Куратор 2 - Никита Киров

— Мне бы хотелось с ним познакомиться. У вас же там ВИП-зона, — я показал на дальний зал.

— Нет, но на этот вечер для обычных посетителей закрыто. Я проведу. Только как тебя представить?

— Да никак, сам разберусь. Просто скажи, что знаешь, как человека, работающего с серьёзными людьми в Питере. Главное, следи за обстановкой. И попробуем что-нибудь вытащить из них. Михеев как-то пересекался с тем делом, я пробью у пацанов. Может, назовёт кого, кому твой брат помешал.

— Я с ним поговорю.

— Лучше я сам. Больше знаю. Ещё мне нужно несколько левых сим-карт, для безопасности.

— Сделаю, — он кивнул, снова начиная нервно постукивать пальцами по столу.

— И бабки, — я усмехнулся. — Да ты не бойся, не на халяву. Я тебе криптой подгоню, сможешь обналичить? Немного. А за это дело мы с тебя ничего не возьмём — это личное, чтобы гада найти.

— Будут деньги, — Рахманов с трудом поднялся. — Благодарен тебе. Серёга бы порадовался, что такие кенты у него остались.

Поверил. Осталось только закрепить эту уверенность, и он сам сместит Баранова.

Но в тот момент, когда это будет нужно мне.

* * *

После шаурмы всё равно захотелось, но тут написала бабушка, говоря, что готовит борщ и что меня ждёт сюрприз.

Какой сюрприз — я понял уже в прихожей: на коврике стояли чужие мужские кроссовки и женские босоножки, а на вешалке висела незнакомая тёмная куртка и небольшая кожаная сумочка. На полу стояли не распакованные баулы, на одной ещё осталась плёнка из аэропорта.

Твою дивизию, неужели это мать Толика внезапно нагрянула?

— Толя! — раздался резкий крик.

Из комнаты выскочила темноволосая женщина и сразу бросилась ко мне, чтобы крепко обнять. Ростом намного ниже, едва доставала мне до груди. Пока обнимала, я почувствовал резкий запах её духов.

— Наконец-то! — она отстранилась, глядя на меня снизу вверх. — Увидела тебя. А то места себе не находила.

— А вы быстро приехали, — заметил я. — Даже не ожидал.

— Ну, так получилось. Сюрприз хотели, — она вытерла глаз. — Да и Димочка… А ты как вообще? Ты как? — она всматривалась в моё лицо. — Ходил к доктору?

— Всё хорошо, ма.

Я старался внимательно следить за собой, чтобы ничем не выдать. Пусть лучше думает, что я не узнаю её до конца. Лицо-то у меня прежнее, повадки только другие.

— Немного шумит в голове, и с памятью проблемки. Но в остальном, всё хорошо. Доктор говорит, что восстановлюсь скоро.

— Ой, так рада, так рада! — она снова прижалась ко мне. — Места себе там не находила.

Приехала проведать? Или дела в Армении, куда она уехала с сожителем ещё пару лет назад, не заладились? Пока непонятно. Но сожитель у неё какой-то мутный, возможно, влетел там в проблемы и решил вернуться.

Мать Толика — Светлана — упорхнула обратно в комнату. Она хрупкая, стройная, ей меньше сорока, но выглядит ещё моложе.

Я прошёл следом. Бабушка Толика, Анастасия Фёдоровна, стояла на кухне, довольная, но в то же время чем-то смущённая. Дед Фёдор Ильич читал газету, при виде меня он кивнул в знак приветствия.

А на диване лежал незнакомый мужик лет сорока в серой толстовке, держа на коленях ноутбук. На меня он даже не взглянул.

— Тише, тише, — зашептала мать, взяв меня за руку. — Дима работает, не мешай ему. Ой, там такое выгорание у него было, ты не представляешь. И обстановка очень токсичная. Очень тяжело. Вот и пришлось возвращаться.

Дед недовольно покачал головой и перелистнул страницу.

Что это за чудо-юдо, этот Дима?

Мужик с аккуратной бородкой клинышком продолжал что-то медленно набирать одним пальцем на клавиатуре ноутбука. Бабушка помешала в кастрюле с борщом, а тем временем засвистел чайник, стоящий на газовой плите.

Дед сидел в кресле и иногда смотрел на гостя тяжёлым, неодобрительным взглядом.

Понемногу понимаю, что творится. Какие-то проблемы случились, вот и приехали сюда, но сожитель матушки Толика уже всем надоел.

И я уже понимал почему.

— Света, где салфетки? — не поднимая глаз от экрана, проговорил мужик. Голос очень громкий. — Я же говорю, всё должно быть под рукой. Это же базовый сервис-дизайн пространства.

— Сейчас, Димочка, сейчас!

Мать кинулась к шкафу.

Как всё запущено. Димочка строит всех, а мать Толика загонял по своим запросам, пока та смотрит на него, как влюблённая кошка. Но она уже устала, это видно.

Наконец, Дима удостоил меня взглядом.

— О, Анатолий, давно не виделись, старина, — покровительственная улыбка расплылась на его лице. — Как ты тут один? Пора уже за ум браться. Теперь-то с тобой поработаем.

— Обязательно поработаем, — я усмехнулся, окидывая взглядом его худосочную фигуру.

Бабушка вытерла руки о фартук и начала наливать чай, а я пошёл помыть руки и переодеть футболку.

Ну и слышал, что происходит в комнате.

— Света, мы же с тобой обсуждали! — возмущался Дима. — Нам хватило токсичных отношений в Армении, зачем их с собой сюда тянуть? Зачем нам здесь твои подруги? Тебе надо своим личностным ростом заниматься, ты же вообще до сих пор в зависимости от родителей. Нужно строить границы, иначе так и будешь всегда от них созависимой.

— Да, Димочка, конечно, я понимаю…

Какое-то время было тихо.

— А это что? — снова услышал я недовольный голос Димы. — Вы называете это чай? Это труха! Нужен листовой, из Китая, с ферментацией. Вы вообще следите за качеством того, что пьёте?

— Дима, ну… — растерянно проговорила бабушка. — Хороший чай, я на рынке беру у знакомой. Или вам…

— Это называется совковый менталитет. — Дима перебил её тоном эксперта. — На рынке⁈ Какой сейчас год на дворе? У нас маркетплейсы есть, доставка на дом, прямая логистика. А вы на рынок ходите!

— Мама, ну, Дима же объяснял, — вступилась мать за своего сожителя. — Он в этом разбирается. Он же предприниматель, у него мышление… вот. И надо…

— Вообще-то, когда в гостях кормят, говорят «спасибо», — сурово проговорил дед.

И тут Дима съехал.

— Да я просто совет дал, как повысить качество жизни, — сказал он примирительным тоном. — Я же никого не заставляю.

Я вернулся и уселся за стол, сразу попробовал горячий чёрный чай с молоком. Он и правда хороший, и я в этом понимаю — доводилось пить разные сорта.

Дед продолжал смотреть на гостя тем же тяжёлым взглядом. Кажется, Димочка трусоватый, наезжает только на тех, кто слабее. Сидел молча, скрипя зубами, потягивая чай с таким видом, будто это не чай, а какая-то бурда.

Надулся, явно думая, на кого бы ещё наехать, чтобы показать, что он здесь главный. У таких так принято.

И решил, что