Достоевский. Дело о пропавшем наследнике - Александр Бертич

– Пусть попробуют.

Как по команде, сирены вдалеке взвыли еще громче. Где-то внизу послышался грохот и звон стекла.

– Всем спасибо. Кажется, это был последний выпуск программы «Петербургские тайны», – объявил ведущий зрителям. – С вами был ведущий, Федор Достоевский. А теперь посмотрите несколько рекламных роликов…

Камеры отключились, и софиты погасли. Застыли и операторы-нейроиды. Бывший диджей подошел к противоположной стене и нажал неприметную кнопку. Зажужжали моторчики, зеленый экран-хромакей пополз вверх и оказался обыкновенной шторой, только очень широкой. За шторой обнаружилась еще одна дверь – а точнее, потайная дверца в кирпичной стене. Она вела на узкую и крутую винтовую лестницу, уходящую куда-то вверх.

– Ребята, на выход, – скомандовал Достоевский. – А я, с вашего разрешения, побеседую с нашими новыми гостями… они вот-вот будут здесь.

Сонечка не хотела ему ничего разрешать, но он просто вытолкал всех троих за дверь, напоследок сунув перепуганного Волчка в руки Родиону.

Дверца в стене захлопнулась, как в старинной сказке про деревянную куклу. Зеленая штора-хромакей опустилась на старое место.

Оставшись один, граф присел на складной стул и положил ногу на ногу. В дверь студии уже ломились.

– Да входите, не заперто, – сказал Достоевский.

* * *

В это самое время в Зимнем дворце доктор Грин тоже постучался в дверь императорского кабинета. Но негромко. Почтительно.

– Ты это видел? – спросил его император.

Трехмерный экран, похожий на облачный кубик, до сих пор светился над его столом. Но теперь на канале «Достоевский FM» крутили рекламу «лесснера».

– Видел, ваше величество, – отвечал Грин. – Имел такое несчастье.

– Экий все-таки шельмец наш Алекс. Но ничего. Я уже приказал принять меры. Мало ему не покажется.

– Может быть, не стоит так строго… – начал было доктор Грин, но не закончил, увидев лицо Петра Павловича.

– Речь не о строгости, – сказал царь. – Речь о системе. Человек, который противопоставил себя системе, будет из нее исключен.

– Порядок превыше всего, – подхватил Грин.

– Более того. Теперь главная тайна империи – никакая не тайна. Теперь на всех углах начнут обсуждать, что творится внутри императорской семьи.

– Обсуждения можно пресечь, – сказал Грин. – Сейчас же позвоню на Гороховую, Железновскому.

– Слишком поздно. Мы не сотрем память целому народу. У нас еще нет таких технологий. А ведь найдутся и те, кто помнит мою собственную коронацию.

– Если вы про господина Крылова, то он… не выходит из своей комнаты. Отдыхает, с вашего позволения. Не испытывает ни в чем недостатка.

Император кивнул. Посмотрел на своего министра испытующе. Будто ждал, что тот предложит еще что-нибудь.

Добрый доктор давно научился угадывать желания своего господина. Он для вида помялся и сказал:

– Ваше величество, осмелюсь заметить: щадить нельзя никого. Заговор назревал давно. Все эти намеки Крылова… недомолвки Достоевского… и мне с самого начала не нравилась эта их затея с детективным агентством. Что за детский сад! Не говоря уже про эту их собаку…

– С собаками мы разберемся. Но как мне поступить с моим негодным сыном? Может, вы посоветуете?

Грин задумался. Или сделал вид, что думает.

– Не наказывайте его, ваше величество, – попросил он вдруг. – По крайней мере, сейчас. Это не будет слабостью. Просто… дайте ему время, и он накажет себя сам.

– Этого я и боюсь, – угрюмо сказал император.

* * *

Детективы вскарабкались по винтовой лестнице – и оказались там, где Сонечка так хотела когда-то оказаться. В хрустальном шаре на башне Дома Радио.

Здесь как раз и могли уместиться трое, не считая собаки.

Солнце било в глаза. Сквозь стеклянный купол можно было видеть в подробностях и группу захвата, и полицейское оцепление. Броневики с синими и красными мигалками выстроились вдоль набережной и на мосту. Другой отряд занял позиции на Невском. Любопытные граждане толпились на другой стороне канала, но их понемногу разгоняли городовые.

Вдали, за Казанским собором, в воздухе завис полицейский дрон. Возможно, он координировал операцию.

Алекс неожиданно рассмеялся:

– Правильно Тильда говорит. Тупые полицейские всегда начинают с нижних этажей. У нас есть минут пять. Я успею сказать вам, что вы – неплохая команда. И пес у вас забавный. Жаль, что мы не познакомились раньше.

– А потом? – спросила Сонечка.

– Потом вы спуститесь вниз и сдадитесь. А я нет.

– Ты с ума сошел?

– Мне наплевать. Считайте, что я уже был императором. Просто правление было недолгим.

– Был уже один такой царь, – вспомнил вдруг Родик. – Его прямо в спальне табакеркой в висок приложили. Теперь он бродит в виде призрака и пристает к людям. Я про него даже стихи написал… хотите, прочитаю?

– Нашел время, – хмыкнула Сонечка.

– А что? Пять минут есть…

– Ненавижу табак, – сказал Алекс. – Хотя спасибо, что напомнил дедушкину историю.

– Ах, ну да, – опомнился Родик. – Это же дед твой.

– Я его и не видел никогда. И все это вранье, я считаю. Народные легенды. Не было там никакой табакерки… просто император Павел однажды спустился по лестнице в подвал своего замка и не вернулся. А про призраков – это вообще детские сказки…

– А что тогда не сказки?

Принц Алекс опасливо придвинулся поближе к стеклянной стене. Поглядел вниз.

– А вот что, – сказал он.

От Знаменской площади по Невскому проспекту неслись мотоциклисты. Звук моторов приближался, и полицейские сирены снова включились и завыли, резко и тревожно.

Алекс посмотрел на детективов с торжеством:

– Наконец-то. Сейчас Тильда им устроит… она это умеет.

Он не видел, но с противоположной стороны к месту событий уже приближался тяжелый черный «лесснер», хорошо знакомый сыщикам. Глава полицейского департамента всегда лично выезжал на важные происшествия, а это было важнейшим.

На подъезде к мосту байкеры рассредоточились и выстроились полукругом за сотню шагов до полицейского оцепления. Все они были в глухих шлемах, как обычно. Но кое-что было новым. За плечами у каждого висела автоматическая винтовка. Р-раз! – и они уже целились в полицейских.

Однако и те были, как говорится, не лыком шиты. Они мгновенно вооружились тоже.

Предводительница байкеров сорвала шлем с головы.

– Не стрелять! – скомандовала она. – Нам нужен наследник Алексей.

Те, кто стояли наверху, в хрустальном шаре, слышали ее слова через нейролинк так же ясно, как если бы она была рядом.

– Нам он тоже нужен, – отозвался кто-то, кого пока не было видно.

Дверца черного «лесснера» распахнулась, и оттуда выбрался главный полицейский чиновник, Порфирий Петрович. Странно: он как будто улыбался.

– Ты не будешь здесь командовать, Матильда, – сказал он. – Лучше пусть твои головорезы сложат оружие и поднимут руки.

Тильда в сердцах хлопнула ладошками по коленкам, обтянутым черной кожей. И прошипела как кошка:

– Надо же, ты еще помнишь мое имя,