Орден Архитекторов 9 - Юрий Винокуров

за шум? — спросил он, обращаясь к секретарю, но не сводя глаз с Бобшильда.

— Ваше превосходительство, этот человек настаивает на встрече с канцлером, — ответил секретарь, слегка съёжившись под взглядом советника. — Он утверждает, что знаком с его превосходительством лично, но у него нет записи на приём.

— Знаком лично? Интересно. А вы, сударь, кто такой?

Бобшильд вскочил со стула, пытаясь сохранить остатки достоинства.

— Я — Роберт Бобшильд, бывший князь Лихтенштейна! — заявил он, выпрямив спину. — И я требую встречи с канцлером!

— Требуете? — советник поднял бровь. — Вы, сударь, находитесь в Пруссии, а не в своём крошечном княжестве. Здесь не требуют, здесь просят. И если у вас нет официального приглашения, то вам здесь делать нечего.

Бобшильд почувствовал, как его лицо заливается краской. Он не привык к такому обращению. Даже после потери власти он всё ещё считал себя выше многих. И все эти заискивания его страшно бесили.

— Я не прошу, я требую! — повторил он, теряя остатки самообладания. — Вы даже не представляете, что я знаю! Я могу рассказать такие вещи, которые…

— Довольно! — советник резко поднял руку, прерывая его. — Я не намерен слушать ваши угрозы и пустые обещания. Секретарь, вызовите охрану. Этого человека нужно вывести из здания.

Секретарь нажал на кнопку вызова охраны и через несколько секунд в коридор вышли несколько охранников в форме.

— Выведите этого господина, — устало произнёс секретарь, кивая на Бобшильда. — И больше не пускайте.

Охранники схватили Бобшильда под руки и потащили к выходу.

— Эй! Что вы делаете⁈ — завопил Бобшильд, пытаясь вырваться. — Пустите меня! Да вы знаете, кто я такой⁈

Его крики эхом разносились по коридору, но никто не обращал на них внимания. Охранники протащили его через весь коридор, как мешок с картошкой, а затем невозмутимо выбросили за дверь и захлопнули её прямо перед его носом.

Бобшильд, тяжело дыша, опустился на ступеньки канцелярии, помятый и растерянный, как котёнок, которого выбросили на улицу. Настроение у него было хуже некуда.

Все приспешники Бобшильда разбежались кто куда, как крысы с тонущего корабля, не забыв прихватить с собой всё, что плохо лежало. Одни подались в Австро-Венгрию, надеясь найти там приют. Другие — в Швейцарию, где, по слухам, платили хорошие деньги за информацию о событиях в Лихтенштейне. Третьи — и вовсе растворились в воздухе, будто их никогда и не было.

Леос, этот мерзавец, тоже отвернулся от него. «Ты больше не нужен, — прошипел он тогда. — Твои связи — ничто. Ты — отработанный материал. И только из уважения к нашим прошлым делам я не дам тебя сожрать Теням.»

Но самое хреновое — это заблокированный счёт в швейцарском банке. Бобшильд, предчувствуя возможные проблемы, заблаговременно перевёл туда значительную часть своих сбережений — деньги, которые он «заработал» за годы своего правления. Он планировал использовать их «на чёрный день», чтобы начать новую жизнь где-нибудь подальше от Лихтенштейна. Но швейцарцы, эти хитрожопые черти, заморозили его счёт, сославшись на «необходимость проведения дополнительных проверок» и «выяснения всех обстоятельств дела». А на самом деле ему тонко намекнули, что все потери Швейцарии в «тайной войне» с Лихтенштейном будут вычитаться из его денег. И Бобшильд понимал — этих денег он больше не увидит.

Австрийцы, на которых он так надеялся, тоже предали его. Президент Австро-Венгрии вообще пригрозил убить его, если он ещё раз появится на горизонте. «Ты — идиот, Бобшильд! Всю малину нам обосрал!» — кричал он тогда, брызжа слюной. — «Мы потеряли целую кучу людей, техники, репутацию! Из-за твоей лжи и некомпетентности! Ты втянул нас в эту войну, а теперь хочешь, чтобы мы тебя спасали? Если я ещё раз увижу тебя на территории Австро-Венгрии, то лично прикажу расстрелять!»

Оставалась ещё Османская Империя. Но османов Бобшильд боялся, как огня. Эти ребята терпеть не могли неудачников. У них был свой кодекс чести, в котором не было места таким, как он — сбежавшим самозванцам, потерявшим и власть, и влияние. Кто знает, что им взбредёт в голову? Они могли просто так, ради забавы, отрезать ему уши или заставить его танцевать голым на площади. Да ну нахрен! Связываться с ними — себе дороже.

— Ничего, — пробормотал он себе под нос, поправляя съехавший набок парик. — Я ещё вернусь. Я вам всем покажу!

Внезапно из здания канцелярии вышел сам канцлер Пруссии. Окружённый свитой помощников и охранников, он направился к своей машине.

Бобшильд, не раздумывая, тут же бросился к нему и, упав на колени, начал целовать его сапоги.

— Ваше Превосходительство! — завопил он. — Спасите! Помогите!

Канцлер, с отвращением глядя на него, поморщился.

— Уберите это чмо от меня! — приказал он своей охране. — Выкиньте его за пределы Пруссии! И чтобы я больше никогда его здесь не видел!

Но Бобшильд, не обращая внимания на охрану, продолжал орать:

— Золото! Алмазы! Драгоценности! Я знаю, где спрятан старый золотой запас Лихтенштейна! И часть сокровищ Российской Империи!

Канцлер, услышав эти слова, замер на месте. Он жестом приказал охране отойти. Затем, наклонившись к Бобшильду, сказал:

— Что ты сказал? Повтори.

Бобшильд, понимая, что это его последний шанс, начал тараторить:

— В Лихтенштейне! Под «Кладбищем Самоубийц»! Там зарыты несметные сокровища! Я знаю, как туда попасть!

Канцлер, с недоверием глядя на него, рассмеялся.

— «Кладбище Самоубийц»? Это же старые, давно протухшие сказки!

— Нет! — заорал Бобшильд. — Это правда! Я знаю, где они спрятаны! Я… я готов поделиться! Пятьдесят на пятьдесят!

Канцлер пренебрежительно улыбнулся.

— Хер тебе, а не долю, — сказал он холодно. — Ты не достоин! Тебе сейчас никто убежище не даст, кроме меня. Но… — тут он сделал паузу, — … если ты прав, и там действительно будет сокровище, я выделю тебе небольшой домик на берегу озера. И пенсию. Будешь жить там, рыбу ловить. И больше никуда не полезешь. А если дёрнешься — замочу. Ну, как тебе такое?

Бобшильд, сломленный и униженный, кивнул. Выбора у него всё равно не было.

— Согласен, — прошептал он.

Глава 14

Я сидел на диване в гостиной, наблюдая как Настя, увлечённо жестикулируя, водит пальцем по макету здания на экране планшета.

Признаться честно, я даже не сразу понял, что это вообще такое. Какая-то смесь готического собора с эльфийскими домиками.

— … а здесь, — Настя, взмахнув