Маленькое одолжение. Продажная шкура - Джим Батчер

– Может, все-таки сосредоточимся на деле? – предложил я. – Конец света вот-вот наступит.

Мёрфи тряхнула головой и села в машину:

– Что ж, по крайней мере, ты уходишь красиво.

Я тронул «ройс» с места. Даже в этот поздний час на него оглядывались, да и водители отодвигались в сторону, освобождая нам простор для маневра, словно архаичная красота «Рейта» их подавляла.

– Если честно, – сказал я, – этот «ройс» для меня вроде как слишком шикарен.

Мёрфи покосилась на меня:

– Это почему?

– Я ведь знаю, как умру, понимаешь? Рано или поздно, скорее рано, даже очень скоро, я вдруг пойму, что ситуация мне не по зубам. – Я судорожно сглотнул. – В том смысле, что я никак не могу удержаться от того, чтобы не совать нос туда, где другие этого не хотят. И я всегда считал, что мой билет прокомпостирует кто-нибудь из Совета, кто и что обо мне ни думал бы. Потому что там собралась компания изрядных придурков, и я не могу позволить им воротить все, что им взбрендится, притворяясь, что это им по штату положено.

Мёрфи посерьезнела. Она слушала меня молча.

– Короче говоря, Совет вот-вот прибудет сюда. И у них есть хороший повод убрать меня. Или так им представляется, что в общем-то одно и то же. – Я снова сглотнул. Во рту как-то совсем пересохло. – Но… мне почему-то кажется, что, если мне кранты, вот это, – я мотнул головой на все окружающее меня великолепие «ройса», – совсем не в моем стиле. Не та машина, за рулем которой мне хотелось бы сидеть на пути к моей смерти. Понимаешь?

Уголки губ Мёрфи чуть изогнулись, хотя улыбнулись больше ее глаза. Она взяла мою руку в свои и подержала немного. Ее ладони были очень теплыми, а может, это мои так похолодели.

– Ты, разумеется, прав, Гарри.

– Ты так считаешь?

– Абсолютно. Эта машина совершенно не для тебя. Ты умрешь в какой-то облезлой, наскоро собранной из разных кусков железяке, которая и движется-то вопреки законам физики, требующим немедленно сдать ее в металлолом.

– Ух ты, – хмыкнул я. – А я-то думал, я единственный так считаю.

Пальцы ее на мгновение сжали мои, и я пожал их в ответ.

Совет прибывал в Чикаго.

И одолеть их у меня не было никакой возможности.

Конечно, я мог врезать кому-нибудь по носу и удрать. Однако рано или поздно меня все равно поймают. Их много, а я один, и любой из них не слабее меня. А некоторые сильнее и опаснее. На это может уйти день, а может, неделя или две, но не могу же я совсем не спать. Меня просто возьмут измором.

И это меня разозлило. Моя полная беспомощность в этой дурацкой заварухе приводила в бешенство.

Не то чтобы у меня совсем не было выхода… Предложение Мэб оставалось, например, в силе. Да и Лара Рейт, вполне возможно, могла бы укрыть меня – или предложить сделку на лучших условиях, чем Совет. При одной мысли о том, как несправедливо все оборачивалось, мне отчаянно хотелось цепляться за любую, пусть даже самую тонкую соломинку в надежде на то, что когда-нибудь потом удастся разгрести все последствия.

Если посмотреть на все с этой стороны, так оно представлялось почти разумным. Даже, можно сказать, благородным.

В конце концов, я помогал бы другим несправедливо преследуемым жертвам Совета – наверняка такие еще будут, и не одна. И потом, подобная сделка ведь не пошла бы вразрез со всем, во что я верил.

На самом-то деле я знал правду. Вот только правда эта нисколько не уменьшала соблазна.

И что, скажите на милость, мне теперь делать? У меня имелось на такой случай убежище, но оно уже показало свою несостоятельность, да и местоположение его раскрыто. Не осталось больше мест, куда я мог бы отвезти Моргана, только мой дом, а там его наверняка найдут Стражи. А главное, я до сих пор не имел ни малейшего представления о том, кто же дергает за ниточки во всей этой истории.

Может, пора признать очевидное?

Это дело мне не по зубам. И было не по зубам с самого начала.

– Мёрф, – тихо произнес я. – Я не знаю, как мне выпутаться из всего этого клубка.

В салоне роскошного старого авто повисло молчание.

– Ты когда в последний раз спал? – спросила вдруг Мёрфи.

Мне пришлось отнять у нее руку, чтобы переключить передачу. Потом я ткнул пальцем в свою забинтованную голову.

– Я едва могу вспомнить, какой сегодня день недели. Кажется, пару часов сегодня утром, или нет?

Она понимающе кивнула:

– Знаешь, в чем твоя проблема?

Я уставился на нее и расхохотался. По крайней мере, начал издавать похожие хриплые звуки. Я ничего не мог с собой поделать.

– Проблема… в единственном числе, – смог наконец выговорить я. – Нет, а что?

– Ты хотел бы выступать в роли непредсказуемого фактора в