Вершина Мира - Андрей Алексеевич Панченко

— Тише, братцы! — окликал Луцкий казаков. — Не гони, не торопись, тут каждая тропинка с характером.

Осыпь гремела под копытами, и камни с гулом летели вниз. Несколько раз караван останавливался, чтобы перестроиться и осторожно провести вьючных коней по узкой кромке.

Ниже, где склоны становились положе, появились редкие кусты и скрюченные карагачи. Воздух потеплел, а запах сырости и травы после каменной пустыни казался почти волшебным. Люди вздохнули свободнее, лошади повеселели, зафыркали и сами рвались вперёд.

К вечеру мы достигли зелёной долины, где между холмами извивался быстрый горный поток. Подъем и спуск с перевала занял у нас полный день, почти пятнадцать часов чистого пути. Вдоль реки тянулась тропа, по которой двигались небольшие группы всадников и караванов. Это был путь к Нарыну.

Вскоре показались и первые юрты местных киргизов. Дым из шаныраков, лай собак, запах кумыса — всё это говорило, что после сурового перевала мы снова среди людей.

Двое всадников подъехали ближе, с интересом разглядывая наш отряд. Один крикнул на киргизском, Бауржан ответил ему. После короткого обмена словами я понял, что это обычные кочевники, возвращавшиеся с пастбищ. Узнав, что мы направляемся в Нарын, они махнули рукой на юг:

— Дорога хорошая, но берегитесь дождей. В низинах тропы размывает, и тогда караван может встать.

— Баке, спроси его, где можно купить одежду — напомнил я Бауржану — Нужно взять несколько комплектов, если ты не забыл.

— Тут мы ничего не купим — Смогулов покачал головой — Это бедные пастухи, чего они нам продадут? Мы же купцами будем, а не оборванцами? Нужно догнать какой ни будь торговый караван и купить у них. До Кашгара обязательно купим, не переживай начальник.

— Ну смотри, тебе виднее — Кивнул я головой, полностью доверяя проводнику.

Мы поблагодарили киргизов и продолжили путь. Впереди уже не было снежных стен и ледяного ветра, но новые испытания — грязь, разливы рек и первые признаки китайского контроля — ждали нас у самой долины Нарына.

Глава 4

На рассвете, когда первый свет только пробивался сквозь облака, мы снялись с лагеря и двинулись дальше вниз по долине. После Ак-Суу дорога будто смягчилась, но расслабляться было рано. Каждый шаг каравана отзывался усталостью — вьючные кони спотыкались, люди двигались сдержанно, ещё не отошедшие от вчерашнего изнурительного перехода.

Горная река, которая шла вдоль тропы петляла среди холмов, её шум становился всё громче. Где-то впереди, за изгибом, она набирала силу, и тропа то уходила в каменистые берега, то взбиралась на отроги, где сыпучая галька под ногами грозила унести вниз каждого неосторожного.

К полудню показались первые признаки близости китайских владений: на развилке дороги стоял деревянный шест с привязанным к нему клочком красной материи. Бауржан нахмурился и сплюнул:

— Китайцы метят дорогу. Тут их разведчиков под видом купцов много. Этими тряпками они караванные тропы помечают, броды, переправы. Русский гарнизон есть только в Нарыне, так они тут иногда даже свои мелкие заставы ставить умудряются. День два постоят, и уходят, пока солдаты не пришли. Приучают местных к своему присутствию. Раньше эти земли им принадлежали.

— Вот же падлы… — Луцкий подъехал к шесту и сорвал тряпку — Совсем оборзели!

— Не уймутся никак, — Егоров укоризненно покачал головой — По Пекинскому договору эти земли России отошли больше трех десятилетий назад, а они всё воду мутят.

С каждым часом следов активного движения по тропе становилось больше: свежие следы копыт, остатки костров, брошенные в спешке сломанные корзины. Наконец, когда солнце клонилось к закату, мы наткнулись на небольшую площадку у переправы через реку. Там стояла хлипкая деревянная будка с камышовой крышей, рядом несколько шатров и пять-шесть лошадей.

— А это кто? — сказал Егоров, поправив винтовку на плече. — Застава что ли? Хорошее место выбрали заразы, не обойти.

Из будки вышел человек в сером халате с карабином за спиной. Азиатская внешности и отсутствие уставной формы сразу сказали мне, что это точно не солдаты местного гарнизона. За ним — двое с копьями и старинными ружьями. Они жестами остановили нас. Караван замер, только лошади нервно фыркали и били копытами по камням.

Бауржан тронул повод и выехал вперёд. Он говорил громко и уверенно, на смеси уйгурского и казахского. Главарь остановивших нас бойцов слушал, щурился и кивал. Потом развернул свёрток бумаги и начал что-то показывать Смогулову, время от времени неприязненно поглядывая на нас.

— Грамоте обучен — Луцкий наклонился ко мне и тихо продолжил — Или вид делает. Если грамотный, то не простой это киргиз, зуб даю.

Я наблюдал за сценой со стороны, предоставив проводнику действовать самому. Бауржан уже несколько раз ходил тут, и действовал вполне уверенно. Внешне я был спокоен, но на самом деле в груди немного холодело от того, что ситуация была не понятна.

Минуты тянулись мучительно долго. Наконец собеседник проводника махнул рукой. Один из бойцов что-то крикнул, убрал копьё в сторону, и дорога оказалась открыта.

— Пошли начальник, — обернулся Бауржан, едва заметно улыбнувшись. — Это отряд местной самообороны. Говорят, что банда тут объявилась, грабят караваны и стойбища. Они стоят тут для охраны переправы. Их тут всего семеро кстати.

— Хе! — Луцкий зло рассмеялся, приглаживая усы — Знамо дело, банда! Вот они ента банда и есть! Стригут с мирных кочевников и мелких караванов денежку за охрану. А про тех, кого нагнуть не могут, гонцами до других своих отрядов доносят, чтобы людей побольше собрали и встретили! Взять бы, да проучить засранцев! Вашбродье, нам же нужны киргизские халаты? Сейчас мы их враз организуем!

— Нет Паша, трогать их нельзя — Бауржан тоже усмехнулся — Род у них большой, Акчубак, это потомки Чирика. У них много воинов, если этих обидеть, их бай может захотеть отомстить. В Нарынский гарнизон он разбираться не пойдет, может просто на перевал стрелков отправить. С ними сориться нельзя.

— Восток — дело тонкое Паша — Процитировал я красноармейца Сухова — Прав Бауржан, пусть живут пока, нам они не мешают.

Мы пошли дальше, оставив за спиной местных рэкетиров. Впереди ждала долина Нарына.

На следующий день путь повёл нас всё ниже, и вскоре каменные отроги остались позади. Долина развернулась шире, река Нарын уже не ревела в теснине, а текла величаво, словно зная свою силу. Воздух стал теплее, и мы даже позволили себе снять теплую одежду, которая тяготила плечи на