Сладкий уголок в другом мире - Аурелия Шедоу

Эдриан, с засученными рукавами и мукой на бровях, замешивал тесто для утренних булочек. Его руки, некогда державшие меч, теперь ловко справлялись с дрожжами, будто танцуя старинный менуэт.

— Сегодня добавил кардамон, — бросил он через плечо, кивая на миску. — Как ты учила: щепотка смелости, горсть безумия.

Алиса улыбнулась, поправляя на голове платок, вышитый ею вместе с дочкой Лилей: неровные буквы «Мама» соседствовали с каракулями в виде пирожков.

Их дом, пристроенный к академии, дышал уютом. На полках вместо книг стояли баночки с закваской, названные именами учениц («Мариновая Маша», «Имбирная Ира»), а на стене висел календарь, где праздники отмечались отпечатками ладоней в муке. По утрам, пока Эдриан возился с тестом, Лиля лепила у печи «булочки» из глины, привезённой с королевских карьеров. Девочка шептала над ними заклинания, выученные из бабушкиного дневника, и глина теплела, обретая запах настоящей выпечки. Вчера одна из таких булочек даже подпрыгнула, испугав кота Мармелада.

— Папа, смотри! — Лиля протянула Эдриану фигурку в форме сердца. — Это «любовь с изюмом».

Он подбросил «сердце» в воздух, и оно зависло на мгновение, рассыпая блёстки сахарной пудры, прежде чем упасть в его ладонь.

— Твоя мама тоже начинала с малого, — он подмигнул Алисе, вытирая руки о фартук с надписью «Главный дегустатор».

Когда первые ученицы, в платьях с заплатками и стоптанных башмаках, робко переступили порог, Алиса встретила их у двери. На дубовой створке, где раньше красовался герб прежних владельцев, теперь был нарисован крендель — жирными мазками охры, смешанной с молоком. Эдриан закончил роспись на рассвете, стоя на стремянке и напевая старую пекарскую песню.

— Это наш знак, — сказала Алиса, проводя пальцем по тёплой древесине. — Он значит, что здесь учат не только печь, но… жить.

К вечеру, когда академия опустела, а на столе остались крошки от «пробных» эклеров, Алиса вышла в сад. Эдриан чинил забор, распевая нечто фальшивое под нос, а Лиля увлечённо хоронила «несъедобные» глиняные творения под вишней, чтобы «они выросли вкусными». Воздух был густ от запаха корицы, смешанного с дымком из печи, где томился ужин — тушёная говядина с черносливом, её единственное несладкое блюдо.

— Следующий рецепт, — прошептала Алиса, глядя, как Эдриан пытается отмыть краску с пальцев, — любовь на всю жизнь.

Он обернулся, подняв бровь с прилипшей мукой:

— Разве это не наш первый рецепт?

— Нет. — Она прижалась к его спине, слушая знакомый стук сердца. — Тот был черновиком. А этот… с секретным ингредиентом.

В доме зазвенел колокольчик — Лиля звала их ужинать. На пороге, среди теней от яблонь, уже виднелась фигурка новой глиняной булочки. Она тихонько подрагивала, готовясь к своему первому шагу…

* * *

Академия «Сладкий уголок» стала местом, где даже стены хранили истории. В кладовой, за ящиками с мукой, висел старый колокол, в который ученицы звонили, когда удавался первый удачный бисквит. Его звук, глухой и бархатистый, напоминал смех Алисы. Каждое утро девочки находили на пороге мешочки с «загадочными ингредиентами» — сушёными лепестками, диким мёдом, зёрнами кофе из далёких стран. «Уроки выживания», — шутила Алиса, наблюдая, как они экспериментируют, смешивая несочетаемое.

Однажды утром Лиля принесла в класс глиняного кота, которого слепила ночью. Когда ученицы засмеялись, фигурка вдруг мурлыкнула и запрыгнула на подоконник. С тех пор в академии поселился целый зверинец оживших созданий: хлебные мыши с изюмными глазами, крендельный дракончик, охранявший сахарницу, и даже печенье-попугай, повторявший: «Тесто любит ласку!»

Эдриан, тем временем, тайком строил во дворе печь для пиццы. «Чтобы баланс был, — оправдывался он, — а то мы все тут превратимся в сахарные фигурки». По вечерам они с Алисой сидели на крыше, деля бутылку вина, и вспоминали, как всё начиналось с дождя из лепестков и сгоревшего бисквита.

А в самом дальнем углу сада, под старой яблоней, уже росла глиняная булочка, посаженная Лилей. Её листья блестели, как карамель, а на ветвях зрели странные плоды — не то пирожки, не то звёзды. Может, это и есть начало новой сказки…

Эта история обрела свой счастливый конец!