Маленькое одолжение. Продажная шкура - Джим Батчер

Я шмыгнул носом:

– Я предпочитаю думать об этом как о восстановлении равновесия.

– Так оно, конечно, благороднее, – согласилась она. – Но мы ведь не можем просто подняться и вытащить их оттуда для допроса. Каков план?

– Раздобыть еще информации. Собираюсь подслушивать. Узнать, о чем они там болтают.

Мёрфи кивнула и огляделась по сторонам.

– Службе гостиничной безопасности вряд ли понравится, если ты станешь шататься по коридорам. Пойду переговорю с ними.

– Ладно, я буду на двенадцатом.

– Не вламывайся ни к кому в дверь, если у тебя не прикрыты тылы, – посоветовала она.

– Я вообще не собираюсь ни к кому вламываться, – заверил я ее. – До тех пор, пока не разузнаю достаточно, чтобы вломить по полной.

Я поднялся на двенадцатый этаж, вышел из лифта и достал из кармана плаща пузырек Волшебной Тянучки. Скользя взглядом по номерам на дверях в поисках двести тридцать третьего, я встряхивал пузырек до тех пор, пока не оказался перед нужной дверью. Тогда я бесцеремонно плеснул на нее из флакона. Комок желеобразной тянучки весело описал в воздухе дугу и размазался по двери.

Затем я повернулся и направился по коридору обратно, пока не обнаружил дверь, ведущую в крошечную комнатку с морозилкой для льда и парой кофейных автоматов. Там я уселся, очертил вокруг себя смывающимся маркером круг и принялся за работу.

Усилием воли я замкнул круг, невидимой стеной отгородивший меня от остального мира. Несерьезное, капитальное магическое сооружение, конечно, но и такого наспех выстроенного круга более чем хватило, чтобы изолировать меня от всех внешних энергий и использовать свою собственную без помех. Я снова взял пузырек тянучки и вытряхнул немного липучего вещества себе на ладонь – как обычно выдавливают крем для бритья. Потом поставил пузырек на пол, вытянул руку с липучкой перед собой, закрыл глаза и сосредоточился.

Все магическое ремесло сводится к установлению связей. Часом раньше я, например, использовал волосы Вязальщика, чтобы установить связь с их обладателем. Я только отслеживал его местонахождение, а мог бы использовать эту связь для самых разных вещей, в том числе весьма неприятных и даже опасных для здоровья. В прошлом мне не раз приходилось видеть подобные штуки; правда, нацелены они были, как правило, на меня.

На этот раз я установил связь между тянучкой у меня на ладони и той, что прилипла к двери номера. Обе порции появились из одного пузырька, да и в пузырек их разливали из одного большого сосуда. Это означало, что я могу использовать их идентичность для создания достаточно устойчивой связи между ними.

Я сосредоточил все свои мысли на желаемом результате, напряг волю и высвободил ее, прошептав:

– Finiculus sonitus.

Потом протянул руку и стер часть нарисованного маркером круга. Круг разорвался, и я мгновенно ощутил ладонью левой руки мелкую вибрацию, словно на ней жужжало какое-то насекомое.

Я наклонил голову направо и плюхнул в левое ухо тянучку с ладони.

– А вот не путайтесь с нашим братом, – пробормотал я. – Я профессионал, а не просто так.

Первое, что я услышал, – лихорадочную, избыточно бодрую музыку. Вокалист немузыкально вопил что-то, ударные грохотали вовсю, а еще кто-то пилил на электрогитарах, а может, медленно топил в кипящем масле страдающих ларингитом кошек. При этом ни один из музыкантов даже не пытался обращать внимание на то, чем занимаются остальные члены группы.

– Господи, – произнес с сильным британским акцентом голос Вязальщика. – Под такое дерьмо даже вы танцевать не сможете.

В ответ послышался бархатный женский смешок.

– Смысл этой музыки не в мастерстве или качестве исполнения. Она полна голодной страсти. Я бы станцевала под эту музыку так, что у тебя глаза на лоб вылезли бы – от восхищения, мой пупсик.

– Я вам не пупсик, – огрызнулся Вязальщик. – Я вам вообще никто, только разовый исполнитель.

– Не уверена, что стала бы подчеркивать слово «исполнитель», будь я на твоем месте, – заметила Мэдлин. – В этом качестве ты оказался сокрушительно несостоятельным.

– Я с самого начала говорил, что, если покажется кто-нибудь из Белого Совета, я ни за что не ручаюсь, – раздраженно парировал он. – И надо же, как все обернулось! Появляется этот чертов псих Гарри Дрезден, да еще не один, а при поддержке местной полиции в лице этой штучки.

– Мне надоело это слушать, – заявила Мэдлин. – Он всего лишь один-единственный человек.

– Один, зато чертов член чертова Белого Совета, – возразил Вязальщик. – Зарубите себе на носу: люди вроде него могут делать все, что могу я, и еще многое другое. А ведь опасаются немало чародеев в ихнем долбаном Совете.

– Так вот, меня от него тошнит, – процедила Мэдлин. – Ты выяснил, где он прячет Моргана?

– Может, вы не расслышали? Я весь день провел прикованным к креслу наручниками, да меня еще по морде били.

Мэдлин холодно рассмеялась, и звучал этот смех изрядно издевательски.

– Есть места, где за такое специально платят.

– За такое, черт подери, вряд ли.

– Так ты нашел Моргана?

– Некоторое время Дрезден прятал его в складе, но забрал оттуда прежде, чем нагрянули копы.