Печать Кощея - Анастасия Дёмина

ничего не нашли и что руины не представляют археологической ценности?

Никита, нахмурившись, посмотрел на неё:

– А ты предлагаешь, чтобы по всем каналам и всему интернету обсуждали волшебные артефакты? Можешь себе представить, во что это выльется? Это же прямая дорога к раскрытию лукоморцев. Оно нам надо?

Жанна поджала губы, но спорить не стала.

– Получается, – заговорила Катя, – эта женщина, обнаружившая развалины, была лукоморкой?

– Или полулукоморкой, раз её мама училась в лицее и знала Тимофея Ильича, – предположил Никита. – Видимо, она рассказывала ей о волшебстве и артефактах, вот эта женщина их и распознала.

Кивнув, Катя повернулась к столу и включила компьютер.

– Да, негусто, – резюмировала она. – Посмотрим, что найдётся в интернете.

Дождавшись конца загрузки, она открыла браузер и набрала в поисковой строке: «Соколовы, археолог, Ильмень» и пролистнула результаты.

– В основном новостные заметки о пропаже без вести семейной пары с ребёнком и ещё одной женщины. Поиски продолжаются… Кинологи ничего не обнаружили… Ни людей, ни чего-то похожего на археологические руины… Опрос знакомых и коллег ничего не дал… Состава преступления нет… Поисковую операцию свернули… И всё. Они ничего не нашли и умыли руки, – осуждающе проворчала Катя. И добавила уже оживлённее: – О, тут фотки твоих родителей с сайта университета.

Костя, вскочив, встал рядом с её креслом и наклонился к экрану. Он видел хранящиеся в архиве лицея школьные фотографии родителей, в том числе выпускные, но ни одной, где они были бы взрослыми. Теперь он с жадностью вбирал каждую деталь с небольших снимков, явно сделанных профессиональным фотографом.

У Юрия Соколова были русые, заметно темнее, чем у Кости, волосы, тоже слегка завивающиеся на концах и требующие скорого похода к парикмахеру. Худое загорелое лицо с обветренными губами, должно быть, папу снимали вскоре после возвращения из экспедиции, отчётливая горбинка на носу, указывающая, что когда-то тот был сломан, и слегка топорщившиеся уши. В умных серо-голубых глазах читалась лёгкая растерянность, будто он смущался наведённого на себя объектива фотоаппарата.

Зато Елизавета смотрела в камеру прямо, гордо и даже немного дерзко. У неё были большие голубые глаза, высокий лоб, прямой нос и слегка заострённый подбородок. Длинные светлые кудри она заколола на затылке, но несколько коротких прядок выбились и обрамляли лицо, немного сглаживая его строгое выражение.

Катя переводила взгляд с фотографий на Костю и обратно, очевидно, ища схожие черты.

– Я ещё по их лицейским фотографиям об этом думала, но в тебе и правда много есть и от мамы, и от папы, – наконец решила она. – Я бы даже сказала, поровну.

От этих слов в груди Кости разлилось щекочущее тепло. Борясь с внезапной неловкостью, он кашлянул и спросил:

– Больше о них ничего не пишут?

Но все заметки десятилетней давности были короткими и ничего нового не сообщали.

Никита и Жанна, ведомые любопытством, тоже встали за спинкой компьютерного кресла, потеснив Костю. Белка, обрадованная тем, что кровать досталась ей в безраздельное пользование, растянулась на ней, задрав кверху лапы.

Меч-кладенец, заинтересовавшись происходящим, подлетел и завис сбоку от Кати.

– О-о! – восторженно протянул он. – Что за чудо дивное? Я думал, что с этими квадратными зеркалами можно только рисовать, но ваше, барышня, содержит в себе знания обо всём на свете?

Костя с улыбкой переглянулся с Жанной и Никитой: в лицее на уроках информатики они сейчас работали с графическими редакторами.

– В каком-то смысле, – покосившись на меч, улыбнулась уголком рта Катя. – Нужно только знать, где и как искать, и всегда помнить, что далеко не всё написанное – правда, ведь все эти ответы даются людьми. А люди лгут, намеренно или по глупости.

Меч понимающе мигнул самоцветом.

– Да, к сожалению, сколько бы веков ни минуло, а людская натура не меняется. Всегда будут те, кто захочет обмануть, оболгать, представиться умнее, чем он есть, или сделать зло другим в угоду своим низменным желаниям.

– И всё это отражается в интернете, – рассеянно согласилась Катя и обернулась на Костю: – Я нашла статью, где упоминается имя той женщины, проводницы. Антонина Озимова, тебе это что-то говорит?

Он помотал головой:

– Зоя Никитична его не называла.

– И нигде не написано, куда именно они направились, – пожаловалась Катя. – Только, что машину твоих родителей нашли на сельской дороге на юго-востоке от озера и что они собирались пойти в сторону реки… – Она открыла спутниковую карту и раздражённо хмыкнула: – Только Ильмень – это сплошные реки и озёра со всех сторон. Это нам ни о чём не говорит.

Катя запустила сайт социальной сети.

– Попробуем разузнать об этой Антонине Озимовой.

– Думаешь, за столько лет о ней ещё что-то осталось? – засомневался Костя.

– Интернет помнит всё, – философски отозвалась Катя. – Мама мне рассказывала, что, когда соцсети только появились, все, буквально все в них регистрировались, причём чаще всего под настоящими именами, добавляли друг друга в друзья, искали одноклассников и знакомых, в общем, это было целое помешательство. Это как раз происходило лет десять назад. Так что есть все шансы, что её страничка сохранилась, пусть даже как мемориальная.

Костя, никогда не сидевший в соцсетях, поверил Кате на слово.

– А что нам даст её страничка, даже если она сохранилась? – спросила Жанна. Она стояла, прислонившись спиной к стене, и со скучающим видом перебирала браслеты на запястьях.

– Ты удивишься, как много людей вываливают в соцсети всю свою жизнь и мысли, не задумываясь, что всей этой информацией можно очень легко воспользоваться против них самих, – проговорила Катя, просматривая выданные поиском результаты. – Для многих это как вести дневник, только если личные дневники обычно никому не показывают, то в Сети всё на виду. И даже если захочешь, не факт, что тебе удастся свои записи полностью стереть. Что-то да останется. Вдруг эта Антонина писала, куда именно в лес она ходила, когда нашла нечто необычное, фотки постила? Так мы бы смогли лучше сориентироваться, где исчезли родители Кости.

– Будто мы сможем туда отправиться, даже если узнаем, – угрюмо напомнил Никита.

Катя пожала плечами.

– Это уже другой вопрос… О, – встрепенулась она. – Кажется, я нашла старый пост подруги Антонины, сожалеющей о её бесследной пропаже пять лет назад. И здесь есть ссылка на её страничку!

Но, загрузив профиль Антонины, Катя разочарованно простонала:

– Её всю подчистили!

Костя наклонился и всмотрелся в монитор. Страничка была открыта, но на ней имелось лишь сообщение о том, что Антонина Озимова пропала без вести десять лет назад в возрасте двадцати двух лет.

– Ай! – вскрикнул вдруг Никита. – Осторожнее! Ты меня чуть не свалила!

Костя с Катей повернули головы. Жанна шагнула от стены и, пихнув Никиту в бок,