Зимнее дело Вампирского клуба вязания - Нэнси Уоррен

блестящее будущее: юноши были очень умными, усердными, прилежными. Считалось, они добьются огромного успеха.

– Что ж, Доминик Сандерсон определенно оправдал надежды!

– Да-да, он молодец. Не только выдающийся профессор, но и автор – ну, вы и сами знаете. Не каждому писателю в жанре фэнтези оказывают честь провести выставку в Бодлианской библиотеке!

Я подавила улыбку. Кажется, Рейфу не очень-то нравилось, что в его любимой старинной библиотеке проходит экспозиция работ еще живого писателя!

– А что насчет второго студента? Его друга и, предположительно, отца Джеммы?

Вампир покачал головой:

– Его история завершилась крайне грустно – а может, и глупо. Мартин Ходжинс учился на четвертом курсе, почти окончил университет – и тут сдал работу, значительную часть которой написал не сам, а скопировал. Разумеется, компьютерных программ, определяющих оригинальность эссе и других студенческих проектов, тогда не было. Ходжинсу все могло сойти с рук, но профессор, который проверял работу, был знаком с первоисточником. В результате студента вывели на чистую воду и исключили. Он так и не получил диплом, и его репутация оказалась подорвана.

Казалось, Рейф еще не закончил, поэтому я не стала перебивать. Вскоре он добавил:

– Однако у истории есть продолжение. Год спустя Доминик Сандерсон опубликовал свою трилогию. Он выбрал отличное издательство, время, агента. Для писателя-дебютанта, особенно столь молодого, сделка оказалась невероятно выгодной. Как понимаете, он стал очень известным.

– Он написал целых три романа спустя год после выпуска? Я осилила всего два года колледжа, но едва ли смогла бы сразу после этого настрочить три гигантских тома. Даже если бы начала еще во время учебы.

– Да-да, ему тогда было чуть больше двадцати. Пожалуй, отчасти поэтому он настолько прославился.

Я все еще размышляла о сроках.

– Наверняка он работал над циклом еще в университете. Написать «Хроники Пангниртунга» за пару месяцев просто невозможно.

– Вы правы. Большую часть он закончил, пока учился. И как думаете, что случилось потом? Мартин Ходжинс заявил, мол, эту трилогию придумал и написал он. Стыд, да и только. Если я правильно помню, Ходжинс даже нанял юриста и подал на Сандерсона в суд. Но, разумеется, у Доминика были рукописи. Издательство и агент защищали его и вложили немало средств, чтобы оспорить заявление Ходжинса. Тем более Мартин и прежде присваивал себе чужой труд. – Рейф покачал головой. – Печально, что весьма умный молодой человек в итоге дошел до подобного.

– А что случилось с Мартином Ходжинсом?

Он интересовал меня больше, ведь он был отцом Джеммы.

– Не знаю. Исчез.

– Наверное, этот скандал Джемма и имела в виду, когда сказала, что Доминик Сандерсон разрушил жизнь ее отца.

– Я считаю, ее отец сам сломал себе жизнь.

– Ее воспитывала мама – как я поняла, почти в одиночку. По словам Джеммы, ее отец тоже старался, но денег у него не было. Видимо, он так и не оправился от этой истории.

Бедная Джемма! Мои родители – ученые-археологи. Жизнь с парой гениев далека от идеала, но я всегда гордилась ими и их достижениями. А каково это, когда твой родитель начал путь к успеху и потерпел сокрушительную неудачу?

⁂

Началась новая неделя. Похоже, в этом году каждая каминная полка в Оксфордсшире будет украшена нашими чулками! Если бы не вампиры, которые могли крайне шустро и умело стучать спицами хоть всю ночь напролет, мы бы в жизни не справились с подобным спросом. Я ходила в банк дважды в день, и мы с Мери регулярно приносили в лавку чулки всевозможных расцветок.

У меня вошло в привычку посещать «Кардинал Клубокси» по вечерам – чтобы закрыть его, а потом отнести наличные в специальной сумочке в ночной сейф банка. В течение дня я заглядывала туда, чтобы проверить наличие товара или даже помочь с торговлей.

Хоть и ужасно не хотелось этого признавать, но Виолетта оказалась отличной сотрудницей. Опыта в продажах у нее было много, она умела вязать, а если и возникали вопросы, то она всегда могла обратиться за помощью к моей бабушке – та хлопотала в квартире над магазином. А Мери, пусть и не поспевала за современным миром, упорно трудилась и обладала неким обаянием, которое притягивало людей. Порой у меня складывалось впечатление, что покупатели брали больше товаров, чем планировали, – только бы ее порадовать. Разумеется, Мери и не подозревала, как влияет на клиентов. Отчасти поэтому ей это и удавалось.

Виолетта и Мери неплохо сдружились. Мне казалось, что Мери считала меня своей госпожой – вроде капризной жены фараона, на которую она работала прежде. Поэтому рядом со мной девушка не могла вести себя естественно. А Виолетта была для нее всего лишь ведьмой-коллегой, поэтому она не стеснялась задавать вопросы, с которыми не решалась обратиться ко мне.

Мне нравилось работать на улице, на рождественской ярмарке. Да, ноги за день стояния на асфальте уставали, а еще приходилось тепло укутываться из-за мороза, однако у меня было столько вязаных свитеров, пальто, перчаток и шапок, что порой даже становилось жарковато.

Была среда. Уже перевалило за полдень, в небе висели тяжелые свинцовые тучи. Я направилась в «Вязание на все времена» с двадцатью пятью чулками в руках – изготовленными настолько недавно, что они были, можно сказать, с пылу с жару. Я взглянула на мрачные темные облака. Интересно, когда начнет накрапывать? На всякий случай я взяла с собой дождевик.

Несмотря на возможный ливень, народу на ярмарке было пруд пруди. Пахло имбирем и шоколадом, а подойдя ближе к своему павильону, я ощутила мягкие ароматы товаров из ларька Джеммы – как она утверждала, на сто процентов натуральных.

Вокруг «Вязания на все времена» собралась немалая толпа. Я тут же принялась за работу. Одна женщина – частая посетительница «Кардинала Клубокси» – пришла в свитере, который связала сама, пользуясь купленными в нашем магазине пряжей и схемой.

– О, Люси! Здравствуйте! Здесь так весело, не правда ли? – Она протянула мне пять длинных чулок. – Я и сама могу связать такие, но мне бы сначала другие изделия закончить…

Я рассмеялась и сказала, что полностью ее понимаю: порой проще купить уже готовое, чем делать что-то самостоятельно. Я взяла плату за чулки и выдала сдачу. Женщина забрала покупки.

– Положу-ка их сюда. – Она достала сумку с выставки Сандерсона. Казалось, минимум половина посетителей недавно явились с этой экспозиции.

Клара тайком передала мне толстый конверт с деньгами. Глаза у нее сверкали.

– Дело идет в гору! – похвасталась она. – Я и не думала, что работать в павильоне будет так увлекательно. Кругом столько интересных людей!

Ее энтузиазм меня радовал. Первые пару дней я орлиным взором приглядывала за вампирами: вдруг они проголодаются