Любовь, пироги и другие яды - Анастасия Никитина

— Нет, ничего. Это, как ты говоришь, мысли вслух.

— А-а... — кивнул он, но подозрение из глаз никуда не ушло.

— Нам сейчас об обеде с матушкой надо думать, — поспешно, словно парень мог каким-то образом догадаться о моих мыслях, проговорила я. — И лучше бы ей не понять, что между нами что-то не то. Когда маман за меня рада, это, конечно, тяжеловато. Но если она вообразит, что меня обидели, тогда можешь сразу удирать обратно в академию. Там как раз на факультете некромантии наглядных пособий не хватает. И я за тобой следом.

— А ты-то за что? — невесело усмехнулся Минай.

— За компанию. Если я дам матушке возможность меня пожалеть, то к осени не влезу ни в одно платье, возненавижу шоколад и выучу наизусть все песни Леоны Несчастной.

— А песни зачем учить?

— Сами выучатся. Матушка всегда заводит её слезливые романсы, когда считает, что кто-то грустит. Завывания голодных зомби куда мелодичнее. Кстати, тебя это тоже не минует, если удрать не успеешь. Маман тебе сначала голову оторвёт, а потом пожалеет от всей души. И ещё неизвестно, что хуже.

— Так себе перспектива, — одними уголками губ улыбнулся парень.

— Очень так себе. Я хочу хотя бы относительно нормальные каникулы. так что веди себя как обычно. Мы же вроде как помолвлены, вот и соответствуй.

— Индира, я... — Минай приблизился, но я шагнула назад.

— Такой достоверности не надо. Я пока не простила тебе твоё враньё.

— Не совсем то, что я надеялся услышать, но слово «пока» утешает, — покачал головой парень и подставил мне локоть. — Леди Индира, вы позволите сопроводить вас в столовую?

— Если просто Индира и на «ты», то позволю, — ворчливо отозвалась я, но ладонь на его руку всё-таки положила.

— Благодарю, — коротко отозвался Минай и распахнул дверь.

Больше он не проронил ни слова. В полном молчании мы явились в столовую. Матушка заботливо оставила нам два стула ближе к середине стола, и следующие два часа стали почти откровением.

Минай и раньше не отличался многословностью, но сейчас он словно взвешивал каждое слово. Не знаю, как для моих родственников, но для меня разница была просто грандиозной. Куда подевались его скупые, но ёмкие шутки, тёплые взгляды, почти случайные прикосновения. Парень контролировал каждый свой вздох. К концу обеда я поняла две вещи. И обе меня совсем не порадовали. Во-первых, к сожалению, не я одна оказалась такой внимательной. А во-вторых, мне не хватало прежнего Миная, сдержанного, немногословного, но всё же живого. Потому что рядом со мной обедал какой-то голем с безупречными манерами!

— Не вздумай есть десерт, — прошептала я Минаю, пока грязные тарелки плавно уплывали в сторону кухни под строгим взглядом матушки.

Предупредить явно стоило, отыгрывая роль безупречного жениха, парень, не моргнув глазом, съел даже суп, от одной ложки которого у меня до сих пор жгло всё во рту.

— Думаешь, не стоит, — так же тихо уточнил Минай. — Твоя матушка расстроится.

— Пусть лучше она расстроится, чем твой желудок, — качнула головой я. — Маман вечно экспериментирует с десертами. А тут давеча какой-то древний рецепт упоминала... А мне тебя ещё ректору после каникул сдавать. И желательно студентом, а не... наглядным пособием для некромантов.

— Хорошо, — кивнул парень.

А я снова с необъяснимой тоской подумала, что прежний Минай обязательно отпустил бы какую-нибудь меткую шутку по этому поводу: «Проклятье хаоса! Кто бы знал, что он и в повседневной жизни может быть таким же отмороженным, как и перед ректором!»

— Минай, твоя невеста сегодня грустит? — отсалютовал мне бокалом Валиен. — Мой брат совершенно не умеет обращаться с девушками. Но если он посмел обидеть вас, прекрасная Индира, ему не поздоровится.

Вот уж кто явно наслаждался обедом, так это зловредный Вал. И пробежавшая между нами чёрная кошка его только порадовала. Маман тут же бросила в мою сторону вопросительный взгляд. Мысленно пожелав мерзавцу сожрать самый неудачный матушкин десерт, я принялась выкручиваться.

— Вы ошибаетесь, Вал, Минай меня не обижал. Просто не выспалась. Заболтались вчера.

Я послала мнимому жениху самую нежную улыбку, на какую только была способна. Но краем глаза ещё успела заметить, как перекосило его братца, отчего улыбка вышла только более искренней. Даже матушка с удовлетворением кивнула и перестала сверлить меня проницательным взглядом. Рука Миная дрогнула, словно он хотел накрыть ладонью мои пальцы, но в последний момент передумал.

«Ах да... Без рук же...» — досадой вспомнила я и сама взяла его за руку. Вал отвернулся.

— Как ты терпел его столько лет? — тихонько спросила я. — Он же умудряется бесить одним своим присутствием.

— В корпусе есть свои плюсы, — так же тихо отозвался Минай. — Полный пансион — один из них. Мне не слишком часто приходилось сталкиваться с родственниками.

— Не думала, что могу такое сказать, но тебе повезло, что у вас не бывает каникул.

— Это точно, — хмыкнул парень, легонько пожав мои пальцы.

Опасный десерт я ловко передвинула поближе к Валиену, воспользовавшись тем, что матушка отвлеклась на чай. Он, правда, попытался отвертеться от этой сомнительной чести, но упрямое блюдо с моей ненавязчивой помощью провисело перед ним до того момента, пока маман не справилась с бунтующим чайником. А там уже моей помощи не потребовалось. Матушке только попадись — голодным не уйдёшь при всём желании. Судя по перекошенной физиономии Валиена, за прошедший год лучше готовить десерты она не стала.

Увы, я слишком увлеклась местью противному заущельцу и совершенно упустила из виду тётушку Зельду. А она подкралась со спины к Минаю и цапнула его чашку с остатками чая.

— Вижу... — загробным голосом протянула она. — Мои видения подтверждаются... Человека, который носит туфли на каблуках, ждут ужасные несчастья. И этот человек...

— У него сапоги, тётушка, — поспешно вставила я.

— Да? — на мгновенье сбилась с потустороннего тона тётка. — Тогда какой паршивец растоптал две мои петуньи?

— Не знаю, тётушка, — пожала плечами я, задвинув ноги глубже под стул. — Посмотрите в хрустальном шаре.

— Посмотрю... Обязательно посмотрю, но я и без шара знаю, что растоптанные петуньи — это к беде... Семь лет несчастий...

Зельда вновь поймала мотив и, мелодично позванивая бесчисленными амулетами, принялась рассказывать, какие кошмары ждут несчастного в туфлях. По её словам, бедолагу ждали непрекращающийся насморк, измены трёх жен подряд, а его дом вскорости засыплет песчаной бурей пополам со снежным бураном.

— Не обращай внимания, — на всякий случай шепнула я Минаю. — Её предсказания никогда не сбываются. Ну, кроме тех, где она пророчит расстройство желудка.

— Три жены у меня точно никогда не будет. А десерт я не ел, — хмыкнул парень. — Так что это в