Отель Перекресток - Андрей Александрович Васильев

— Конечно, — даже удивилась Натэлла. — Как же его было не убить? Он меня предал. А как… Они на нашей даче обосновались, мне про это соседка рассказала. Я приехала вечером, дождалась, пока эта парочка спать уляжется, после поднялась на второй этаж, где спальня, и их застрелила. Все обойму выпустила.

— Пистолет-то где взяла? — уточнила Кира.

— Когда у тебя есть деньги, это только вопрос времени, — отмахнулась Натэлла. — И желания. У меня было и то, и другое, и третье.

— А что потом? — спросил кто-то из девушек.

— Суд, — усмехнулась наша соседка. — Что же еще? Я прятаться не стала, сама полицию вызвала, оружие им отдала. В результате дали пять лет, со слов сокамерниц за двойное убийство ниже низкого. Учли состояние аффекта, добровольное раскаяние и так далее. Ну и еще то, что выкидыш у меня случился, тоже мне на руку сыграло.

Что характерно, несколько наших коллег женского пола после этих слов как-то недобро на говорящую глянули.

— Раскаяние, говоришь? — усмехнулся я.

— Для них — да, — глянула мне в глаза Натэлла. — А на деле все так, как я с самого начала сказала. Не жалею ни капли. Вообще лучшее, что было в моей жизни, так это тот момент, когда я в эту парочку пулю за пулей всаживала. И если о чем жалею, то только о том, что не успела при жизни из колонии выйти, на кладбище прийти и их могилы обоссать.

— А как ты умерла? — полюбопытствовал я. — Может, помнишь?

— Нет, — покачала головой она. — Но, думаю, кто-то из отряда поспособствовал. Я в колонии с одной коблой сцепилась крепко, скорее всего, она все и устроила. Может, заточку в спину вогнали, может, как-то еще меня оприходовали. Да какая разница? Убили и убили. Чего теперь? Странно только, что сюда попала. Неожиданно.

— В целом — да, — впервые за весь вечер бросила свои пять копеек в общую копилку вечно сумрачная Ольга, которая, кстати, тоже ничего рассказывать нам не стала, чем, впрочем, никого не опечалила. Ясно же, что речь пойдет о маме, а закончится слезами. — Таким, как ты, в аду самое место.

— А ты уверена, что здесь не он? — повернулась к ней Натэлла. — Я вот нет.

— Точно не он, — покачала головой Кира. — Я, конечно, не знаю, как именно выглядит ад, но в нем наверняка не дают возможность своим трудом чего-то добиться. Там место, где вообще никакой надежды нет. В этом, как мне кажется, весь смысл ада. А здесь она у нас есть. Хотя какая-то. Хоть мизерная.

— Блажен, кто верует. — Натэлла запустила руку в бескозырку, вытащила бумажку, развернула ее и засмеялась: — Мы с Тамарой ходим парой. Инна, твоя очередь.

— Кучно наш этаж пошел, — согласилась с ней моя напарница, вставая. — Ну, у меня история не настолько душераздирающая. Собственно, я вообще никогда никого не убивала и до скрежета зубов не ненавидела. Я по сути своей человек мирный и добродушный.

— Сама себя не похвалишь — никто не похвалит, — одобрительно отсалютовала ей бокалом Зоя. — Молодец, подруга!

— Я такая, — не стала спорить Инна. — Правда, что рассказывать, особо не знаю. Любви такой, чтобы аж скулы сводило, у меня не случилось, детей не родила, звезд с неба не хватала, да и не хотела этого делать. Блин, сейчас вот этот все сказала и поняла: жила — как не жила. Даже грустно стало. Один в один, как у тебя, Женька.

— Ага, — печально глянула на нее чуть пьяненькая Евгения. — Горемыки мы с тобой!

— Так не бывает! — возмутилась Анфиса. — Даже в самой серой жизни есть какое-то яркое пятно. Надо просто его вспомнить.

— Как же его вспомнишь, если мы все, как один, про то, как дуба дали, наглухо забыли? — резонно возразил ей Вадим. — Я вот тоже понятия не имею, как на этот свет попал. Как утром встал — помню. Как в метро сел — тоже. А потом все, потом уже тут проснулся. И гадаю теперь каждый вечер — то ли инфаркт, то ли теракт…

— Что у вас за парочка, а? — поразился Серега. — В какую бы сторону разговор ни вывернул, все вас в негатив тянет. Анфиска имеет в виду, что даже если ты серый, как небо перед дождем, то все равно что-то хорошее у тебя случилось. Еще до смерти.

— Есть, — вдруг сообщила всем Инна. — Верно. Вспомнила. Наверное, это тот случай, что стоит вам рассказать. У меня после него жизнь изменилась, а это вам не хухры-мухры.

— Смешно, — хихикнула Зоя. — Хухры-мухры!

— Мне тогда двенадцать лет было, — продолжила Инна. — Родители у меня развелись лет за пять до этого, и мама… Как так сказать-то помягче, все же о родительнице речь идет… Легко жить стала. И с завидной регулярностью, если вы понимаете, о чем я.

— Да уж не дети, понимаем, — хмыкнул Серега.

— Пьяница-мать — горе в семье, — добавил Василий.

— Нет-нет, с выпивкой она как раз не частила, — помотала головой моя напарница. — А вот с мужчинами — это да. Впрочем, дядьки они в основном были неплохие, при деньгах и статусе, потому мне время от времени неплохие подарки обламывались, вроде смартфонов и планшетов. Иногда еще кукол дарили, правда, но я и им была рада. У нас в доме продавщица из магазина игрушек жила, так она их у меня за полцены забирала. И, что важно, в отцы ни один из них ни разу не набивался и папой себя называть не требовал.

— Уже неплохо, — отметила Алла, как видно, соприкасавшаяся в прошлой жизни с тем, о чем вела речь рассказчица. — А то отчимы — они разные бывают. Особенно как у падчерицы грудь топыриться начинает.

— Об этом вообще речь даже не шла, — возмутилась Инна. — О мамочке моей, конечно, разное можно сказать, и не все хорошее, но если бы она подобное даже заподозрила, то… Короче — сразу нет. Но я не о том. Среди этих псевдопапаш оказался один очень любопытный экземпляр, который, как ни странно, обеспечил мне будущее. Не в