Джек Вэнс - Лайонесс: Сад Сулдрун

— Сэр, я обязан еще раз процитировать приказы вашего сеньора, короля Аилла, — вмешался сэр Глайд. — Он предлагает вам спуститься из дворца и передать себя на его суд. Он совсем не злой человек, и предпочитает не проливать кровь.

— Ха-ха! Вот как подул ветер! И что он предлагает мне за верную службу?

— Совершенно реальную выгоду. Благородный Шимрод уже сказал вам. Если вы принимаете эти условия, он обязуется не посягать на вашу жизнь. Соглашайтесь с его предложением! Силлогизм, но мы предлагаем вам саму жизнь: самое драгоценное и реальное из всего, что возможно предложить.

Карфилхиот опустился на стул и захихикал.

— Сэр Глайд, у вас искусный язык. Кто-нибудь менее терпимый, чем я, назвал бы его дерзким, и даже я неприятно поражен. Вы пришли сюда без всякой защиты, и только ради спутника, который выходит за рамки благоразумия и пристойности. И сейчас вы хотите добиться от меня больших уступок при помощи насмешек и угроз, которые ранят мое ухо. В моем птичнике вы бы быстро научились петь более приятные песни.

— Сэр, я собираюсь не рассердить вас, а убедить. И я обращаюсь к вашему рассудку, а не к чувствам.

Карфилхиот опять прыгнул на ноги.

— Сэр, ваш бойкий язык выводит меня из терпения.

— Очень хорошо, сэр, я не скажу ничего больше. Что именно я должен передать королю Аиллу?

— Скажите ему, что Фауд Карфилхиот, герцог Долины Эвандер, не согласился на его предложения. И что в будущей войне между ним и королем Касмиром я не примкну ни к одной стороне.

— Я передам ему ваши слова в точности.

— А мои требования? — спросил Шимрод.

Казалось, что в глазах Карфилхиота вспыхнул желтый свет.

— Как и сэр Глайд ты не предложил мне ничего, а ожидаешь всего. Я ничего не должен тебе.

Сэр Глайд выполнил минимальный поклон, требуемый рыцарским этикетом.

— Наша благодарность, по меньшей мере за ваше внимание.

— Если вы надеялись пробудить к себе мою глубокую антипатию, вы достигли своей цели, — сказал Карфилхиот. — В противном случае вы только напрасно потратили время. Сюда, пожалуйста. — Он провел обоих мимо птичника, где безумный король Дьюэл прыгнул вперед с неотложной новой жалобой, и в зал внизу, где Карфилхиот позвал своего камергера. — Проводите этих джентльменов к лошадям. — Потом он повернулся к послам. — Я прощаюсь с вами. Мое слово обеспечит вашу безопасность, пока вы будете ехать по долине. Но если вы вернетесь, я буду считать вас вражескими агентами.

— Я хочу сказать тебе кое-что, последнее, — сказал Шимрод.

— Как хочешь.

— Выйдем наружу; то, что я скажу, прозвучит слабо и приглушенно внутри твоего зала.

Карфилхиот вывел Шимрода на террасу.

— Говори.

Они стояли, освещенные полуденным солнцем.

— Я маг одиннадцатого уровня, — сказал Шимрод. — Ограбив Трильду, ты отвлек меня от занятий. Сейчас они возобновятся. Как ты собираешься защититься от меня?

— Неужели ты осмелишься помериться силами с Тамурелло?

— Он не защитит тебя от меня. Он слишком боится Мургена.

— Я в полной безопасности.

— Отнюдь. В Трильде ты бросил мне вызов; у меня есть право на месть. Таков закон.

Челюсть Карфилхиота отвисла.

— Он не применим.

— Да неужели? Кто защитил Ругхальта, когда его тело сгорало изнутри? Кто защитит тебя? Тамурелло? Спроси его. Он даст тебе гарантии, но ты сам легко откроешь, что они ничего не стоят. Последний раз: отдай мне мои вещи и обоих детей.

— Я не подчиняюсь ничьим приказам.

Шимрод повернулся, пересек террасу и сел на коня.

Оба посла поскакали зигзагом вниз, мимо рамы с четырьмя висящими людьми из замка Фемус, и на дорогу, ведущую в Исс.

Компания из пятнадцати оборванных нищих пробиралась на юг по Ульфскому Проходу. Некоторые шли сгорбясь, другие прыгали на скрюченных ногах; кое-кто носил гнойные повязки. Приблизившись к Кол-Бокаху, они заметили солдат, стоявших на страже, и поспешно похромали вперед, жалобно стоная и требуя милостыню. Солдаты с отвращением оттолкнули их от себя, и группа быстро прошла через проход.

Оказавшись за фортом, нищие сразу поздоровели. Они выпрямились, сбросили повязки и перестали хромать. В лесу, в миле от крепости, они вынули из-под одежды топоры, нарезали шесты и изготовили четыре лестницы.

Прошел полдень. В сумерках к Кол-Бокаху подошла другая группа, на этот раз странствующие актеры. Они разбили перед фортом лагерь, открыли бочонок вина, насадили на вертелы куски мяса и вскоре шесть пригожих девушек в свете костра заплясали джигу.

Солдаты форта, собравшие поглазеть на представление, стали выкрикивать комплименты девушкам. Тем временем незаметно вернулась первая группа, приставила к стенам лестницы и, неслышная и невидимая, вскарабкалась на парапеты.

Тихо и быстро они закололи пару неудачливых стражников, не отрывавших глаз от пляски, потом спустились в караульную, где убили еще несколько солдат, спавших на матрацах, а потом прыгнули на спины тех, кто смотрел представление. В то же мгновение танец прекратился. Актеры присоединились к сражению и через три минуты армия Южного Ульфланда опять овладела крепостью Кол-Боках.

Командир и четверо выживших были посланы на юг с письмом:

КАСМИРУ, КОРОЛЮ ЛАЙОНЕССА: ОБРАТИ ВНИМАНИЕ!

Крепость Кол-Боках опять наша, незваные гости из Лайонесса убиты или выгнаны. Лайонессу больше не удастся, ни хитростью, ни отвагой, вырвать Кол-Боках из наших рук.

Войди в Южный Ульфланд, на свой страх и риск! Хочешь ли ты проверить свои армии в бою с силой Ульфа? Приходи к Поелитецу; там ты легко и без проблем найдешь ее.

Я подписываю это своей рукой, Голес из замка Кледстоун, капитан армии Ульфа. Кол-Боках.

Ночь была темной и безлунной; только свет звезд освещал черные громады гор вокруг Тинзин-Фираля, в высокой башне которого сидел, задумавшись, Карфилхиот. Весь его вид выражал нетерпение, как будто он ожидал сигнала или события, которое никак не могло произойти. Наконец он прыгнул на ноги и пошел в мастерскую. На стене висела круглая рама меньше фута диаметром, окружавшая серую пленку.

Карфилхиот сунул руку в середину пленки и вытащил круглую шишечку вещества, которая начала быстро увеличиваться и превратилась в грубый нос, тут же выросший до гигантского размера: большой, красный и крючковатый, с расширяющимися книзу волосатыми ноздрями.

Герцог раздраженно зашипел; сегодня ночью сандестин был игривым и неугомонным. Карфилхиот схватил огромный красный нос, изогнул его и сделал из него что-то вроде грубого и комковатого уха, которое стало извиваться под его пальцами и превратилось в тощую зеленую ногу. Обоими руками герцог смял ногу и опять сделал ухо, в которое прокричал резкую команду: