Чёрный ратник - Макс Гато

Кузнечихи не осталось ни одного стоящего на ногах врага. Только мы, тяжело дышащие, залитые кровью и потом, и удивительная ночная тишина. В ней я впервые за ночь услышал далёкое карканье ворона.

Первым заговорил Иван. Он, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, подошёл ко мне и с силой хлопнул по плечу. Он прямо светился мрачным удовлетворением.

— Командир, — выдохнул он, и в этом слове прозвучало боевое признание. — Мы справились.

Ярослава прислонилась к стене избы и медленно сползла на землю. Она вытерла окровавленный клинок о подол плаща. Её рыжие волосы слиплись, лицо было испачкано в грязи и крови, но на губах играла усталая, торжествующая улыбка. Она встретила мой взгляд и коротко кивнула.

Соловьёв же стоял чуть поодаль, опираясь на свой белоснежный лук, который он отказывался отпускать из рук. Его лицо было белым как мел. Вот только не от страха, а от боли, ведь второй рукой он с силой надавливать себе на живот. Из-под его пальцев медленно сочилась и растекалась по разорванному нагруднику кровь.

— Всё… в порядке… — хрипло прошептал он с остекленевшими от шока глазами.

Его ноги тут же подкосились. Он не упал, а медленно, почти церемониально, сел на колени, а затем грузно рухнул на бок в грязь, всё ещё зажимая рану.

Улыбка Ярославы погасла. Иван застыл с широко раскрытыми глазами. Я же рванул к Соловьёву. Неважно, пробил ли его доспех кто-то из бандитов или одна из атак атамана, счёт шёл на мгновения.

Я рухнул на землю рядом с Соловьёвым, отбрасывая в сторону его лук.

— Ярослава, свет! — скомандовал я. — Иван, периметр.

Рыжая встрепенулась и быстро оказалась рядом. Иван, сжимая меч, встал к нам спиной, осторожно вглядываясь в темноту. Рыжая использовала крохи своей ауры и подсветила искажённое болью лицо Соловьёва и алое пятно, растущее на его животе. Я сдвинул ладонь Соловьёва.

Картина была ужасная. Это было не чистое ранение, а рваная рана. Я быстро достал из поясной сумки две склянки с красноватой жидкостью. Первое малое зелье лечения я вылил прямо на рану. Жидкость, коснувшись плоти, зашипела, и Соловьёв застонал и выгнулся.

Но рана прекратила кровоточить, а её края подсохли и сжались.

— Пей, — скомандовал я, поднося вторую склянку к губам Соловьёва.

Он совсем не соображал, но инстинктивно сделал небольшой глоток. Я силой влил в него оставшееся зелье. Его дыхание почти сразу стало глубже и ровнее, цвет лица сменился с мертвенно-бледного на болезненный.

— Кому я говорил про щит… — выдохнул я и покачал головой.

Соловьёв жить будет. Правда, ни о какой транспортировке в ближайшее время не могло быть и речи.

— Ярослава, — я посмотрел на девушку, — сделай ему перевязку.

Рыжая молча кивнула и полезла в сумку на поясе. Я поднялся и отошёл в сторону, дав ей пространство. Иван в это время, осторожно, с поднятыми ладонями, подошёл к одной из изб.

— Всё кончилось, — обратился он к кому-то из местных, его простой грубоватый голос звучал неожиданно успокаивающе. — Вы можете выходить.

Ярослава же уже ловко расправлялась с перевязкой.

Я подошёл к телу медного ратника. Он лежал в луже крови, а его аура почти угасла. Никто не смотрел в мою сторону, все были заняты.

Я опустил руки на холодную кольчугу, делая вид, что проверяю, нет ли на нём ценных вещей, сам же воззвал к силе внутри меня.

Невидимые чёрные щупальца потянулись к остаткам чужой ауры, всё ещё витавшим вокруг атамана. Что-то тяжёлое, грубое и металлическое медленно смешалось с моей собственной силой, как глоток грязной воды в пустыне. Сила медного ратника была чужеродной, но всё же силой. Она рассеялась по моему телу, и я почувствовал, как усталость отступает, сменяясь неестественной бодростью.

Золотая аура правит, а чёрная… чёрная аура — это тьма. И она хранит свои секреты.

Я одёрнул руки. Что-то блеснуло в разрезе между шлемом и кольчугой. Я присмотрелся, дёрнул цепочку и вытянул небольшой, тщательно выделанный кожаный мешочек.

Для своих размеров он был тяжеловат. Я развязал шнурок и высыпал содержимое на ладонь.

Внутри оказался не кусок золота или амулет. На моей ладони лежал осколок с острыми краями матово-чёрного цвета. Он был тяжёлым для своих размеров и поглощал даже отсветы факела.

На тёмном камне была вырезана чужеродная магическая печать. Печать, незнакомая мне.

А вот сам камень я узнал бы даже с закрытыми глазами. Особенно теперь, когда медная аура больше не скрывала его.

Я с силой сжал камень в кулаке, острые края впились мне в ладонь. В моих руках лежал маленький осколок алтаря рода Темниковых.

Глава 14

Как только бандиты сбежали из Кузнечихи, местные принялись робко и с осторожностью выглядывать из дверей и окон. Я понимал, что поспать этой ночью никому из отряда не удастся. Разве что Соловьёву, но завидовать было нечему.

Я бросил быстрый взгляд на Ивана. Он переговаривался о чём-то с крепким мужиком лет пятидесяти. Он, похоже, был одним из самых смелых местных. Но главное, что они с Иваном, судя по жестам и мимике, смогли найти общий язык.

Белобрысый, обменявшись парой фраз с мужиком, быстро зашагал ко мне.

— Что там? — напрямую спросил я.

— Старосте у них сейчас плохо, так что за главного Ефим, — Иван махнул ладонью в сторону крепкого мужика.

— Хорошо, — кивнул я и сразу перешёл к делу. — Пусть найдёт с десяток мужиков, которые могут взять оружие в руки.

Белобрысый на мгновение замер и непонимающе уставился на меня.

— Тим, они напуганы.

Я сделал шаг ближе и силой повернул его лицом к устроенному нами побоищу.

— Посмотри, — спокойно проговорил я. — Посчитай тела.

Иван прищурился и посмотрел на разрушенный двор. Повсюду валялась разбитая мебель, бандиты покоились тут и там, а в воздухе висел запах дыма и железа.

— Десятка два, не меньше.

— Во главе с ратником, — добавил я, но принял его ответ. — Так скажи, какого черта они боятся?

Я выдержал короткую паузу. Иван повернулся ко мне и неуверенно пожал плечами.

— Бояться нужно не мёртвых, а живых, — продолжил говорить я. — Поэтому Ефим найдёт мне десяток мужиков, и мы прошерстим окрестности и убедимся, что бандиты не перегруппируются где-нибудь в лесу.

Иван согласно кивнул. Рядом раздались шаги.

Ефим, несмотря на заверения Ивана, подошёл ближе. Выглядел он неважно: под глазами были чёрные круги, лицо осунулось, а седые волосы слиплись.

— Кхм… я всё слышал, — кашлянул он. — Я найду людей.

— Добро. Собери их здесь, пусть возьмут… — я поморщился и обратился к Ивану, — нет, лучше ты собери им оружие