Голод Рехи - Мария Токарева

При этом он выписывал невероятные кульбиты, подлетая под потолок и крутя сальто. Он прыгал выше своего роста и ходил на руках, забавно дрыгая ногами. Какая-то неведомая сила заставляла его двигаться, бездумно выплескивая накопившуюся резвость.

– Танцуй! Танцуй, эльф! – громогласно засмеялся с трона Ларт. – Еще танцуй!

И Рехи танцевал под нестройное пение и музыку стучащих друг о друга костей. Он веселил полукровок, но уже не осознавал этого. Голова и щеки горели, в руках и ногах сосредоточилась жажда движения.

В своем путешествии по пустошам он обычно бережливо сохранял силы, а здесь это показалось бессмысленным. Не хотелось ни о чем думать, ни кого-то вспоминать. И Рехи крутился волчком, делая стойку на руках.

– Я тоже так могу! – присоединился к нему кто-то, перекувырнувшись в воздухе, хвастаясь своей удалью.

– И я! Смотрите, как я могу!

– Весело, эльф! Ты веселый! – уже раздавались одобрительные возгласы.

Лучше уж смешить врагов, чем становиться едой на их пиршестве. Ларт какое-то время наблюдал с трона, но потом не выдержал и присоединился ко всем. Его трюки Рехи видел еще в первую встречу в ущелье. Теперь же в шатре предводителю явно не хватало места, чтобы развернуться и во всей красе показать сальто назад и прочие умения. Но о них и так все знали.

Вот уже большая часть присутствующих вскочила со своих мест, и в шатре сделалось совсем тесно. Соревнования в ловкости превратились в подобие общих племенных танцев, больше напоминавших топтание на месте. Волей случая Рехи оказался притиснут к девушке, которая налила ему второй раз жгучий напиток.

– Как тебя звать? – поинтересовался Рехи.

– Телла, – беззаботно бросила она. Голос ее с трудом прорывался через общий гомон. Петь полукровки не умели, но каждый старался на свой манер, поэтому стоял невыносимый шум, сливающийся в единое веселое завывание.

– Все танцуешь, эльф? Танцуй-танцуй! Ночь только началась! Мы еще потанцуем! – Мелькнуло на мгновение ухмыляющееся лицо предводителя. Новая знакомая приветливо улыбнулась ему, но от Рехи не отошла, зато спросила:

– Что вы делали с Лартом в пещере?

– А ты откуда знаешь?

– Да видела, как вы туда пошли. Так что?

– Он пытался меня утопить, – пожал плечами Рехи. Ему вовсе не хотелось вспоминать про укус. И вообще разговаривать не хотелось, слова вязли на языке.

– И все?

– А что еще надо?

– Ну… Ларт может что угодно, – отвечала неопределенно Телла. Чтобы продолжить разговор, они переместились ближе к краю шатра. Рехи пригляделся к новой знакомой: вперед выдавалась пышная высокая грудь, едва прикрытая бурой туникой, светло-песочные волосы доходили до покатых плеч, чуть вздернутый нос не портил миловидного лица с округлыми щеками. Зато на шее и руках у девушки алели многочисленные старые отметины. В них угадывались и укусы, и порезы, и еще множество мелких повреждений. Похоже, жизнь потрепала Теллу. Как их всех.

– Эти шрамы на тебе тоже от «чего угодно», от Ларта? – неодобрительно хмыкнул Рехи. Новая знакомая изменилась в лице, поежилась, но нарочито беззаботно дернула плечами:

– О, нет-нет. Это от людоедов. Когда я жила в их деревне, то была их рабыней. Как же, полукровка, уродец… Они передавали меня друг другу, когда очередной хозяин проигрывал пари. Знаешь, что такое пари?

– Нет. Но чую – это мерзко, – поморщился Рехи.

– Мерзко, – почти всхлипнула Телла, но воодушевленно и мечтательно продолжила: – А Ларт бывает ласковым, очень ласковым. С кем угодно, кто ему понравится. Он для нас все! Нам больше некуда пойти. Он кормит нас, он научил нас приручать ящеров.

– Ты тоже ешь с ящерами мясо? – Рехи вспоминал недавний рассказ предводителя, и его не покидало отвращение.

– У меня еще нет своего ящера. Но будет, обязательно будет, – наивно твердила Телла. – И у тебя будет, если Ларт разрешит. Попроси его – и он разрешит, если ты останешься с нами.

Все здесь сходилось на Ларте, на их предводителе. Телла, очевидно, не была воином и вообще не производила впечатления бойца. Да еще ее как будто специально подослали, чтобы она уговорила остаться в деревне. «Но я пойду дальше, все равно пойду», – хотел возразить Рехи, но не успел, потому что Телла вопросительно подняла на него глаза:

– А ты будешь со мной?

Она подалась вперед и нежно провела ладонью вдоль щеки Рехи, он слегка опешил:

– Прямо сейчас?

– И когда захочешь, – приветливо улыбалась ему Телла.

Безумные танцы в шатре заканчивались: кое-кто ушел, оставшиеся полукровки постепенно разбивались на парочки, а кто-то уже предавался любовным играм на разбросанных шкурах. Поблизости Ларт самодовольно и жадно целовал незнакомую темноволосую девушку, одновременно раздирая на ней тунику. Она глупо смеялась, отвечая на его настойчивые ласки. Рехи огляделся и насмешливо ответил Телле:

– Не боишься эльфа?

– Вы лучше людей. Я полуэльф, мать была чистокровной, но рабыней в деревне людей.

– И ее не съели? – неуместный вопрос едва не испортил продолжение ночи.

– Нет. Но делали вещи похуже, – глухо отозвалась Телла. – Как и со мной, когда я подросла.

Лицо ее вытянулось, подернулось мрачной тенью, губы плаксиво искривились, едва не потерялось манящее очарование соблазнительницы. По щеке ее скатилась одинокая слеза. Не хотелось, чтобы разговор перерос в рыдания, поэтому Рехи понимающе погладил новую знакомую вдоль спины, слегка встряхнув.

– Эй-эй! Ладно, это в прошлом. Не думай об этом, – доверительно проговорил он, заглядывая в глаза Теллы. А они оказались красивые и необычные: темные, с синеватым отливом, ныне чуть замутненные стоявшими в них слезами. Рехи даже залюбовался.

– Так помоги мне забыть! – воскликнула Телла, обвивая тонкими руками его шею. Рехи в ответ обнял ее и с наслаждением впился в приоткрытые губы, будто пробуя их на вкус, затем спустился к шее, оттянув ворот туники и оголяя плечо. Она только улыбалась в ответ, уже украдкой распуская тесемки его штанов.

«Похоже, ночь будет жаркой», – не без удовольствия отметил Рехи и не ошибся. Шатер постепенно наполнялся сладострастными стонами и довольным рычанием. Вскоре одежда полетела в сторону, а кожу приятно защекотали ворсинки шкур мохнатых ящеров, разбросанных на полу шатра. Телла оказалась податливой и мягкой, в отличие от Лойэ. Она позволяла делать с собой все что угодно. Рехи чуть не заскучал: все приходилось брать в свои руки.

Он входил в нее легко, размашисто и двигался, пожалуй, слишком быстро. А девушка лишь выгибалась навстречу и повторяла движения, которые указывал ей партнер. Может, она так привыкла с Лартом? Наверное, с ним… Предводитель всегда брал, что пожелает. И не принимал отказов, его не интересовало чужое мнение, но под его началом деревня укрепляла свои позиции. Поэтому