Война двух королев. Третий Рим - Дмитрий Чайка

что я вернусь в столицу и подвину ее сына. А Брониславу я организую поход на север. Он завоюет княжества лютичей и бодричей и продлит границы империи до самой Балтики. Да он новым Александром Святославичем станет. Тот завоевал Лангобардию, а наш мальчик возьмет Поморье. Он же в веках останется. Ты думаешь, за такой подарок он не признает моим то, что и так мое?

— Ты живешь как нищий, — брюзгливо проговорил Яромир, когда Огняна все же увела дочь. — Тебя прельщает бедность?

— С чего это ты взял, что я беден? — посмотрел я на него с интересом. — Ты даже не представляешь, насколько я богат. У меня одних векселей на пару миллионов золотом. Это не считая добычи. Там еще примерно столько же наберется.

— Откуда? — Яромир даже привстал, неприлично открыв рот.

— Нобили, — усмехнулся я. — Я сделал им предложение, от которого невозможно отказаться. Я только намекнул, что навсегда избавлю их от созерцания своей физиономии, как Асфея Антиповна прошла с шапкой по кругу и собрала мне эти деньги. Я даже не представить себе не мог, что они готовы отвалить такую сумму, лишь бы их оставили в покое. Меня даже гордость берет.

— Да что же ты наделал! — с горечью произнес Яромир. — Столько лет я боролся с нобилями, а ты договорился с ними у меня за спиной!

— А разве ты не договорился с ними у меня спиной? — парировал я. — Ты думал, я твоя кукла, Яромир? Тогда ты получил то, что заслужил. Зачем ты приехал сюда? Что ты хочешь услышать?

— Я уже слишком стар, — с горечью произнес Яромир. — Для меня подвигом будет доехать назад. Господь призовет меня, и что я ему скажу? Что прожил жизнь зря? Что какое-то порождение преисподней разрушило все мои планы? Да ни за что! Получи, Сатана! Умри от того зла, что принес к нам!

— Клац!

Он выхватил пистолет откуда-то из широкого рукава сутаны и жал на курок с самым дурацким выражением лица. Да это же мой собственный пистолет. Я ведь сам подарил его Яромиру когда-то.

— Порох отсырел, — сочувственно посмотрел я на него. — Думал, можно один раз зарядить, и все? Это тебе не пирожками с ядом людей кормить. Это оружие, оно бережного обращения требует. Что, увидел крушение всех своих планов и загрустил, Яромир? А потом решил сам меня убить и мучеником на тот свет уйти?

— Казнишь меня теперь? Отруби голову, не позорь мои седины, — князь-епископ совершенно потух, а мне даже жалко его стало. Ведь за свои идеалы старик сражается. Одно это уважения достойно.

— Не-а, — легкомысленно ответил я. — Не стану я тебя казнить. Просто незачем. Ты ведь даже не понимаешь, что происходит, Яромир. Этот мир заканчивается, как бы ты ни пытался продлить его агонию. Ты мечтаешь вернуть все к временам своего предшественника Берислава, когда Золотой род правил безраздельно. Да только не выйдет. Твой мир подошел к логическому концу, и ты наблюдаешь этот конец прямо сейчас. Порох уничтожит вас, закосневших в своей дремучести. А нобилей, которых ты так ненавидишь, он не уничтожит, но сильно ослабит. Это ровно то, чего ты всегда хотел. Но, в отличие от тебя, у меня все получится. У знати больше не будет военной силы, потому что из мушкета можно убить клибанария, который пятнадцать лет учился воевать в тяжелом доспехе. Ты этого так и не понял, зато почувствовал, что не можешь остановить движение вперед. Вот и приехал сюда, чтобы убить меня. Это ошибка. Не поможет тебе моя смерть, Яромир. Я все равно через несколько лет раскрою секрет пороха остальным императорам и королям. Точнее, продам его за очень большие деньги.

— Но зачем? — Яромир так удивился, что даже бояться перестал. — Тогда ведь ты станешь слабее.

— Я не стану слабее, потому что всегда буду на шаг впереди, — ответил я. — Пока вы будете осваивать фитильные мушкеты, я уже сделаю фузею со штыком. Пока вы воюете на море с помощью огненного зелья, я поставлю на корабли пушки. Даже если я не отдам секрет пороха, то его откроют и без меня, ведь он невероятно прост. Очень легко догадаться о его составе, если сопоставить кое-какие факты. И когда огнестрельное оружие появится у всех, запустятся такие процессы, что даже я удивлюсь. Мир будет пересобран заново, и придут в действие такие силы, о существовании которых ты даже не подозреваешь. Не те, кто унаследовали богатые виноградники в Италии, станут властвовать, а те, кто смогут придумать и произвести что-то новое. Исчезнут сегодняшние графы, герцоги, патриции и бояре. Титулы в этой новой жизни будут просто украшениями, не несущими ни малейшего смысла. Нобили станут промышленниками, у них не останется другого выхода. Открой пошире окно возможностей, и богатых семей будет не двадцать, а двести, или даже две тысячи. И черта с два они тогда договорятся. Императоры станут арбитрами между ними, играя на их противоречиях. Те же страны, которые, как ромеи, будут заниматься богословием вместо реальных дел, исчезнут, а на их месте вырастут новые, молодые и хищные. Это и называется прогресс, Яромир.

— Чего ты добиваешься? — спросил меня беспредельно уставший старик. — Зачем ты рушишь то, что когда-то создал сам?

— Потому что нельзя оседлать поток специй и сидеть на нем триста лет, — пояснил я. — Нужно постоянно делать что-то новое. Наша империя была хороша для моего времени, а теперь она давно исчерпала себя. Пора меняться, Яромир. Я рушу лишь то, что и так должно умереть. Только сейчас это произойдет ровно в тот момент, пока у вас еще есть хоть какой-то шанс. Если вы протянете еще триста лет, вас просто снесут тюрки, испанцы, франки и британцы. Империя не устоит и рухнет, как сгнивший изнутри дуб. Вспомни, что было написано: «он придет и спасет нас». Ну так вот он я! Пришел и спасаю.

— Ты хочешь начать все заново? — испытующе посмотрел на меня Яромир.

— Да, я начну все заново, — кивнул я. — Вот прямо здесь и сейчас, на этом куске земли между Карпатами и Волгой. Тут живут поляне, уличи, тиверцы и хорваты. Сюда уже побежали павликиане из Армении и уцелевшие огнепоклонники из Персии. Ко мне везут безземельную голытьбу из Бургундии и отставных солдат из