Целитель. Назад в СССР - Михаил Васильевич Шелест

мира сего? Получиться пробудить способности — хорошо. Нет — и ладно. Знание точек акупрессуры во мне как сидело, так и сидит. Кстати, можно сконцентрироваться на меридианах и мысленно погонять по ним энергию. Хуже, — точно не будет.

Настроение у меня, отчего-то, было хорошим. Странно, да? Его грохнули, жена, дети, родители где-то там горюют, а он лежит, пытается почувствовать, или хотя бы, представить, как по его каналам медленно движется жизненная сила. И хихикает к тому же. Даже Галинка после всех процедур и вливаний в меня каких-то растворов, обратила на это внимание.

— Что это вы такой весёлый? — спросила она, слегка нахмурившись. — Если вы, э-э-э, что-то непотребное задумали, то сразу выбросьте из головы.

— Галина, это я своим мыслям смеюсь. Радуюсь! Живой ведь остался. Да и с мозгами вроде бы всё в порядке. Всё помню, провалов памяти нет. Тьфу, тьфу, тьфу…

— Да? — улыбнулась медсестричка, совсем недавно обтиравшая меня во всех даже самых сокровенных местах. — И хорошо. А-то думают некоторые, что мы, медицинские сёстры, это всё делаем и удовольствие получаем.

— Стоит ли говорить об этом, товарищ медсестра? — спросил я, улыбаясь. — Не обращайте внимание на мою, кхе-кхе, реакцию на ваши действия. Основной инстинкт. Но я привыкну абстрагироваться. Буду думать о чём-нибудь постороннем. Это как на нудистском пляже или бассейне.

— Нудистский? Это, где голые все? — спросила медсестра и почему-то покраснела. — А вы были?

— На пляже не был, а в баню как-то попал. Знакомый один, зараза, позвал в сауну, а оказалось, что он состоит в секте «натуристов». Это — как нудисты, только идейные. Я же говорю — секта, пропагандирующая «красоту голого тела» и, якобы, единения с природой, потому и «натуристы». Вот и меня заманил, паразит. Я ему чуть лицо не набил потом. Представляете, Галинка, заходите вы в сауну, а там голые и парни, и девушки?

Медсестиричка покрутила головой и покраснела ещё больше.

— Ну и как вы, э-э-э, вышли из положения.

Я улыбнулся.

— У меня широкий махровый халат был с собой.

Эту историю я часто рассказывал, если представлялся случай и она произошла со мной реально, но в том моём мире. Рассказывал, потому, что она, действительно шокировала не только меня, но и тех кто её слышал. Это была «бомба». А сейчас мне нужно было чем-то сгладить неловкость ситуации, да…

— И, Галинка, вы, пожалуйста поставьте утку на табурет. Я сам в другой раз справлюсь. Да и обтираться я сам теперь сумею.

Медсестра недоверчиво посмотрела на меня, оценила и ничего не сказала, а только пожала плечами.

На следующий день по моей просьбе ко мне пустили родных: маму, папу, жену. Костя сам позвонил и жене, и маме. Были у него, оказывается, их рабочие телефоны. Наши мамы вообще, оказывается, раньше дружили, потому, что работали вместе. А я об этом узнал только сейчас.

Встречи прошли нормально. Лично я никакого дискомфорта в общении с моими близкими не ощутил. Они были такими же и по возрасту, и по внешнему виду. Даже дача у родителей была тоже на Кипарисово. Правда, без моих каменных хором. И машин ни у меня, ни у отца не было. Да-а-а… А мне уже было привычным перемещение на четырёх колёсах. Они ушли, а я стал на эту тему думать. Как разжиться сначала деньгами, а потом и имуществом.

Эта Павловская реформа по обмену крупных денежных знаков — херня. На ней и не заработаешь. Если бы у меня был кооператив, то они на этом поднялись, потому что для них были льготы и они многим «помогли». Но до двадцать второго января остались считанные дни, за которые успеть зарегистрировать кооператив невозможно. А знакомых с кооперативами у меня в этом мире нет. В том были, но не в этом.

— Если бы добраться до Лондона, — мелькнула вздорная мысль. Здесь у меня ни перед КГБ, просравшим перестройку, ни перед папой Элли, с которой мы даже не знакомы, никаких обязательств нет. Но до Лондона далеко, да-а-а… Да и до любой, даже самой ближайшей «заграницы», далеко. Видит око, да зуб не ймёт, хе-хе… Ждать девяносто третьего года и скупать доллары? Тема неплохая, но сколько я смогу их скупить на мою зарплату? Да и жить на что?

Надо заняться каким-то валютным бизнесом. Или просто выгодным бизнесом… Каким? С лекарством у меня произошёл облом. Правда, точки я знаю. И точки вполне себе «рабочие». Нашёл такие, что помогали буквально от любой боли. Боль купировалась на сутки, а это много… Правда нужно будет освоить иглоукалывание. Память «тела» подсказала, что дома даже иглы есть. Один экстрасенс подарил.

— О! Точно! — мысленно воскликнул я, едва не подпрыгнув. — У нас же в доме экстрасенс приём ведёт. Прием больных и кружок, хе-хе, «умелые руки». Я туда похаживаю. Ух ты! Забавно. Но что-то, как подсказывает память «тела» у меня там пошло не так, как хотелось бы. Вместо раскрытия чакр и обретения сверхспособностей, мой мозг закрылся и перестал видеть чужие ауры.

— О, млять! Так вот в чём причина моей «слепоты»! Защита сработала?

Мне четко вспомнился тот вечер, когда мы сообща, сидя вокруг «учителя», который, походу, подпитывался нашей праной, пытались узреть, какое-то отдалённое место указанное нам на карте СССР. Какие-то картинки бродили у меня в голове, а потом вдруг наступила темнота[1]. И после этого, как обрезало. А экстрасенс он был настоящий, да. При мне восстановил тётку, насмотревшуюся Кашпировского, которая не могла ходить, такая была раскоординированная. Её двое парней к нам в «подвал» привели перед учебным сеансом.

— Игорь его зовут, — «вспомнил» я. — Вот он-то мне и поможет.

А потом меня словно стукнуло по голове.

— Так ведь это он мог мне закрыть выход в, хе-хе, астрал, как сейчас говорят. Слишком я тут продвинутый был. Знал дофига и больше. Не умел, правда ничего, но «фарисей» был ещё тот. О, как. Тогда точно путь был ясен и понятен. Надо идти к Игорю. Кстати, про него я много чего знаю из «прошлого-будущего». Могу и удивить, да.

Глава 2

— Долго мне ещё лежать? — спросил я лечащего врача.

— А как вы себя чувствуете?

— Тошноты, головокружения, светобоязни нет. Что ещё нужно для счастья?

— Благодаря вам, Михаил, все сотрудники нашей больницы спасли свои деньги.