Александр Афанасьев - Врата скорби (Часть 2)

Дубай – а столица этого нищего, захудалого эмирата называлась так же, как и сам эмират – находился на Восточном побережье Аравийского моря, которое одни звали так, а другие звали Персидским заливом, и уже в этом – проявлялась лютая вражда между суннитами и шиитами, сторонниками разных течений в исламе, идущая почти с самого появления этой религии на свет. Совсем недалеко – был Ормузский пролив и довольно приличный порт Бендер-Аббас на другом побережье, в котором были нефтяные терминалы и русская военная база. В Дубае – не было совершенно ничего, Дубай был не тем местом, где нужно что-то делать. Изначально, в этом месте, на мелководье – были устричные поля: ловцы добывали жемчуг. Рыбаки – переключились на этот промысел после того, как в Персидском заливе стало мало рыбы из-за загрязнения его нефтью. Люди это были крайне отчаянные, они ныряли с бывших рыбацких доу на глубину двадцать, тридцать, иногда сорок и даже пятьдесят метров, у некоторых были маски – но чаще всего не было вообще ничего. Соленая вода – подсыхая, оставляла на их теле незаживающие язвы, пресной воды не было. Чаще всего, ныряльщики страдали цингой, лимонов, чтобы ее предотвратить – хозяева не давали, так как были людьми крайне жестокими, и обращались со своими ныряльщиками как с рабами. Кормить они их почти не кормили, ныряльщики существовали впроголодь, так как голодный человек может дольше находиться под водой. Ныряльщики понятия не имели о декомпрессии, гибли от нападения любящих теплую воду медуз и небольших, но агрессивных и опасных акул. Этот бизнес скоро придет в упадок после того, как люди научатся выращивать искусственный жемчуг, засовывая песчинку в устрицу и помещая ее на специальные поля. Еще одним делом, благодаря которому существовал Дубай – была контрабанда золота. Золото – прибывало сюда либо из Южной Африки, либо из близлежащих портов, таких как Могадишо, чаще всего это было краденое и нелегальное золото. Был здесь путь, и начинавшийся из далекой Сибири – Россия тоже мыла золото и немало. В городе была подпольная золотая биржа и отсюда же, на контрабандистских доу – золото направлялось в Британскую Индию. Золото – имеет немалое значение на Востоке, потому что золото обязательно входит в приданое, золотом – платят калым за действительно красивых и знатных женщин, золото же – всегда выпрашивают жены у своих мужей. Процедура развода в арабском мире очень проста, чтобы освободиться от опостылевших брачных уз – достаточно сказать трижды "талал" – и ты в разводе, а женщина может взять с собой лишь то, что надето на ней: вот почему на Востоке женщины килограммами носят на себе золото. Ну а там, где золото – там контрабандисты, разбойники и налетчики всех мастей, отморозки, равных которым не было на несколько сот миль в любую сторону от Дубая. Когда эмир решил строить город – по его приказу в его дворце построили большой бассейн. Схваченных охранкой бандитов – привозили во дворец амира, бросали в бассейн, пока не накапливалось несколько десятков человек. Когда бандитов было достаточно – сверху клали тяжелую решетку и заполняли бассейн морской водой: бандиты захлебывались и умирали. Потом, по ночам – вертолетами тела вывозили из дворца и сбрасывали недалеко от берега, где их уже поджидали акулы, насколько привыкшие к угощению, что даже не боявшиеся вертолетов. Так было утоплено несколько тысяч человек, и тем, кому их жаль – могу сказать только то, что если бандиты брали на абордаж дхоу или корабль, на котором, как они подозревали тайно везут золото – то экипаж и все, кого найдут на борту уничтожались, дабы корабль или лодку потом можно было продать в теплых морях или в Африке, и это вне зависимости от того, найдут золото или нет. Так что – бандиты просто получили свое, а казнь утоплением – стала с тех пор обычной, и потому – во владениях шейха не было ни одного исламского экстремиста, ни одного радикального проповедника. Здесь все про всех знали, и прибывшего в страну с целью совершения террористического акта или иного тяжкого преступления человека – часто через несколько дней находили на пляже захлебнувшимся. Так что желающих не было, и Дубай был одним из самых безопасных мест на земле… но все это будет потом…

Большая, морская доу, вышедшая из Междуречья – неторопливо подходила к неприветливым берегам Восточной Аравии. Лодка была достаточно большой, чтобы выдержать путь по морю, а капитан – достаточно опытным, чтобы вести ее по звездам: арабы были отличными мореплавателями, пока ислам не приковал их к земле. Лодка – сильно похожая на индокитайские джонки – была завалена "чаем, кофе и другими колониальными товарами" – точнее, конской упряжью, ножами, топорами, лопатами, обувью и всем тем, что в цивилизованном мире стоит относительно недорого, а в мире нецивилизованном – ценится на вес золота (иносказательно, конечно). Правила морской торговли были всем известны: капитан закупился у русских купцов в Багдаде или в Басре и сейчас, привезя добычу в порт – продаст ее купцам, которые уже поведут караваны на рынки. Капитан не торгует на рынках, не водит караваны, в то время как купец – не пытается купить доу и нанять команду: каждый уважает другого и дает заработать. Хотя в последнее время – эти правила нарушаются все чаще и чаще… в чем несомненно вина русских, потому что до прихода русских здесь жили, как и сто, как и двести лет назад – а сейчас так не получалось, каждый торопился жить и хотел ухватить кусок. Впрочем, основные правила все-таки еще соблюдались…

И слава Аллаху

Как обычно и бывает – у капитана были матросы: один человек не мог смотреть за лодкой двадцать четыре часа в сутки. Один из них сейчас лежал на подстеленном пустом мешке, набираясь сил после ночной вахты, второй – сидел на борту, свесив ноги почти в воду, и с любопытством смотрел на далекий песчаный берег, на доу рыбаков и ныряльщиков, на полностью обнаженных людей, прыгающих в воду. Все это – напоминало его родной Крым, с одной лишь разницей. Там были горы – а тут песок.

Они немного промахнулись с определением направления движения, а может быть – снесло течением. Потому сейчас – они шли параллельно берегу, в направлении порта Дубай.

Рядом с моряком – лежала потрепанная книга, небольшая, явно не Коран. Кораны в таком небольшом формате еще не издавали…

Кабинет. Небольшой, угловой, на третьем этаже каменного здания Ласковый дневной ветерок с моря – шевелит легкомысленную, цветастую занавеску

– Вы должны понимать, на что вы идете.

– Я… понимаю. Да, понимаю.

– Нет, не думаю, что понимаете. Вам неоткуда будет ждать помощи, мы не сможем вам ничем помочь.

– Мне не нужна помощь.

– Вы будете там совершенно один. Не зная языка, обычаев, традиций. Не зная вообще ничего.

– Я знаю то, что должен знать. Остальному научусь

– Мальчишество

– Если санкции не будет, я начну действовать по собственному усмотрению…

Если посмотреть в другую сторону, прочь от берега – то можно было увидеть крупнотоннажный танкер под голландским торговым флагом, поспешающий на выход из Залива. Танкеры – в последнее время становились все больше и больше, и когда они проходили – тяжелая волна качала мелкие рыбацкие и пузатые торговые дхоу.

На дхоу были паруса, примитивные, но все же паруса – но сейчас они шли на моторе. Мотор был примитивный, мотоциклетный, переделанный местными умельцами в морской.

Второй матрос проснулся. Потянулся к фляге с водой, точнее не фляге, а бурдюку, опрокинул его в рот. Вода была теплой и невкусной, "перетопленной". Это русские научили – перетапливать морскую воду в пресную за счет примитивных испарительных установок… до этого воду покупали, хотя шариат строго – настрого запрещает наживаться на воде. Кое-кто от этого потерял в доходах и кое-кто – был недоволен. Дело обычное…

Немного утолив жажду, человек прошел ближе к носу, карабкаясь по горам товара, сел рядом. От этого – доу немного накренилась, и послышался предупреждающий крик капитана – но матрос на это никак не отреагировал. Потому что и первый и второй матросы – были и не матросами вовсе. А были они – исламскими экстремистами, сбежавшими от русских властей, которые хотели их повесить. И поверьте, было за что…

– Красиво? – спросил он

– Непривычно

– Это моя родина – с гордостью сказал первый – здесь я родился, ахи.[75] Но не на самом берегу, а дальше, в горах. Но на этой земле.

Второй ничего не ответил

– А расскажи мне про свою родину, ахи? – попросил первый – мы живем давно, но никогда не слышали о правоверных, которые живут так далеко на север…

– У нас тоже есть море… – сказал второй – теплое, как здесь. Но как только подходишь к нашим землям, то видишь не песок, а скалы. У нас мало песка и много скал, мы живем в горах.