Целитель. Назад в СССР - Михаил Васильевич Шелест

Да и сам умный такой стал только после подселения в меня «первого» с его памятью прошлых жизней. Пролистал я его память и понял, что, если не возьму бюджет в свои руки, удачи нам в семейной жизни не видать. Потому что жена тратила всё, что попадало в её руки, сколько бы там не было денег, за один поход по магазинам. И потом удивлялась и не могла сказать на что ушли деньги. Особенно моя жена любила покупать детям игрушки. У дочери уже было штук десять кукол и других «зверей», у сына — сотня, а то и больше машинок.

Я удивился готовности жены оставаться дома одна с детьми, но, в принципе, её желание немного «прибарахлиться» поддерживал. Да и совпадало её желание с моими помыслами выскочить за границу. Я даже задумался, а не остаться ли там совсем? Стать судоремонтником. Английский я, всё-таки, знаю лучше институтского уровня. Эти мысли растревожили меня и я, созвонившись с дядей Геной, «рванул» в Находку.

Устроиться в Приморское морское пароходство для меня проблем не составляло, хоть я и не был специалистом-дизилистом. Я был механиком другого «профиля». Однако, для меня уже были «сделаны» корочки и матроса, и моториста. «Обучился» я оказывается на соответствующих курсах. И я, оказывается, уже полгода штудировал «талмуд» под названием: «Дизельные установки», взятый в библиотеке управления Владивостокской базы тралового и рефрижераторного флота.

Наука была сложной, но кое-что я в ней понял.

Я заявился прямо к дяде в управление отдела кадров, постучав в дверь с табличкой: «Начальник. Статилко Г. Н.» В приёмной сидела Верочка, которая, оказывается, меня знала.

— Здравствуйте. Проходите. Геннадий Николаевич вас ждёт.

— Здравствуйте, Верочка, — поздоровался я и сунул ей шоколадку.

— Здравствуйте, Геннадий Николаевич! — поздоровался я, открыв добротную дверь. — Разрешите войти?

— О! Миша! Ты чего это так официально? Я даже вздрогнул. Проходи, конечно. Правда, засиживаться некогда. Ты пока попьёшь чай, а я закончу начатое, и отвезу тебя в нашу поликлинику. Там тебе заведут новую медкарту и про свои травмы никому не говори. Ты же нормально себя чувствуешь?

— Нормально, — кивнул я головой.

— Старшего моториста списываем по травме. Упал, балбес при покраске мачты, а страховочный линь оказался длиннее самой грот-мачты. Они не высокие на танкерах. Короче, ему хватило, чтобы достать головой до палубы. А каска, как он сказал, слетела. Танкер стоит в ремонте в Сингапуре. Ты там можешь пригодиться со своим опытом. За это место жуткая драка, поэтому нужно как можно скорее пройти медкомиссию.

— О, как! — удивился я мысленно. — Сингапур, это хорошо.

— Они там уже месяц стоят, скоро выходят из ярда. Возьмут пальмовое масло и вернутся во Владивосток. Потом танкер до мая поработает на югах, а летом повозит ГСМ на север. Зимой снова на юг. Продержишься год — немного с профессией освоишься.

— Спасибо, Геннадий Николаевич.

Дядя удивлённо вскинул на меня глаза и приподнял брови.

— К чему такой официоз? Я дядя тебе.

— Да, как-то… Вроде, взрослый уже…

— Брось! Мне так приятнее.

Дядя Гена был высоким русоволосым красавцем-мужчиной и большим умницей. Голова у него варила — будь здоров. После окончания Владивостокского ДВИМУ он некоторое время походил на танкерах дизельным механиком, а потом его отправили на курсы программистов и назначили начальником электронно-вычислительного центра. Потом избрали секретарём парткома, а теперь вот он стал начальником управления кадров пароходства. У него была прекрасная семья, состоящая из жены и двоих детей и прекрасная четырёхкомнатная квартира. И у него уже была автомашина «Ниссан Глория». А до этого — «Жигули». И у него была такая шикарная библиотека, что я начитывался, только пробежав глазами корешки книг. Короче, дядя знал, для чего живёт и мог этого достигнуть. Я пытался брать с него пример, но был совершенно другим. Он был очень организованным, я был охламоном. И он был явно умнее меня, обыгрывая и в шахматы, и в другие интеллектуальные и не очень игры. Например, в карточного «дурака» он у меня выигрывал постоянно.

Благодаря своему росту он везде играл в баскетбол и поэтому был неплохо физически развит, хотя спорту не уделял такого внимания, как я.

Он отвёз меня на медкомиссию, которую я прошёл, на удивление легко (образцы анализов я привёз с собой). А вечером после работы мы с ним выпили коньяку, который и он, и я предпочитали водке, а потом он меня отвёз на автовокзал.

Глава 3

Почему-то я чувствовал раздражение по отношению и к коммунистической партии, и к Комитету государственной безопасности, и к правительству Горбачёва, и к набирающей силу Ельцинской банде, то и дело собирающей многотысячные митинги против СССР. К чему это приведёт я знал, но ничего поделать с этим не мог. Хотя была мысль поехать в Москву и пристрелить Ельцина, но я понимал, что «свято место пусто не бывает» и приведёт ли его смерть к «взрыву негодования» и не подтолкнёт ли к ещё скорейшему перевороту.

Хотя… Формальным поводом к возвышению Ельцина и его шоблы стал августовский путч и можно было «замочить» Горбачёва, чтобы неповадно было объявлять в стране чрезвычайную ситуацию, а потом открещиваться от людей вставших на защиту социализма. Тогда, может быть, и Ельцина выбрали бы президентом СССР? Ельцин стремился к полной власти, а в этом ему мешал Горбачёв с Союзом «Нерушимым» республик свободных. Президент СССР звучит громче, чем РСФСР. Ельцин мог и повестись.

Но «колёса», закрученные дядей Генной уже закрутились, а разочаровывать родственника мне не хотелось.

Я на все деньги, полученные при увольнении, накупил круп три мешка, макарон целый ящик, консервов: сайры, горбуши, тушёнки. Хотел прикупить доллары, они уже у населения появились, хотя открытого «хождения» не имели, но передумал. Всё-таки надеялся вскрыть в Сингапуре пару-тройку «гэбэшных» тайников. Или счетов. Второе было менее вероятным, но я тешил себя мечтами, надеясь на русский «авось». Хотя… Почему «авось»? Если в других мирах срабатывало, то почему не в этом?

Дроздов начал заниматься переводом финансов на другие счета сразу после распада СССР и своего увольнения из КГБ, а это — декабрь девяносто первого, а сейчас — только февраль. Ну и что! Зато я первичные счета знаю, с которых снимал валюту. Это даже лучше. Но эти счета, в основном в Европе и в Америке. Но и в Сингапуре один имелся. Хиленький, правда…