Александр. Том 3 - Олеся Шеллина

похожи эти, хм, господа на заговорщиков, вот совсем не похожи.

— Так отдавайте их Архарову. Нечего дела за Николая Петровича делать, — хмуро ответил Александр. — Пускай уж разберётся во всём, а потом мне доложит, как положено.

И Александр вместе со Скворцовым вышли из дознавательской. Щедров выскочил из-за стола и побежал за ними. А Васильев остался сидеть один, мотая головой и не понимая, за что с ним всё это произошло. Он ведь ничего особенного не делал. А Дашка сама во всём виновата!

В коридоре Александр остановился. Стоящий возле двери в дознавательскую гвардеец скосил на него взгляд и отступил в сторону, пропуская выбежавшего из комнаты Щедрова.

— Можно обратиться к вам, ваше величество, — Щедров остановился рядом с Александром. Смотрел он прямо, взгляда не отводил. Его никто не предупреждал, что император решит сегодня заглянуть к нему. И держался Клим вполне достойно.

— Говори, — кивнул Александр.

— Не могли бы вы, ваше величество, внушение вашим адъютантам сделать? — попросил Щедров. — А то они приволокли ко мне этих… — он махнул на дознавательскую рукой. — Я же действительно сначала думал, что это заговорщики какие.

— Я им передам, чтобы думали в следующий раз, прежде чем что-то такое делать, — Александр задумчиво посмотрел на Клима. — Как вы думаете, Клим Олегович, что нужно сделать, чтобы хоть как-то защитить таких вот вдовушек, как эта Васильева? Что-то я сомневаюсь, что подобное не случается гораздо чаще, чем мы думаем.

— Не знаю, ваше величество, — честно признался Щедров. — Да разве всех защитишь?

— Нет, но попробовать стоит, — император задумался. — Ладно, отправляй их к Архарову. Пускай дело в суд готовит. Кража, нападение на Илью, порча имущества. Они же окно выбили, чуть дверь не вышибли. Боюсь, правда, штрафом отделаются. Так что припугни их здесь напоследок так, чтобы подобные мысли в головы вообще никогда больше не забредали.

— Я всё сделаю, ваше величество, — Щедров снова поклонился.

— Поехали, Илья, к Дарье Ивановне, побеседуем. Может быть, она нам что-нибудь подскажет. Не надо нас провожать, Клим Олегович, сами дорогу найдём, — и император пошёл к выходу, что-то обдумывая про себя.

Щедров долго смотрел ему вслед, а когда Александр скрылся, он повернулся к гвардейцу и вполголоса спросил:

— А чего приходил-то? Приказать, чтобы я Васильева запугал? Так его и пугать особо не надо, его и так скоро удар хватит, — и Щедров решительно направился в дознавательскую. Когда он мимо проходил, то услышал, как гвардеец пробормотал себе под нос:

— Да кто ж его знает, зачем приходил? Только вот, просто так его величество не приходит. Значит, для чего-то это было надо.

Щедров внутренне согласился с гвардейцем и пошёл к своему столу, чтобы продолжать пугать Васильева по высочайшему повелению.

* * *

Михаил Михайлович Сперанский выскочил из экипажа, затормозившего у городской управы. Ему нужно было встретиться с Вороновым, заместителем Архарова здесь в Петербурге и одним из авторов проводимой полицейской реформы.

Управа изменилась. В большом холле появился стол прямо напротив двери, за которым сидел полицейский.

— К кому вам? — спросил он, оглядывая Сперанского с ног до головы.

— К Павлу Алексеевичу, — ответил Михаил, рассматривая, в свою очередь, полицейского.

— Подождите, — и охранник повернулся, заорав. — Митька! Митька, сукин кот, а ну, сюда беги!

Из бокового коридора выскочил мальчишка лет десяти-двенадцати на вид.

— Чего тебе, дядя Архип? — спросил он и шмыгнул, вытерев нос рукавом. Сперанский поморщился, но ничего не сказал.

— Павлу Алексеевичу скажи, что к нему господин Сперанский пришёл. И спроси, пускать или нет, — пояснил охранник и повернулся к Михаилу. — Такие вот сейчас правила. Павел Алексеевич вместе с Макаровым Александром Семёновичем, этот, как его, эспиримент проводят.

— Эксперимент? — переспросил Михаил.

— Да-да, он самый, — ответил полицейский, нахмурившись. — Проверяют, значит, что будет, ежели кто-то будет здесь сидеть и спрашивать, куда кому надобно. А то и провожать, к следователю, например. Чтобы никто по управе не болтался.

— Хорошая задумка, — Сперанский задумался. — И что, Александр Семёнович тоже вот такого бравого молодца у себя в Петропавловской крепости перед дверью посадил?

— Да кто же по своей воле туда сунется? — полицейский искренне удивился, когда Сперанский предположил нечто подобное.

— Действительно, — Михаил улыбнулся кончиками губ. — Добровольно к Макарову никто не пойдёт. А чтобы силой тащить, охранник на входе не требуется.

— Михаил Михайлович, — из бокового коридора, куда убежал Митька, вышел Воронов, застёгивая на ходу мундир. — Проходите, нечего здесь стоять. Вот ведь, и идея вроде бы неплохая, а иногда такие вот казусы случаются. Спрашивается, зачем вас здесь держать, вы же всё здесь уже знаете и точно придёте, куда вам надобно. А нет, приходится вам стоять, а мне бежать встречать. На Митьку надежды мало, обязательно всё переврёт.

— А вы бумажки заведите, — посоветовал Сперанский. — Такие, как приглашения. Для таких, как я, или ещё для кого. Где имя будет указано, и куда господин направляется. Да на каждую конторку или стол номер прилепите, как на дома, чтобы точно не заблудился никто.

— Я думал об этом, — задумчиво проговорил Воронов. — Увидел, как вы с Михаилом Илларионовичем на Зимний дворец табличку приколачиваете, так и подумал. Правда, странно это выглядит на самом деле: Дворцовая площадь, дом номер два. А почему не один-то?

— Сторона улицы не та, — вздохнул Сперанский. — Но его величество знает об этом и не возражает. Не разрешил ради дворца расположение номеров менять.

— Ну так-то да, — кивнул Воронов. — Иначе вся система нарушится. А вы, Михаил Михайлович, по какому делу пришли?

— Да посоветоваться хочу, — Сперанский нахмурился. Он нервничал, и это было довольно необычно, во всяком случае Воронов его никогда даже слегка возбуждённым не видел. — Мне его величество кое-что поручил, и я тут придумал, теперь показать кому-нибудь хочу, чтобы к возвращению двора в порядок всё успеть привести.

— А почему мне хотите свои идеи показать, Михаил Михайлович? — Воронов невольно нахмурился. Он так и оставил мундир не застёгнутым на несколько пуговиц. На самом деле визит Сперанского застал его врасплох. Павел думал, что секретарь императора приехал сюда в его вотчину с очередной проверкой, а ему посоветоваться захотелось.

— Мне некому больше, — тихо ответил Сперанский.