Орден Архитекторов 9 - Юрий Винокуров

Я задумался. С одной стороны, эти ребята — опытные бойцы, которые могли бы усилить мою гвардию. С другой — они служили Империи, а Империя сейчас, мягко говоря, не в восторге от моих действий. К тому же они могли затаить на меня обиду за недавнее столкновение. И кто знает, не попытаются ли они отомстить?

— Знаете, парни, — сказал я, обращаясь к отряду «Альфа». — Я всё ещё размышляю: а не стоит ли «эвакуировать» вас обратно?

— Тогда вы обречёте нас на верную смерть, — ответил Панкратов. — Мы смотрели новости и понимаем, что нас грохнут так или иначе, и до столицы мы не долетим. А просто позвонить Императору не получится, потому что кто бы там ни хотел нас убить — они новую жесть придумали, что вы, Теодор, вселяете Теней в людей. И нас вы тоже подчинили своей воле, и мы теперь — ваши марионетки.

«Трындец какой-то, — подумал я, едва сдерживая смех. — Ну и фантазия у этих имперских пропагандистов! Значит, теперь я ещё и Теней в людей вселяю? Обвинили меня в том, против чего я всегда боролся!»

— Ладно. Допустим, я вам верю. Но что вы можете мне предложить?

— Мы — профессионалы, — ответил Панкратов, выпрямляясь. — Мы можем сражаться за вас. Мы можем защищать Лихтенштейн. Мы можем…

— Стоп, стоп, стоп, — перебил я его. — Сражаться вы, конечно, умеете. Но… вы же присягали Империи. Вы готовы воевать против своих?

— Мы присягали на верность Родине, — твёрдо ответил Панкратов. — А Родина — это не только кучка продажных чиновников, которые готовы предать свою страну ради власти и денег. Это ещё и народ, земля, история… Мы готовы защищать интересы собственного народа, даже если для этого придётся пойти против тех, кто сейчас называет себя властью.

— Ну, допустим. Вы, конечно, крутые ребята, но верить вам на слово я не буду. И, честно говоря, не знаю, что с вами делать. Вы же понимаете, что я не могу просто так взять и принять вас в свою гвардию?

— Понимаем, — кивнул Панкратов. — Мы готовы пройти любые проверки, выполнить любые задания. Мы докажем свою преданность делом.

Я задумался. С одной стороны, отряд «Альфа» — это серьёзная сила. С другой стороны, принимать на службу людей, которые ещё недавно были врагами… Это рискованно.

И тут меня осенило.

— Дядя Кирь, вызови-ка сюда Соболева. Он как раз недавно ко мне заходил.

Скала кивнул и вышел из кабинета. А я, повернувшись к Панкратову, сказал:

— Знаете, господа, у меня как раз есть подходящая работа для вас.

Через несколько минут в кабинет вошёл Николай Михайлович Соболев, собственной персоной. Он, с интересом оглядывая «Альфу», подошёл ко мне.

— Ну что, Теодор, — спросил он, хитро улыбаясь, — решил порадовать старика?

— Ага, — кивнул я. — Подарочек у меня для вас есть. С пылу, с жару, как говорится.

Я указал рукой на бойцов «Альфы».

— Знакомьтесь, Николай Михайлович. Это — отряд «Альфа». Элитный спецназ Российской Империи. Знаю, любой Тайной Службе нужно силовое крыло, так что вот — забирайте этих ребят! Теперь у вас тоже будут силовики!

Соболев, окинув взглядом бойцов «Альфы», довольно потёр руки.

— Мне как раз нужно кое-кого из Швейцарии похитить, а то слишком борзые стали, берега попутали. Нужно напомнить, кто я такой.

Я не удержался и рассмеялся.

— Только постарайтесь справиться получше, чем с моим похищением, — сказал я бойцам.

Командир «Альфы», услышав это, нахмурился и даже покраснел. Похоже, моя шутка задела его за живое.

— Дядя Кирь, — обратился я к нему. — … обеспечь их снарягой. Ну, и введи в курс дел.

Когда «Альфа» и Соболев ушли, я, оставшись наедине со Скалой, сказал:

— Дядя Кирь, а ты молодец, что вытащил их. Может, и пригодятся нам эти ребята. Соболев мужик не простой, он-то наверняка почувствует, если они вдруг что-то задумают.

— Да я, Теодор, просто по-человечески поступил, — ответил Скала, пожимая плечами. — Не мог же я их бросить.

— Знаю, дядя Кирь, знаю, — улыбнулся я. — Ты у нас добрый.

А про себя подумал, что кажется, дело сдвинулось с мёртвой точки. Теперь у меня есть не только гвардия, но и Тайная Служба Безопасности. А это значит, что игра становится всё серьёзнее.

⁂

Город Берлин, Пруссия

Приёмная канцлера Пруссии

Бывший князь Лихтенштейна, Роберт Бобшильд, сидел в приёмной канцлера Пруссии, сгорбившись на неудобном стуле, как побитая собака. Уже вторые сутки он тщетно пытался пробиться на аудиенцию, но его не пускали дальше порога. Секретарь с презрительным выражением лица раз за разом повторял одно и то же:

— Его превосходительство канцлер очень занят. У него нет времени на встречи с посторонними лицами.

— Посторонними⁈ — взревел Бобшильд, вскакивая со стула. — Да я с ним лично знаком! Мы с ним на брудершафт пили! Я ему такие дела обстряпывал, что вам и не снилось!

— Мне ничего об этом не известно. У канцлера очень плотный график. И вообще, вы записаны на приём?

— Да какой, к чёрту, приём⁈ Я — князь! Бывший, но всё же! У меня тут… у меня… — он замялся, не зная, как объяснить, что у него, по сути, ничего и нет.

Секретарь лишь равнодушно пожимал плечами:

— Если у вас есть какое-то срочное сообщение, можете оставить его мне. Я передам.

— Да ты… — Бобшильд задыхался от возмущения. — Да я…

Он хотел было выпалить что-нибудь оскорбительное, но вовремя осёкся. С этими чиновниками нужно быть осторожным. Одно неверное слово — и тебя тут же скрутят и отправят обратно, откуда пришёл. А возвращаться в Лихтенштейн Бобшильду совсем не хотелось. Там его ждал неминуемый суд, а вполне может быть даже смерть.

Он устало опустился обратно на стул, обхватив голову руками. Ещё недавно он был повелителем пусть маленького, но всё-таки государства! А теперь сидит здесь, в этой вонючей приёмной, как нищий, умоляя о подачке!

Внезапно дверь приёмной распахнулась, и в помещение вошёл высокий, стройный мужчина в безупречном мундире. Его холодный взгляд скользнул по Бобшильду, словно оценивая, стоит ли тратить на него время. Это был ближайший советник канцлера — человек, чьё слово в этих стенах значило едва ли не больше, чем слово самого канцлера.

— Что