"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров

Живая река. Монстры всех видов и размеров, виденные нами ранее и невиданные вовсе — склизкие твари с щупальцами вместо лиц, скорпионы из черного льда, летучие тени с кристаллическими жалами, гигантские слизни, источающие кислотный туман. Они не шли — их выплевывала сама Пустошь. И все они в едином безумном порыве ринулись к нам. Их глаза горели яростью. Безумием. Слепой, фанатичной ненавистью, направленной Сердцем.

— Нам конец. Теперь мы точно умрем! — прошептала Вивиан, ее глаза были полны чистого ужаса.

Но лучи Рубина не делали различий. Они косили и подбегающих монстров, как острый серп летнюю траву. Твари влетали в багровые лучи — и растворялись. Бесследно. Без крика. Просто переставали быть. Их прах мгновенно поглощался всепожирающей энергией Сердца. Но это не останавливало безумцев. Они лезли вперед, толкаясь, топча друг друга, заполняя зал кишащим, ревущим месивом плоти, хитина и тьмы, которое методично испарялось под лучами. Это был не штурм. Это было жертвоприношение. Бесконечное, бессмысленное, ужасающее. Пустошь скармливала свои порождения своему же Сердцу, лишь бы добраться до нас — двух песчинок, посмевших нарушить его покой.

Наш камень, под которым мы нашли укрытие, дрожал под ударами тел и эманаций. Но по какой-то прихоти Сердца еще не был разрушен. Серая Пелена таяла на глазах. Вивиан, бледная как смерть, пыталась ставить барьеры праха, но они крошились, как будто были сделаны из песка. В воздухе стоял невообразимый гул — рев монстров, шипение аннигилируемой материи, грохот рушащихся участков стен и всепроникающий, победоносный гул самого Сердца.

— Видар! Мы не выдержим! — крикнула Вивиан, отстреливаясь сгустком некротической энергии в морду твари, прорвавшейся сквозь завесу огня. Тварь рассыпалась, но её место заняли три другие. — Лучи… они приближаются!

Она была права. Круги разрушения, расходящиеся от вращающегося Сердца, ширились. Наш камень уже был изъеден по краям, превращаясь в призрачный силуэт. Чёрные провалы небытия подползали к нашим ногам. Сквозь щиты прорывался невыносимый жар. Ещё минута — и нас либо сотрут лучи, либо растерзает безумная орда.

Выбора не было.

Я схватил Вивиан за руку. Глаза метнулись к ближайшим распахнутым проходам. Они тоже были под обстрелом лучей, и из них все еще лились монстры. Но один, чуть левее, казался… чуть менее активным. Менее освещенным.

— ТУДА! — заревел я, перекрывая грохот ада. — БЕЖИМ!

Мы рванули. Не думая. Не рассчитывая. Чистый инстинкт выживания. Серая Пелена, истекая последними силами, сжалась вокруг нас в тугой кокон, отражая щупальца, клыки, брызги кислоты. Мы петляли между рушащимися глыбами, прыгали через чернеющие провалы в небытие, чувствуя на затылке дыхание багровых лучей и воющую ярость орды.

Один луч чиркнул в сантиметре от моей спины — куртка вспыхнула и исчезла, кожа на спине запылала адской болью. Вивиан вскрикнула, отшвырнутая ударом хвоста какой-то твари — я успел поймать её на ходу, не останавливаясь. Монстры хватали за одежду, за ноги, но наши отчаянные удары (кинжал смерти Вивиан, сгусток чистой воли из моей ладони) срывали их хватку. Это был не бег. Падение в пропасть, где пропастью был сам ад.

Вот он — проход. Черная пасть в зеркальной стене. Из неё всё ещё вываливались монстры, но их поток ослабел. Мы нырнули в неё, как в последнее убежище, в последнюю секунду. Серая Пелена, содрогаясь, приняла на себя удар нескольких щупалец и клыков, прикрыв наш вход.

Я оглянулся на долю секунды. Зал Сердца был морем багрового света, кипящей тьмы и бесконечного уничтожения. Солнце Пустоши сияло в центре, пожирая своих детей, чтобы достать нас. Его гул провожал нас — торжествующий, неумолимый.

Потом темнота прохода поглотила нас. Мы бежали, спотыкаясь о неровный пол, задыхаясь от дыма, гари и собственного ужаса. Гул зала быстро стихал, сменяясь гулким эхом наших шагов в узком туннеле. Багровый свет исчез. Осталась только темнота, прерываемая слабым свечением моей почти погасшей Серой Пелены и дрожащим огоньком в ладони Вивиан.

Мы остановились, прислонившись к холодной, шершавой стене. Груди вздымались, выплёвывая прогорклый воздух. Спина горела. Руки дрожали. В ушах все еще стоял рев апокалипсиса.

— Мы… мы выжили… — прошептала Вивиан, ее голос был хриплым от напряжения.

— Пока… — выдавил я, ощупывая обожженную спину. Больно. Но жить можно. — Ничего… Мы ничего не смогли сделать… — горечь поражения, что ощущалась острее любой раны, заполнила рот.

Она молча кивнула в темноте. Ее огонек выхватил из мрака ее лицо — изможденное, покрытое копотью и кровью, но с тлеющей искоркой упрямства в глазах.

— Но мы живы, Видар. Мы убежали. У нас есть… время. Чтобы понять. Чтобы найти другой путь, — она выпрямилась, с трудом отталкиваясь от стены. — Куда… куда мы попали?

— Да черт его знает, — мое тело, получив передышку, просто завопило от боли, напрочь отключившей голову. Регенерация работала. Но очень слабо.

— Я… Кажется, я узнаю это место, — она огляделась, сделала пару шагов к неприметному камню, что торчал прямо из стены. — Мы в этом месте сделали первую ночевку. Мы у входа в Пустошь….Но с нашей, то есть, моей стороны. Не знаю, как это получилось, но в дне ходьбы отсюда выход в Нормандские земли!

— Значит, все-таки к тебе, — слабо улыбнулся я и, прежде чем вырубиться, я подумал, что Брандт с Мюллером нас могут и не дождаться…

Глава 27

Я пришел в себя рывком — вот только стоял, а вот лежу на камнях. А, нет — голова удобно расположилась на чем-то мягком. Открыл глаза — на до мной склонилась Вивиан, а я на ее коленях. Лицо у девушки задумчивое — рассматривает меня так, будто видит в первый раз.

— Перенапрягся? — спросила она, чуть покраснев.

— Есть такое, — ответил я хриплым голосом. В горле явно пересохло. Черт! Это может стать проблемой — если без еды еще есть шанс продержаться подольше, то без воды нам очень быстро станет хреново.

Просканировал себя — ага, состояние явно улучшилось. По крайней мере, каналы уже не горят таким противным красным светом, да и источник наполовину восстановился.

— Идти сможешь? Без припасов мы долго не протянем. Тут не далеко.

— Могу, — с неохотой я встал с таких мягких и приятных коленок. Хотел еще пощупать незаметно, но не стал. Пока поиграем в куртуазность. К тому же для таких шалостей не