Мелодия для короля - Макс Ленски

Щенок заснул, и успокоившийся Пьер переложил его в выстланную тряпками коробку. Рядом стояли блюдца с молоком и накрошенной курятиной, оставшейся от ужина. Надо будет назначить этому сердобольному человеку содержание, подумал король.

– Спасибо вам большое, – нарушил молчание Пьер. – Даже не знаю, как вас благодарить.

– Что ты, не стоит, – отмахнулся юноша. – Тут любой бы вступился.

– Вовсе нет, – возразил Пьер. – Многим людям плевать на маленькие беды маленького человека. Они бы просто прошли мимо. Но вы – другой. У вас, господин Рене, большое сердце.

Неожиданная похвала смутила Реми. В прежней жизни придворные расточали комплименты его уму, красоте и прочим достоинствам, но он знал цену лести и привык пропускать ее мимо ушей.

– Я беден, и мне нечем отплатить вам за доброту, – продолжал Пьер, – но говорят, я умею слушать. Что-что, а хранить секреты я выучился. И не осуждать – тоже. Порой сюда и приходят-то лишь затем, чтобы выговориться. Если вдруг придет нужда облегчить душу, знайте: мне можно рассказать что угодно.

Сперва Реми одарил мужчину вежливой улыбкой, цинично решив, что никогда и ни за что в здравом уме не воспользуется таким опасным предложением, однако в следующую минуту в голове его всплыла проблема, вытащившая его этой ночью из теплой постели. Он и подумать не мог, что так запросто позабудет о ней. Но вместе с воспоминанием о шерьерской общительности вернулась и головная боль.

– Что ж, – собрался с мыслями юноша. – На самом деле я был бы не против выговориться прямо сейчас.

Разумеется, король не был настолько глуп, чтобы рассказывать историю, называя все своими именами. Ловко жонглируя понятиями и подменяя имена, титулы и даже половую принадлежность действующих лиц, он коротко изложил проблему, обернув ее притчей. Пьер, как и обещал, внимательно выслушал его, ни разу не прервав вопросом или уточнением, а после ненадолго задумался.

– Это довольно любопытная ситуация, – сказал мужичок. – Если вы просто хотели выговориться, то на этом месте я, пожалуй, приготовлю вам новую комнату и отправлю вас спать, дав клятву, что дальше меня эта история никуда не уйдет. Однако если вам будет угодно, я мог бы поделиться соображениями. И кто знает, вдруг ваша проблема разрешится сама собой?

Реми замер, осознав, что то ли из-за специфики работы в борделе, то ли из-за своей бесхитростности и прямолинейного образа мышления этот человек проигнорировал всю накрученную на историю мишуру и сразу понял, о ком в ней велась речь. Густо покраснев, он повернулся, чтобы возмутиться и начать отпираться, но посмотрел в чистые глаза Пьера, полные искреннего стремления помочь, и сдулся.

– Я… Я был бы рад услышать твое мнение, – выдавил Реми.

– Знаете, у нас тут бывают самые разные посетители. Бывают любовники, бывают деловые партнеры, бывают собутыльники или просто пришедшие переночевать путники. Само собой, близкие друзья тоже иногда захаживают. И частенько случается, что люди ссорятся и обижаются друг на друга. Чего я только не видал, от слезливых женских истерик из-за супружеских измен до громких мужских драк, во время которых люди ломают друг другу кости, а заодно крушат нашу мебель. Я сейчас не пытаюсь оскорбить вас и не сравниваю с нашими клиентами. Просто поверьте, что большинство этих неприятных ситуаций происходило из-за недопониманий. А второй половины можно было бы легко избежать. Иногда люди наутро успокаиваются, разговаривают и осознают, что сами себя накрутили, напридумывали то, чего на самом деле человек не говорил и не думал. На вашем месте я бы радовался, что ваш коллега понимает вас и готов к диалогу. Воспринимайте его прежний опыт как… как своеобразную школу, в которую он ходил для того, чтобы в конце концов не ударить перед вами в грязь лицом. Вот и все.

Реми сидел как громом пораженный. Он никогда не рассматривал это с такой точки зрения. Он даже не задумывался над тем, не причинил ли он неосознанно какой-то вред Микелю, не обидел ли его ненароком.

Единственным другом Реми был Мальтруй, но он, откровенно говоря, скорее воспринимался как кто-то вроде отца, внимания которого королю всегда не доставало. Да и обидчивость не была присуща торговцу совсем. Зато эта черта в высшей мере отражалась в самом Реми.

Юноша решительно встал.

– Спасибо, – сказал он, протягивая руку невзрачному мужичку, который оказался намного полезнее, чем король рассчитывал. – Вы мне очень помогли. Я вернусь к своему другу.

* * *

Юноша уже поднимался по лестнице, когда Пьер окликнул его:

– Господин Рене, щенок… Я хочу, чтобы кличку ему выбрали вы.

У монарха мелькнула озорная мысль. Прежде чем он успел хорошенько ее обдумать, с языка уже сорвались слова:

– Назови его Микель.

Реми вернулся в свою комнату, завалился в постель и мирно уснул.

Разбудил его настойчивый голос над ухом:

– Господин Рене, п-просыпайтесь, вам н-надо уходить!

Стояло позднее утро. Солнце пробивалось в щель между шторами. Реми открыл глаза и обнаружил у кровати встревоженного Пьера. Тот снова начал заикаться:

– Ск-к-корей одевайтесь! Тут шерьеры н-нового короля! У них приказ схватить вас. А в случае суп… сап… соп-противления убить на месте!

Глава 28, в которой король выходит в большой мир

Реми подскочил на месте и от души пихнул Микеля в бок. Пьер – вот молодчина – предусмотрительно принес им одежду.

Снизу послышался топот десятка сапог. Шагам вторил раболепный голос хозяйки.

– Но ведь король Реми отсутствует совсем недолго, – уточнил юноша, натягивая сапоги. – Откуда же взялся новый монарх?

– Я не знаю п-подробностей. Но вроде к-как на днях п-п-появилось неоспоримое д-доказательство смерти его величества Реми. Королева в трауре. А ку-ку-кузен его величества п-прибыл вчера вечером и т-теперь устанавливает свои порядки.

– А при чем здесь мы? – поинтересовался уже полностью одетый Микель.

– П-простите меня… Вчера х-хозяйка отправила меня во дворец с запиской. Доложить о вашем п-п-прибытии. Но записку они забрали. Я не знаю, что т-там было. А сегодня к н-нам ворвался целый отряд.

Судя по грохоту за дверью, этот самый отряд карабкался по лестнице и вот-вот собирался вломиться в комнату. Микель выглянул в окно – внизу рассредоточились два десятка охранников. Завидев его, они вынули фьютии из ножен и двинулись к гостинице, выжидательно посматривая наверх.

– Здесь путь отрезан, – констатировал шерьер.

– И тут тоже, – обреченно сказал Реми, когда в дверь заколотили. – Может, раскидаешь их, как тех слуг морского царя, да и дело с концом?

Микель покачал головой:

– Ты же знаешь, я могу случайно кого-нибудь убить.

Казалось, выхода не оставалось. Реми лихорадочно прокручивал в мыслях худшие варианты. Но как представить себе что-то определенное, если не знаешь мотивов преследователей? Может, сдаться добровольно, а потом бежать? Но где гарантии, что их не прикончат при любом удобном случае?

Снаружи послышался приказ ломать дверь.

– Позвольте пройти, – с несвойственной ему решительностью вдруг сказал Пьер. Он направился в дальний угол комнаты, где стоял громоздкий резной сундук. Выудив из кармана связку ключей, он отыскал нужный, отомкнул замок и откинул крышку.

– Господа, скорее сюда, – позвал мужичок.

Подойдя к сундуку, юноши заглянули внутрь и с удивлением обнаружили длинный тоннель и уходящую в темноту веревочную лестницу.

Дверь угрожающе трещала. Срок ее явно вышел.

– Поторопитесь. Когда спуститесь, найдите тоннель, отмеченный звездой, а затем…

– Но, Пьер! А как же ты?

– Я выиграю вам немного времени, – грустно улыбнулся тот. – Для меня это будет честью, ваше величество.

Микель подтолкнул Реми к спасительному отверстию и, когда тот скрылся в темноте, последовал за королем. Крышка сундука над ними захлопнулась. Щелкнул замок. Вскоре послышался грохот выбитой двери и топот множества сапог. Слова их спасителя не шли у Реми из головы. Когда его ноги коснулись земли, до него дошел смысл последней фразы Пьера.

– Мы должны вернуться и помочь ему! – воскликнул он.

– Тихо! – шикнул на него Микель. – Ни в коем случае!