Возвращение к истокам - Денис Старый

такие бывают. В будущем почти каждый держит камень за пазухой. И в этом времени, как я понял, есть хитрозадые. Тонька, жена Велизария. От нее стервой веет. А от склавинов почти что наивной простотой. Только что мудр Доброслов еще, как сказали бы в будущем «продуманный».

Обиженный бугай-задира посмотрел на меня обиженно. Но сел и насупился.

— Кто-то хаживал через армянские земли? — спросил я. — Может через них пройдем?

Нет… не хаживали. Но я не отрицал и того, что придется по этому пути возвращаться. Очень долгому. И явно же опасному. Так что… Сколько там? Талант золотом? У меня есть золотой талант, я это… талантливо крестиком вышиваю и макраме, чтобы это не значило, тоже рисую. Шучу, знаю я, что такое макраме и что это о вязании. Но, талант… Заплатим [герой не совсем понимает, сколько это, талант золотом, 26 кг].

Задумавшись, я встал с поваленного дерева и направился проконтролировать, как бойцы обустраивают наш лагерь. Дня два, не меньше, нам следовало опасаться, что Вилизарию и его «прекрасной змеюке» всё же удастся каким-то образом провернуть свою интригу — и гунны отправятся за нами в погоню.

Вряд ли это случится через пару дней. Всё-таки мы должны уйти на приличное расстояние, а наши следы — затеряться.

Судя по всему, скоро начнут попадаться люди — и нередко. Возле боевых действий можно встретить лишь редкую повозку, направленную к войскам. А дальше жизнь должна кипеть: эти места обжиты уже несколько тысяч лет — с момента возникновения цивилизации. И я надеялся, что следы уже станут нечитаемыми. Мало ли кто и куда шел.

Когда мы уходили из крепости, гунны ещё не вернулись. Лишь небольшая их часть прибыла, чтобы сообщить: они гонят прочь персов, нагоняют их, обстреливают из луков, уничтожают любое организованное сопротивление. Так что были все шансы на то, что Суникасу будет не до нас.

Но есть же закон: если что-то плохое должно случиться, оно непременно сбудется.

— Вижу пылевые облака! — прокричал воин, которого отправили на самое высокое дерево наблюдать за округой.

— Твою дивизию! — сказал я.

Точно по наши души прибыли.

Глава 10

Северо-Запад фемы Месопотамия

19 июня 530 года

Несмотря на то, что Хлавудий несколько подпортил место, мы сосредоточились на склоне — небольшом холме, частично поросшем деревьями. На самом верху которого была удобная поляна. Словно бы кто-то специально вырубал площадку на вершине, она была плешивой. С правого фланга был пологий, относительно удобный подъем на надпойменную террасу. Можно сказать, что это дорога.

Учитывая найденные нами признаки человеческой деятельности, в частности остатки кострищ, мы остановились на месте, которое облюбовано торговыми караванами.

Хорошее место для обороны — если бы у нас были время и возможность укрепиться. Полчаса у нас было, может чуть больше, если преследователи решат поговорить, или перед началом боя перегруппироваться. Так что нельзя тратить попусту время.

— Скрепляйте телеги! — выкрикивал я. — Да шевелись ты! — продолжал кричать, подталкивая рукой в плечо одного из бойцов, идущего вразвалочку.

— Предводителям отрядов — приготовиться к обороне! — я продолжал раздавать приказы.

Лагерь, ещё недавно казавшийся сборищем ленивых панд, превратился в муравейник с трудолюбивыми насекомыми. Мы не успели натренироваться быстро изготавливаться к бою. И мы не успеем даже сдвинуть повозки. Так я считал.

Но ошибался. Ведь и до моего появления в этом мире склавины не были поголовно миролюбивыми пахарями, ничего не знавшими о войне. Если бы это было иначе, зачем Вилизарию нанял бы этот отряд? Предполагаю, что мои бойцы — исключение из правил. И, на самом деле, склавины мягкие и пушистые, рыдающие от того, что лишили жизни кровососущего комара. Нет. Эта группа племен расположилась на Дунае, по сути, на пути Степи: болгар, аваров, гуннов. Могут ли быть наивными пацифистами люди, которые живут в местах движения народов?

Полководец Велизарий привел в Месопотамию множество отрядов варваров, набранных прямо в Константинополе. Ему не с руки брать неумех. Так что мне оставалось лишь наблюдать, как склавины готовятся к вероятной битве. Редко вмешивался в процесс, лишь тогда, как замечал расхлябанность или растерянность у некоторых бойцов. Не удивлюсь, что у некоторых так и тепловые удары случились, потому вялые.

Только через двадцать минут, когда телеги уже подогнали и скрепляли верёвками, завязывая замысловатые узлы, дальнее облако пыли стало различимым.

Да, это были гунны. Сомнения и надежды на то, что не по наши души прибыл большой конный отряд, не приходится.

* * *

Сотник Арпад был недоволен своим назначением. Его соплеменники пируют, пьют и первыми среди всех воинов, участвующих в битве, пользуются вниманием девиц. Все, но не Арпад. Сотник получил приказ от предводителя Суникаса. И вынуждено отправился в погоню за склавинами.

Конечно, такое назначение можно было бы посчитать и благом, возможностью. Но Арпад больше всего хотел отдохнуть, выпить вина, отпраздновать великую победу, которую гунны добыли для империи ромеев. Да и предводитель гуннов, бывший дука Мессопотании не горел желанием связываться со склавинами. Добычу гунны взяли такую, что увезти не смогут.

Вот только авторитет Суникаса сильно пострадал. Срамные девки, во время «предоставления услуг» шептали другим воинам, как варварам, так и ромеям, что, дескать, даже взявший серебрушку у славного вождя гуннов должен быть наказан.

И теперь даже среди самих гуннов начинали шептаться, что какие-то склавины позволили себе забрать добычу у великих потомков Атиллы. Не важно сколько, хоть бы и ломанный ржавый нож. Но если он трофей гуннов, то никто не может прикасаться хоть бы и к ржавчине.

Даже Суникас, не бывший простаком и уже сталкивался с ромейским коварством, был вынужден подчиниться мнению многих. Иначе его посчитают слабым. И уже считали. Так что мечты о возвращении назначения дуки Мессопотамии все больше размывались множеством препятствий и общественным мнением.

Так что месть… Чтобы не быть дукой, но сохранить лицо, дабы неповадно было другим. И пусть склавины оставили доспехи, даже угодливо привязали персидских коней на месте своего лагеря. Но… ситуация диктовала решения Суникасу.

И даже сотник Арпад прекрасно понимал: скорее всего, его подставляют. Ведь нападение на союзника приравнивается к саботажу. А склавины участвовали в той битве — пусть, по мнению гунна, и отсиделись за своими деревянными кибитками. Перечить же Суникасу — это можно отсчитывать последние секунды своей жизни.

— Вижу! Следы заворачивают к реке! — радостно выкрикнул предводитель десятка, отвечавший за чтение следов.

С самого начала преследования отряд гуннов — четыре сотни воинов — отправился не в ту сторону. Предводитель десятка, Бала, уверял, что взял след,