровождая его жестами. Две сотни магов набирались сил от переполненного энергией воздуха, и над когортой вспыхнули, зашипели и заискрились чародейские знаки, руны и формулы.

Так тому и быть! Я поднял посох, распахнул дверцы энергетической кладовки и наполнил ее под завязку. Обычно, когда я напитываю посох без посторонней помощи, для этой процедуры требуется час предельной концентрации и тяжкого труда, но сегодня, когда воздух обезумел от витавших повсюду магических сил, мой чародейский аккумулятор зарядился за несколько секунд. Даже не верилось, что так бывает. Вообще-то, переизбыток энергии должен был превратиться в жар, и посох сгорел бы дотла, но вместо этого он лишь издавал низкое гудение, и резные руны светились золотисто-зеленым светом, а еще я почуял в ночи легкий, но очень приятный аромат опаленной древесины.

Мэб обвела взглядом свои войска – очевидно, наблюдая, как мистическая энергия трансформируется в защитные барьеры, обереги, щиты и чары. Затем покосилась на Баттерса:

– Это новый Рыцарь Меча?

– Сэр Уолдо, – подтвердил я и приподнял руку в сторону Баттерса, напоминая сэру Уолдо, чтобы тот держал язык за зубами. – Неоднократно сражался на моей стороне.

– Совсем взрослый, – заметила Мэб голосом человека, глядящего на теленка, но не видящего в нем ничего, кроме стейков. – Добро пожаловать, сэр Рыцарь.

Уолдо прочистил горло и отвесил легкий поклон:

– Рад встрече, мэм.

– Ваш новый меч, – сказала Мэб. – Теперь он лишен физических ограничений и ранит только нечестивцев.

У меня снова запульсировала рука.

Щелчки приближались.

Оружие сидхе стонало от холода и жажды крови.

– Меч защищает беззащитных, мэм, – сказал Баттерс. – Так же, как всегда.

Напевы сидхе достигли лихорадочной кульминации. На броне и оружии заплясали мерцающие искры самых невероятных оттенков, ослепительные, как вспышки камер папарацци. Такого я прежде не видел. Эти броские чары были полной противоположностью вуали и притягивали взгляд, забирая на себя все внимание.

Одновременно с этим Мэб подняла голову и испустила крик, который идеально слился с песнопениями сидхе.

От этого звука по телу побежали мурашки, будто от самой красивой музыки, какую я когда-либо слышал, или от самого сильного всплеска адреналина, какой мне довелось ощутить.

Я не сдержался. Набрал полную грудь воздуха и заорал во все горло. Сидхе сделали то же самое, и даже Баттерс повысил голос до разъяренного вопля.

А затем, без всякой видимой команды, наши ряды пришли в движение. С противоестественной грацией и яростью когорта сидхе рванулась вперед, и та же сила, что влекла их в наступление, окутала меня и напитала мои ноги невообразимой мощью, ловкостью и устойчивостью. Баттерс не отставал, несмотря на свой невысокий рост.

С легкостью танцевального ансамбля мы как один снялись с места, и наше построение изменилось плавно и одновременно, будто по команде невидимого хореографа. Мэб на черном скакуне продвигалась сквозь ряды бронированных сидхе, пока не оказалась во главе отряда, а чуть позади и слева от нее находился я сам. Рядом со мной шел Баттерс, за спиной – клин сидхе и всевозможных Зимних тварей. Мэб опустила руку к седлу и выхватила из ножен длинный зазубренный клинок, созданный, судя по виду, изо льда древних ледников, а когда подняла его, нас окутало облако холодного пара, мерцавшее магическим огнем фэйри, как мерцает молниями грозовая туча.

Я уже говорил: если Мэб решила, что пора приступать к делу, ждать у моря погоды она не станет.

Итак, примерно две с половиной сотни волшебных существ ринулись навстречу пяти тысячам – тысячам! – фоморов.

Так началась битва при «Фасолине».

По воле Мэб мы шагали в ногу, практически ослепленные испарениями и туманом. И тут впереди появились сотни мерзостных уродов, вооруженных дубинами, булыжниками, клыками и когтями.

Черный единорог опустил голову и ринулся кромсать вражеские глотки налобным ятаганом, а Мэб, завывая, рубила направо и налево, и движения ее были стремительными и грациозными, будто вспархивания птички колибри. Ее удары не оставляли на руках, плечах и физиономиях ничего, кроме надсечек глубиной с ноготь, но пространство вокруг ран, едва ли не шире моей раскрытой ладони, тут же покрывалось хищным, обжигающе-холодным инеем Зимы.

За неимением свободного времени я не замечал ничего, кроме разлетавшихся в разные стороны конечностей, орудий убийства и ярости на лицах фоморских страхолюдин. Там, где ступал единорог Мэб, прокатывалась волна ужаса. Первые ряды уродов съеживались под ударами ледяного меча, получая жестокие раны, и в то же время не давали союзникам возможности подойти ближе и провести контратаку. Поэтому Королева Воздуха и Тьмы двигалась будто в пузыре вакуума, не способном сомкнуться вокруг ее скакуна, а у нас, следовавших за нею по пятам, имелось пространство для маневра.

Мы с Баттерсом нырнули в зону смятения. Ожил клинок Фиделаккиуса, и сэр Уолдо стал разить мерзопакостных солдат фоморской армии, обращая их в бегство. Я же, в свою очередь, размахивал посохом, из раза в раз посылая в неприятеля чудовищные волны кинетической энергии, отчего жертвы отлетали на добрых десять футов. Пользуясь окном возможностей, созданным Королевой Воздуха и Тьмы, я не стал перекрывать силовые каналы посоха и черпал энергию из воздуха на постоянной основе.

За мной шли сидхе, чье оружие издавало пронзительные стоны, когда заиндевелый металл фэйри тонул во плоти, пробуя, какова на вкус горячая кровь, и от ран, причиненных сверхъестественными клинками, вздымался пар, а лезвия шипели, обращая свежепролитый ихор в клубы тумана.