Янтарная гавань - Виолетта Орлова

– На нас напали! – слышалось отовсюду. Король испуганно замер, равно как и его свита. С опаской вглядывались они в темноту извилистых улиц, со страхом взирали на темные угрожающие тени, отбрасываемые ящиками. – Тростниковые кры!.. – выкрикнул опять тот же надрывный голос, который неожиданно прервался, словно его обладатель поперхнулся соленой водой. Маленькие серые крысы, жители Раторберга, тоже заволновались. Казалось, они нутром чувствуют опасность, которая исходила из черноты местных трущоб. Послышались надрывные стоны и выкрики, полные боли и ужаса. И вот тогда сомнений не осталось никаких: надо было бежать со всех ног!

– Спасаемся! – воскликнул Грызун своим хриплым низким голосом, и сам же первый кинулся куда-то по извилистой зеленой улице города, отпихивая с дороги своих подчиненных. Ребята устремились за ним, так как предполагали, что единственно король знает, каким образом можно спастись от тростниковых крыс. Артур, наконец, обрел возможность находиться рядом с Дианой. Он крепко взял девушку за руку, ощущая в этот момент, как это ни парадоксально, ни с чем не сравнимое удовольствие.

Никто почти не размышлял в эти страшные минуты; казалось, путники попали в канализационные воды с таким сильным течением, что его просто невозможно было побороть. Квадратные приземистые дома сменяли друг друга, встречные факелы на их пути горели, подобно глазам хищных зверей, а темнота грязных закоулков рождала такие душераздирающие вопли, что хотелось закрыть уши и зарыться с головой в зеленые водоросли, только чтобы не видеть и не слышать мрачных отголосков надвигающейся трагедии.

Так как друзья мало следили за происходящим, они даже не осознали, что в итоге оказались совсем в другом квартале. Сторонний наблюдатель, посмотрев внимательно на эту часть города, сказал бы, что это место напоминает кладбище кораблей, ибо их тут было видимо-невидимо. Рыбацкие лодки, военные корабли, небольшие суденышки – право, тут имелось нечто интересное на любой вкус, даже самый взыскательный. Старые и поновее, они стояли на земле, готовые немедленно отправиться в дальнее плавание.

Король подбежал к одной лодке, возвышающейся на небольшом деревянном мостике, предназначение которого пока оставалось неизвестным для людей, впервые сюда попавших. Плавательное средство чем-то напоминало уменьшенную копию «Балерины». С удивительной быстротой и энергичностью взобравшись на судно, властитель Раторберга зачем-то устремил свой взор на большие песочные часы, висевшие на стене пещеры. Казалось, Грызун пытается что-то просчитать. Затем, удовлетворенно кивнув головой, он протянул руки и помог взобраться своим приспешникам. Вот Киль уже восседал на носу корабля; лицо его было бледно и покрыто по́том, он явно нервничал.

– Скорее, скорее… – беззвучно шептал он, глядя на те же самые песочные часы.

– Армут. Живее! – отдал приказ Грызун, и Кирим, подчиняясь, забрался на лодку. – Диана! – властным тоном крикнул он. Но Артур не торопился отпускать девушку. Он нерешительно зажал ее слегка дрожащую от волнения ладонь в своей. Руководитель пока еще слабо понимал, как король планирует выбираться. Однако он догадывался, что, возможно, Грызун не захочет брать их всех.

Пока он колебался, не зная, как поступить, раздался угрожающий грохот. Один из кораблей накренился набок, и ребята воочию смогли увидеть тростниковых крыс. Что же представляли из себя эти загадочные существа? О, они столь же мало походили на грызунов, сколь и на других животных. Впрочем, морда у них была вытянутая, зубастая и усатая, но на этом сходство заканчивалось. У этих довольно крупных животных не было ушей, а головы их покоились на круглом мохнатом туловище с множеством тонких ворсистых лапок; по виду это были скорее гигантские пауки, нежели крысы – настоящий ужас для тех, кто страдает арахнофобией. Перемещались они быстро и энергично, ловко семеня черными ножками по водорослям и оставляя позади себя желтый липкий след, напоминающий желчь. На ходу они активно клацали массивными челюстями, словно показывая таким образом, что не прочь подкрепиться. Их внешний облик выглядел настолько нелицеприятным и отталкивающим, что Тиллита закричала, не сумев подавить в себе страх.

– Скорее! – поторопил тогда король, не на шутку взволнованный.

Увидев только этих тварей, Артур принял, наконец, решение и помог Диане подняться на лодку. Впрочем, он и сам хорошенько не знал, что хуже: тростниковые крысы или жестокий король, который, возможно, представлял даже большую опасность, чем эти отвратительные существа. Затем поднялись Тод, Тин, Даниел и Тиллита. Потом еще несколько раторбержцев. Король, казалось, напрочь забыл, что планировал разделяться и плыть на двух лодках. Впрочем, все это было объяснимо, если принимать во внимание ту критическую ситуацию, в которой они все оказались. Действовать следовало быстро и без ненужных промедлений. Мало того, что никто не успел собрать необходимые для путешествия вещи, так еще и не было возможности взять всех раторбержцев и тем самым спасти их от неминуемой гибели. Когда целая толпа полуголых испуганных ребят показалась на пороге пещеры, король с кормы, как со своего престола, воззвал к волнующемуся народу:

– О, жители Раторберга! Прячьтесь в своих домах! На лодке нет места для всех! Следующий корабль отплывает только через день!

Этот монолог звучал, как изощренное издевательство, ибо дырявые ящики вовсе не спасали, да и не могли спасти от напора страшных хищников. Наверное, каждый житель это отчетливо понимал, ибо на лицах несчастных были написаны страх и презрение к своему королю, который в страшную минуту предпочел сбежать, вместо того чтобы находиться со своими людьми в момент бедствия. Прошло несколько секунд этого немого созерцания: король, важно выпрямившийся на лодке, и эти обреченные жалкие ребята вдалеке, сбившиеся в кучку, с мрачным и презрительно-обвиняющим видом. А потом крысы увидели своих новых жертв и кинулись к ним со всех ног, быстро-быстро передвигая паучьими лапками.

– От судьбы не убежишь! – с важностью изрек славный властитель, несомненно, «беспокоящийся» о судьбе своих подданных, или, вернее, думающий о том, что он о них беспокоится. Осознавал ли он в действительности тот факт, что бросает друзей и верных соратников в беде? В какой-то момент это осознание, видимо, все-таки пришло в его разум и даже побудило сделать какой-нибудь благородный поступок, чтобы не выглядеть в глазах других слишком уж мерзким. И если сначала он и не думал брать Артура с собой, то теперь решил, что пользы от Дианы будет гораздо больше, если он все-таки возьмет этого гордого мальчишку с собой. Тогда, по крайней мере, он сможет лучше влиять на нее.

Поразмыслив таким образом, Грызун сам подошел к подвесной лесенке и с жертвенной миной протянул Артуру руку, как бы показывая со стороны пример невероятного благородства к поверженному врагу. Милосердный король так увлекся, что даже скосил глаза на